3) Возвратить все принятые при различных обысках бумаги и документы, как не содержащие в себе ничего преступного и в то же время имеющие для нас историческое значение, и

4) Восстановить нас во всех правах, которыми мы имеем право пользоваться, согласно договору, заключенному нами при переезде в Болгарию».

* * *

Несмотря на полное сочувствие совершающемуся перевороту, все наши части остались в полной мере нейтральными. Привожу целый ряд донесений. Из Орхание писали: «Несмотря на полную нашу непричастность к случившемуся, есть сведения, что нас все же в некоторых кругах считают соучастниками и, если последует контрпереворот, особенно с участием коммунистической партии, то чувство самосохранения, вероятно, заставит и нас выступить, даже, если бы мы этого не хотели». Из Горно-Паничерово доносили: «Мы везде руководствовались ранее бывшим приказом Главнокомандующего. Во многих местах большевики обвиняют русских в участии в перевороте, что, к сожалению, не лишено иногда оснований; но со стороны чинов армии этого замечено не было». Из Пловдива сообщают: «В первые дни переворота были приглашения со стороны отдельных болгарских офицеров и нам взяться за оружие для поддержания нового правительства, но мы на это отвечали, что это их чисто внутренние дела и что русским не следует вмешиваться». В Бургасе на аналогичное предложение генерал Греков заявил, что «без разрешения генерала Врангеля он не может начать формирования дружин из русских». «На прощанье, – говорилось в донесении, – собеседник улыбаясь спросил: „Ну а если в городе выступят коммунисты, можем ли мы тогда рассчитывать на ваше содействие?“ На это старший корниловской группы ему ответил, коммунисты – наши исконные враги и, в случае их восстания, чины армии едва ли могут остаться безучастными зрителями».

Нужно поистине удивляться выдержке русских войск при этих исключительно трудных обстоятельствах. Едва ли нужно говорить, какая ненависть окружала имена падающего правительства и как трудно было этим «ландскнехтам», как любят выражаться наши левые недоброжелатели, удержаться на нейтральной позиции и остаться верными приказу Главнокомандующего.

Но во всех этих донесениях чувствуется тревога за будущее. Всеми чувствуется ожидание того момента, когда оставаться нейтральными станет невозможно. Один из видных общественных деятелей, профессор К. Н. Соколов, пишет генералу Шатилову 6 июля 1923 г.: «В стране полное спокойствие, но масса взрывчатого материала, и осенние месяцы будут критическими. В случае контрпереворота нас всех, и штатских, и военных, просто и без остатка перережут».

* * *

Тревожный прогноз этот оправдался уже в конце сентября, когда по всей Болгарии началось выступление коммунистов, переходящее порою в настоящие бои; но тут уже был открытый враг – и имелась директива Главнокомандующего.

Русские части спешно организовали отряды самообороны и по заранее подготовленному плану стянули работавших в определенные сборные пункты, вооружаясь, как возможно. В тех случаях, когда требовали обстоятельства, русские части уже были способны оказать сопротивление.

Особенно тяжелое положение создалось на северо-западе Болгарии, в районе Белоградчика, где располагался Марковский полк под командованием генерал-майора Пешни. К вечеру 23 сентября коммунисты повсеместно захватили власть в свои руки и объявили советскую республику. Генерал Пешня, в предвидении этого, подробно разработал план самообороны и наметил частные сборные пункты для работающих в различных районах: по этому плану, собравшись в отдельных пунктах, марковцы должны были идти крупными партиями на соединение с полком в г. Белоградчике.

Болгарский гарнизон в Белоградчике насчитывал всего 30 человек и фактически был бессилен. Генералу Пешне со своими марковцами приходилось рассчитывать на собственные силы. Город был со всех сторон окружен восставшими коммунистами; оставалась только связь по направлению к г. Видину. Генерал Пешня сформировал отряд русских из 400 человек, в котором находился двухорудийный гаубичный взвод, и, оставив небольшую охрану в городе, выступил из него на соединение с прочими частями полка в районе Братцы.

В охваченном восстанием районе генерал Пешня собирал отдельные группы марковцев, не успевших соединиться, и направился на Видин.

Группа марковцев в количестве 21 человека в районе Рахово два дня защищала город под командованием капитана Керна, но, уступая силе, погрузилась на австрийский пароход и была перевезена в Видин, где влилась в организованный русский отряд под командой генерал-майора Курбатова. Отряд этот двинулся по железной дороге и соединился на станции Брусарцы с ядром генерала Пешни.

Генерал Пешня обладал теперь уже значительными силами и имел возможность не только отбить все атаки коммунистов, но очистить весь район. Восстание, быстро распространившееся, было столь же быстро и энергично ликвидировано.

То же произошло в целом ряде других мест, где наши части, собираясь вокруг старших офицеров, неизменно одерживали верх. Правительственные болгарские войска, хотя и крайне ничтожные по численности, вследствие требования Нейльского договора, проявляли высокие боевые качества и преданность новому правительству. Красному знамени не удалось развернуться над Болгарией.

Злое семя, посеянное Стамболийским на болгарской земле, и его преступная связь с большевиками дали ядовитые плоды. Плоды эти были вырваны. Слова генерала Врангеля, что «прольется братская» кровь и русские части принуждены будут «сомкнуть свои ряды» – блестяще оправдались. Но, «сомкнув их», они так же скромно разомкнули эти ряды и, по прекращении опасности, разошлись по своим работам.

«Счастлив отметить, – писал генерал Врангель в приказе 16 октября 1923 г., – что в эти тяжелые дни все гг. офицеры, солдаты и казаки снова проявили полную выдержку и самообладание, в точности выполняя указания мои о невмешательстве во внутренние дела приютившей их страны и в то же время, по мере сил, мужественно защищая находящихся при частях женщин, детей и инвалидов в часы опасности.

Горячо благодарю всех дорогих соратников, выполнявших беззаветно свой долг.

Отдельную благодарность приношу славным марковцам во главе с доблестным генералом Пешней, мужественной защите которых многие русские семьи обязаны жизнью».

* * *

После подавления коммунистического мятежа жизнь русских частей вошла в обычную трудовую норму.

Болгарское правительство удовлетворило просьбу генерала Ронжина. Расследование преступлений дружбашского правительства, завершившееся заключением комиссии г. Добриновича, сняло с русских несправедливое обвинение и закончилось преданием действительных виновников болгарскому суду. Арест с имущества и денежных вкладов в Болгарский Банк был снят. Высланные начальники получили разрешение вернуться к своим частям.

И все эти «болгарские зверства» еще более спаяли чинов армии друг с другом и дали еще новый запас сопротивляемости против ударов судьбы.

Глава X. По лицу Земли

Второй период жизни Русской армии – период подготовки к переходу на трудовое положение – можно считать законченным после наступления спокойствия в Болгарии. Для Сербии он начался еще раньше; но болгарские события не давали возможности закрепиться новым формам и начать третий период – переход армии