О Бахрейне, где Пэлгрев побывал в январе 1863 г., он отзывался как о центре жемчужной ловли Персидского залива. Славился своим жемчужным промыслом, замечает он, и Катар. Жизнь Эль-Би-да’а, столицы удела семейства Аль Тани, во многом зависела тогда от торговли жемчугом.

Есть основания полагать, что в ходе своей аравийской экспедиции, так встревожившей английских политических агентов в Персидском заливе во главе с их резидентом, полковником Л. Пелли в то время, Пэлгрев выполнял специальное задание Наполеона III. Интерес Франции к Аравии и к зоне Персидского залива в целом в связи со строительством Суэцкого канала заметно усилился. Думается, что, финансируя поездку Пэлгрева, император Франции имел целью из первых рук получить информацию о ситуации в Неджде и Хиджазе, равно как и в шейхствах Прибрежной Аравии. Интересовали его также данные о тамошних портах и рынках, о военных силах турок и влиянии ваххабитов. Хотел он, судя по всему, располагать свежими сведениями о кланах Рашидитов (Джабаль Шам-мар) и Са’удов (Эр-Рияд) в Неджде. Привлекали внимание Парижа семейства Аль Халифа на Бахрейне, Аль Тани в Катаре и Аль Сабах в Кувейте, Аль Нахайан в Абу-Даби, Аль Мактум в Дубае и Аль Ка-сими в Шардже (51).

Судя по донесениям французских дипломатов из Багдада и Басры, внимание Парижа в том, что касалось Прибрежной Аравии, фокусировалось на Маскате и в какой-то мере на Бахрейне. После смерти в 1866 г. шейха Тувайни бен Са’ида, правителя Омана (властвовал 1856–1866), докладывал французский консул в Багдаде, британцы предприняли все возможное, чтобы связать его преемника «английскими путами» по рукам и ногам. Невероятную активность, сообщал консул, проявлял в то время английский резидент Л. Пелли, постоянно разъезжавший между Маскатом, Бахрейном и Кувейтом в целях недопущения утверждения там никого, кроме Британской империи.

В феврале 1867 г. в Бомбей прибыло небольшое французское посыльное судно «Диамант» под командованием лейтенанта Боска. На основании распоряжения, полученного им от французского консула в Багдаде, месье Пелисье (Pellissier), лейтенант обошел несколько портов в Персидском заливе. Особое внимание, в соответствии с указанием консула, обратил на Кувейт и Бахрейн. Посетил также Линге, Бендер-Аббас, Бендер-Бушир, Басру и Дубай (фигурирует в его рапорте как Диббей). В Эль-Катиф из-за непогоды не попал.

Сохранились два письма лейтенанта Боска. Одно из них, датированное 18.02.1868 г., отправлено из Басры. В нем Боек пишет, что повстречался в Басре с находившимися там по торговым делам несколькими шейхами из земель северной части Аравийского побережья Персидского залива. Динамично развивающимся портом на Персидском побережье лейтенант называет Линге, который, как он указывает, находился под управлением независимого арабского шейха, и куда регулярно ходили почтовые шлюпы из Индии. Высоко отзывается о правителе Кувейта, шейхе ‘Абд Аллахе ибн Сабахе ибн Джабире Аль Сабахе. Характеризует его как человека наделенного житейской мудростью и смекалкой. Отмечает, что правитель Кувейта всячески противился тому, чтобы торговлю в его уделе забрали в свои руки англичане, используя в этих целях торговцев-индусов, как это имело уже место на Бахрейне.

Делясь впечатлениями, вынесенными им от посещения Дубая, лейтенант рассказывает, что «Диббей [Дубай] — это портовый город» и «один из центров торговли» на побережье Юго-Восточной Аравии, что «управляет им молодой и гордый бедуин», «большой друг» Саййида Турки, брата умершего султана Тувайни. Подчеркивает, что дубайский шейх оказывает Саййиду Турки «горячее гостеприимство». Выказывает готовность предоставить ему военную помощь — «выставить 10 000 воинов», чтобы подсобить захватить Маскат и забрать трон, по праву принадлежащий ему, у своего дяди, султана Салима.

Шейх Дубая, пишет Боек, англичан не жалует, считает, что поступают они зачастую несправедливо. И примером тому — захват и затопление ими арабских парусников, принадлежавших ни в чем не повинным людям.

Упомянул Боек и о «большом городе Шарджа», находящемся рядом с Дубаем. Указал, что управлял им в то время «миролюбивый и гостеприимный шейх», чтивший верховного шейха ваххабитов. Отметил, что англичане, часто посещавшие Шарджу, «держали там морского агента, дабы быть в курсе всего, что происходило на Оманском побережье» (52).

Первым нештатным консульским агентом Франции в Маскате стал месье Шаней (М. Chapuy, 1862). Никаких сведений о его работе в Омане не сохранилось. Известно только, что в 1891 г. он в паре с другим французом, месье Трамье (Tramier), посещал правителя шейхства Умм-эль-Кайвайн (входит сегодня в состав ОАЭ), о чем мы расскажем чуть ниже, а в 1892 г. учредил в Марселе пароходную компанию, которая специализировалась на поставках товаров в порты Персидского залива.

Решение о назначении французского вице-консула в Маскат было принято в 1874 г., но он туда так и не прибыл. Вместе с тем, французские консулы в африканских портах Красного моря выдавали подданным султана Маската из числа владельцев судов из Сура и доминионов Омана в Восточной Африке документы на пользование французским флагом, что огораживало их от досмотров английских морских патрулей в водах Индийского океана, Красного моря и Персидского залива.

В 1891 г. на «побережье шейхов», как именовали земли современных ОАЭ русские дипломаты, появились два деятельных, по выражению англичан, француза. Поскольку одним из них был месье Шапей (М. Chapuy), служивший в свое время французским консульским агентом в Маскате, которого Лоример характеризовал «наполовину авантюристом, наполовину торговцем и блистательным интриганом», то англичане сразу же предположили, что цель миссии «французского дуэта» — чисто политическая. Подозрения их на этот счет еще больше усилились, когда французы трижды посетили шейха Умм-эль-Кайвайна. «Богато одарив его подарками», они убедили шейха, как стало известно бриттам, «поднять в его землях французский флаг и встать под защиту Франции», подобно тому, как поступили уже арабы оманского Сура. Донесли англичанам и о том, что шейх обещал «посланцам Парижа» написать письмо на имя французского правительства с выражением готовности оказывать гражданам Франции теплый и радушный прием в его уделе, а французским купцам предоставлять свободу торговли. Архивные документы свидетельствуют, что шейх хотел избавиться от диктата англичан, и поэтому решил установить полнокровные, как сказал, дружественные отношения с французами. Как бы то ни было, но французам все же удалось, хотя и ненадолго, «пробить брешь в аравийской стене английских договоров», с помощью которых британцы оберегали их интересы в шейхствах на Оманском побережье (53).

Реакция Англии на активизацию Францией политико-дипломатической деятельности в Южной Аравии последовала незамедлительно. В марте 1892 г. майор Тэлбот, который сменил на посту английского политического резидента в Персидском заливе полковника Росса, используя весь имевшийся в распоряжении англичан арсенал сил и средств, инструменты подкупов и давления, принудил шейхов Договорного Омана подписать так называемое Исключительное соглашение. Этот документ обязывал правителей шейхств в землях Аш-Шамал и их наследников-преемников строго придерживаться всех ранее взятых на себя договоренностей. Но главное — предписывал им не входить, ни в какие контакты, ни с кем из иностранных государств, кроме Британской империи, и «не привечать у себя» никаких иностранных представителей без согласия на то английских властей в Британской Индии.