Из проблем обороны особое значение имели две, Парфия и Фарнак. Вторую проблему диктатор собирался решить сам, ситуация с парфянами была сложнее. Ород II пока сохранял спокойствие, что, возможно, было вызвано пребыванием Цезаря на востоке. Диктатор оставил в Сирии всего один легион (видимо, тот, который послал к нему Домиций) под командованием Секста Юлия Цезаря, своего племянника и внука консула 91 г. Секст Юлий участвовал в испанском походе 49 г. (Caes. В. С., II, 20), принял сдачу войск Варрона и теперь исполнял должность квестора. Как показали события следующего года, этих сил было мало, а потому позиция других провинций и вассалов была особенно важна.

Особое значение в политике Цезаря и его победе сыграла Иудея, как сами иудейские правители, так и диаспора в Александрии. Недавно завоеванная страна была враждебна не только Помпею и оптиматам, но и Риму. Политика Цезаря в Иудее отличалась конструктивностью и продуманностью. Это был курс на интеграцию страны в римскую систему, причем, интеграцию плавную и не нарушающую национальные особенности народа. По всей вероятности, подробный отчет Иосифа Флавия отражает реальную ситуацию (Jos. Ant., XIV, 10).

После победы у Нила, Гиркан получил титул первосвященника, золотую статую и венок, а Антипатр — статус римского гражданина (Jos. Ant., XIV, 8, 2). Ряд решений Цезаря показывает удивительное для столь краткого знакомства со страной понимание сути религии, древних традиций и ключевых проблем истории иудаизма. Все иудеи Римской державы получали свободу вероисповедания и право жить по своим обычаям, иметь общие кассы и отправлять богослужения (Jos. Ant., XIV, 10, 8)[63]. Диктатор подтвердил правомочность всех древних, т.е. ветхозаветных законов (XIV, 10, 1). Иудаизм стал religio licita («дозволенной религией»), а особое разрешение касалось городов (в основном, греческих), где находилась иудейская диаспора (XIV, 10, 7).

Гиркан и его потомки были признаны первосвященниками и этнархами, в ведение которых входили все вопросы культа (XIV, 10, 2). Цезарь запретил пребывание в Иудее войск и взимание дани (XIV, 10, 3), разрешил укреплять Иерусалим и строить стены, упорядочил систему налогов (XIV, 10, 5–6) и постановил освободить иудеев от военной службы (XIV, 10, 11). Согласно Иосифу Флавию, за решениями правительства последовали постановления городов, признающие право местных общин на отправление культа и устанавливающие отношения с собственно Иудеей. Такого рода постановления были приняты в Эфесе, Сардах, на Косе, в Лаодикее, Траллах, Милете, Пергаме, Галикарнассе и, возможно, в некоторых других городах (XIV, 10, 10–26). Иудеи Александрии получили полные права гражданства в своем городе (XIV, 10, 1).

Политика Цезаря стала основой политики Рима в Иудее и установления общих принципов отношений, которые впоследствии были нарушены. Именно их нарушение привело к трагедии Иудейских войн 66–70 и 132–135 гг. н.э. Светоний сообщает, что после смерти диктатора иудеи еще долго собирались на его пепелище (Suet. Iul., 84). Хотя все эти мероприятия принимались на протяжении всей диктатуры Цезаря (47–44 гг.), начало им было положено после победы в Александрии.

Мероприятия в Иудее освещены в источниках значительно лучше, чем действия Цезаря в других провинциях. Из Сирии Цезарь прибыл в Киликию. Как и в Испании, он собрал в Тарсе представителей провинциальных общин (вероятно, и здесь римляне делали это впервые). Из Киликии он направился в вассальную Каппадокию, пробыл два дня в ее столице Мазаке и достиг Коман, где находился главный храм Кибелы. Сам факт внимания высшего должностного лица Рима к местным культам также было символом новой политики. Цезарь помнил, что Ариобарзан III оказал помощь Помпею и уравновесил властные функции каппадокийских правителей. Царь сохранил власть, но Малая Армения, пока что отнятая Фарнаком, была передана брату Ариобарзана Ариарату. Ариарат стал наследником престола, и после смерти брата в 42 г., стал царем Каппадокии (46–36 гг.).

На границе Галлогреции произошла встреча с, наверное, главным союзником Помпея, Дейотаром. Последний явился к Цезарю без знаков царского сана в одежде подсудимого и молил его о прощении. Цезарь разговаривал с ним весьма жестко (в обычной манере римских вассалов царь доказывал вынужденность своих действий), но, в конце концов, объявил о помиловании. Хотя тетрархи остальных областей оспаривали право Дейотара на царский титул, Цезарь отложил этот спор и вернул галатскому правителю его царские одежды (В. Alex., 67–68). Одной из причин мягкости Цезаря было желание использовать войска Дейотара в войне против Фарнака.

На этом проблемы Дейотара не кончились. В 45 г. его обвинили в покушении на жизнь Цезаря во время остановки последнего во дворце царя после победы над Фарнаком. Инициаторами обвинения стали зять Дейотара Брогитар и отец другого зятя, Таркондария Кастора. Дейотара защищал Цицерон. Царь был оправдан, вопрос о его власти даже не ставился. После смерти Цезаря Дейотар получил подтверждение своего статуса. Он поддержал Брута и Кассия в 44–42 гг., но снова сдался триумвирам после Филипп. В 40 г. Дейотар умер.

Прибыв в Понт, Цезарь начал подготовку к войне с Фарнаком. Силы, которыми он располагал, мало отличались от тех, которые имел Домиций Кальвин, однако превосходили их качественно. Ядром армии стал отборный 6 легион, прошедший Александрийскую войну, но сократившийся до 1000 человек. Два легиона (одним из них был 36-ой) были взяты из армии Домиция Кальвина, один был составлен из бывших легионов Дейотара (В. Alex., 69).

Фарнак тянул время, рассчитывая на нехватку времени у Цезаря, и начал переговоры. Царь даже предложил Цезарю золотой венок и (что было сочтено оскорбительным) руку одной из дочерей (Арр. В. С, II, 91). Согласно «Александрийской войне» диктатор потребовал очищения Понта и возвращения разграбленного имущества римских граждан и союзников (В. Alex., 70), другие авторы скорее считают, что Цезарь вообще не был склонен к какому-либо компромиссу (Арр. В. С, II, 91; Plut. Caes., 50; Dio, 42, 46–48).

Армии встретились у города Зелы, где ранее потерпели поражение войска Г. Триария. Фарнак расположился на холме, где прежде находился лагерь Митридата. В пяти милях расположился Цезарь, а на рассвете следующего дня он занял место, где много лет назад стояли войска Триария. Это был психологический ход, который полностью оправдался (В. Alex., 72–73). Фарнак выстроил свои войска перед лагерем и начал спускаться по крутому склону в долину, что поразило Цезаря, а затем вошел в долину, после чего понтийцы начали атаку, поднимаясь на холм, где стояли римляне (Ibid., 74–75).

Вперед были брошены серпоносные колесницы, Фарнак, видимо, рассчитывал на эффект внезапности. Тем не менее, Цезарь быстро принял ответные меры. Колесницы были осыпаны множеством стрел и метательных снарядов, а сверху атаковали легионеры. Первый успех обозначился на правом фланге, где стоял 6 легион, затем начался разгром левого фланга и центра понтийской армии, многие воины были передавлены своими же. Войско Фарнака было наголову разгромлено (В. Alex., 75–77; Flor, IV, 2, 62–63; Liv. Epit., 113; Арр. В. С, II, 91; Suet, lul, 36, 2; Dio, 42, 46–48; Plut. Caes., 61).