Алмерио не пытался воспользоваться одиночеством Терезы, измученной долгим ожиданием, а только развлекал её, приглашая на праздники и прогулки. Они ходили вместе на кандомбле, в школу капоэйры, на репетиции карнавальных афоше и раншо. Не говоря о своей любви, не предлагая руку и сердце, Алмерио всегда был подле Терезы, не давая ей чувствовать себя одинокой и покинутой, и в конце концов она стала питать к нему искреннюю дружбу и признательность. В дни отчаяния и подавленности Терезе помогало тёплое отношение капитана Гунзы, художника Женнера Аугусто и Алмерио дас Невеса. Кроме них, участие в делах Терезы принимали: Тавиана, Мария Петиско, негритянка Домингас, Дулсинея, Аналия — женщины заведений. Пользовалась Тереза симпатией и у жителей Рыночного Откоса, Агуа-дос-Менинос, Дровяной гавани.

На живом характере спокойного и весёлого по природе Алмерио дас Невеса не сказались ни вдовство, ни затаённая любовь к Терезе, он дома не сидел и частенько, приходя в «Цветок лотоса», приглашал кого-нибудь к своему столику. Сдержанный и приветливый, он принимал участие в жизни города, общался со многими людьми. Так, однажды вечером Тереза, собираясь представить его художнику Женнеру Аугусто, который зашёл в кабаре, чтобы пригласить её ему позировать, была крайне удивлена, узнав, что они знакомы и даже друзья — вместе участвовали в празднествах и кандомбле.

При жизни Наталии в сентябре Алмерио собирал на праздник дюжины приглашённых, а на праздник Бонфина пекарь устраивался на всю неделю в доме одного из участников сельского праздника на Святом холме и праздновал все дни подряд. В зале чудес церкви Бонфина хранится фотография торжественного открытия новой пекарни, на ней её служащие, друзья, падре. Среди приглашённых и Женнер Аугусто.

— Ты меня забыл, Алмерио? Как твои праздники?

— Да я, друг, потерял обожаемую супругу, горе у меня. Пока не сниму траура, никаких праздников.

Только тут Женнер заметил чёрную ленточку на лацкане белого льняного пиджака Алмерио.

— Я не знал, извини. Прими соболезнования.

Он взглянул на Терезу: уж не кроется здесь что-то? Скромный коммерсант, всегда улыбчивый и неутомимый, был весьма подходящим для Терезы и мог вполне увести её из «Цветка лотоса» к себе домой. Вот только согласится ли она? Внешне жизнерадостная, она живёт в печали, ожидая моряка, ушедшего в дальнее плавание. И Алмерио, похоже, как хитрая жаба подстерегает муху, молча ждёт, чтобы время на него сработало. Тереза рядом с ним чувствует себя увереннее.

7

Художник встретил Терезу совсем недавно, недалеко от рынка она разговаривала с Камафеу де Ошосси и ещё двумя, видно, приезжими, которые странно выглядели: у одного были длинные растрёпанные волосы и большие усы, у другого — круглые выпученные глаза и пиджак с разрезом сзади. Камафеу, увидев Терезу, подошёл к ней поболтать, они уже были знакомы. Подошёл и художник.

— Никак Тереза? Какими судьбами здесь?

Он узнал, что она развлекает гостей и выступает с тем же номером, что и в Аракажу, в «Цветке лотоса». Вскоре же он появился в кабаре, сначала один, потом с группой художников, людьми, не богатыми деньгами, но богатыми хорошим настроением. Все они, конечно же, не прочь были провести с ней ночь любви — по любви или симпатии. Однако ни одному из них не удалось соблазнить её вкрадчивыми речами, но они не обижались.

Кому-то из них она послужила моделью, пополнив ряды натурщиц, получающих жалкую плату за свой нелёгкий труд. Тот, кто видел Иеманжу, вырезанную художником Марио Краво (усатым) из красного дерева, тут же скорее всего узнал в живой скульптуре лицо и длинные чёрные волосы Терезы. Как и в Ошуме, что изображена в филиале банка художником Карибе (тем самым, что с круглыми глазами и в пиджаке с разрезом сзади). А мулатки Женаро де Карвальо? Кто вдохновил на их изображение? А альбом дорогого, но бесстыжего Калы с гравюрами, изображающими жизнь Терезы? Ей же посвятил и Доривал Кайми свою модинью. Находясь среди них, Тереза ещё раз вспомнила свою жизнь с доктором в Эстансии. Какое же это было хорошее время!

Так Тереза свела знакомство со многими людьми, бывала она и на празднествах на площади, гуляла по Рио-Вермельо, где жил художник, написавший с неё много картин. В школе капоэйры мастер Пастенья научил её танцевать ангольскую самбу; на баркасе с ней беседовал капитан Гунза, рассказывая ей о ветрах, морях и портах бухты Реконкаво; Камафеу предложил ей принять участие в карнавальной группе «Дипломаты Амаралины», но она отказалась — не было желания. А вот на кандомбле она бывала.

Излюбленная её прогулка, ежедневная и обязательная, — на Рыночный Откос, к пристани парусников, в порт Баии. Когда баркас «Вентания» вставал на якорь, Тереза приходила поговорить с Гунзой, разговор о Жануарио Жеребе терзал её сердце, в котором застрял кинжал.

В гавани уже все знали задаваемые ею вопросы: о панамском корабле «Бальбоа» и ушедших на нём баиянцах. Где они сейчас?

С помощью капитана Гунзы она нашла «Цветок вод», он стал теперь собственностью шкипера Мануэла, старого моряка, переименовавшего его в «Копьё святого Георгия». Жена Мануэла, Мария Клара, заметив, что смуглая девушка с отсутствующим видом пытается найти в пропитанном морской солью дереве тепло рук Жануарио, сказала:

— Поверь, он вернётся. Я закажу эбо для Иеманжи.

Помимо флакона духов и широкого гребня для расчёсывания волос, Иеманжа, богиня моря, попросила пару цесарок и белую голубку, чтобы выпустить её над морем.

8

В «Цветке лотоса» и в заведении Тавианы Тереза познакомилась со многими девушками и подружилась с некоторыми из них. После схватки с Николау Живоглотом, агентом полиции нравов, живущим припеваючи за счёт дна баиянского общества, имя Терезы стали произносить с уважением. Случалось, что Тереза завтракала в Пелоуриньо в доме Аналии, которая была родом из Эстансии, или в доме негритянки Домингас и Марии Петиско в Баррокинье.

Молодая и крепкая мулаточка Мария Петиско, запальчивая, проказница, смешливая и ещё больше плаксивая и влюбчивая — что ни неделя, то увлечение, — и непостоянная в увлечениях, была спасена Терезой Батистой от рук, вернее, от кинжала испанца Рафаэля Бедры.

Во вторник вечером, когда в кабаре было мало народа, Тереза сидела, беседуя, за одним из столиков в глубине зала, где обычно женщины ждут приглашения потанцевать или выпить; вдруг ворвался горячий испанец из Виго, весь в чёрном, пылающий ревностью к неверной сарацинке. Всё произошло, как в аргентинском танго, как и подобает происходить с быстро разгорающейся и тут же гаснущей любовью.

— Проклятая сука!

Рафаэль поднял кинжал, Мария Петиско испустила крик ужаса, Тереза тут же бросилась ей на помощь. Отведённый Терезой кинжал скользнул по плечу девицы, кровь брызнула, и этого оказалось достаточно, чтобы отмыть иберийскую честь и остановить карающую руку взбешённого ревнивца.

Сбежались мужчины и женщины, поднялась суматоха. В подобных случаях всегда находится любитель вызывать полицию, обычно это тип, который не имеет никакого отношения к делу, встревающий из желания выделиться или повинующийся инстинкту доносчика. Марию отвели в одну из комнат верхнего этажа, за ней пошли многие, зал опустел. Этим воспользовалась Тереза, чтобы помочь скрыться мстителю, который разразился рыданиями и стал раскаиваться перед перспективой попасть в полицию, тюрьму, под суд.