Их будет двое — он и она. Это все, что я сейчас вижу. Я видела падение и возвышение Ордена. Я видела смерть Бореалиса. Я видела воду, обрушившуюся с небес и превратившую в ничто все, чего мы достигли. Что ж, таков наш путь… Но я не знаю, что сделают эти двое там, куда им суждено войти, я не знаю, что позвало их в этот путь. Они не принадлежат этому миру, хотя и кажутся кровь от крови и плоть от плоти его. Откуда взялся этот туман, что мешает мне впервые в жизни увидеть истину? Или, может быть, все так и должно быть? Может, именно незнание является благом? Смогу ли я когда-нибудь ответить на этот вопрос…

Их будет двое — он и она. Я должна была бы помочь им — но меня не будет рядом. Где ты, Бореалис, где ты, любовь моя? Мне так не хватает сейчас твоего мужества, твоей логики, твоего холодного разума. И твоих горячих нежных рук. Мы были вместе так мало — но я не забуду этого никогда. Где же ты, когда мне так нужна помощь? Я знаю, я чувствую, что эти двое придут в наш мир, шагая сразу по двум дорогам. Одна — та, что выбрали они сами. Другая дана им помимо их воли, но эта другая — она много важнее первой. Несоизмеримо важнее… а я не знаю, как помочь им пройти до конца оба этих пути. Где ты, Бореалис, любовь моя?

Девятнадцатое пророчество Арианис, уничтоженное сразу после написания.

Пророчество, которого никто не знал

* * *

В первый момент Денису показалось, что они попали в обычный город. Широкую площадь, выложенную плитами белого камня, похожего на мрамор, окружали вполне обычные дома — небольшие, в два, реже три-четыре этажа. Дальше, за краем площади, проходила улица — вполне нормальная улица, вполне обычные прохожие. И пусть даже у кого-то из прохожих на голове массивные рога, а у кого-то и вовсе более чем одна голова, в конце концов, если верить всему, что он слышал о Гавани, здесь это явление вполне нормальное. Вот медленно прошествовал, не обращая внимания на таращившихся на него путников, еще один че… еще одно существо. А может — вьючное животное. Или еще что… кто их тут разберет.

И еще он почувствовал ветер. Странный ветер, словно бы дующий чуть ли не со всех сторон сразу. Это ощущение было трудно передать словами, это можно было только почувствовать на своей собственной коже. Чтобы убедиться окончательно, Денис повернулся в одну сторону, в другую — ветер все время дул в лицо, прямо в лицо, куда ни посмотри.

— Гавань Семи Ветров, — прошептал он, и ветер тут же унес эти слова.

— Мы все-таки нашли ее! — В голосе Таяны сквозил детский восторг. Она вертела головой, стараясь поймать взглядом каждую деталь окружающего их мира, а затем дернула Дениса за рукав. — Дьен, пошли скорей… я хочу все посмотреть. Может, мы никогда больше не сможем здесь побывать!

— Пойдем… но, может, сначала мы все же попытаемся найти то, что нам нужно? Как там говорил Оракул? Это место, кажется, называется Лавка Сновидений или Лавка Снов, как-то так.

— Дьен, ну куда нам торопиться! Нас заперли в этом Городе храмов, нас не хватятся дня три или четыре, а то и больше. Портал работает, мы можем вернуться в любой момент.

— Пойдем… — вздохнул Денис. Его инстинкты отнюдь не дремали, они прямо-таки кричали о том, что это место — не для простых смертных и что убираться надо отсюда как можно скорее. Но и в его душе вопли инстинктов порядком заглушались любопытством.

Легендарная Гавань, пространство без закона, мир, где не существовало правил — не только правил поведения или иных, так или иначе принятых в обществе. Это как раз здесь наверняка имелось. Но вот нечто более важное — законы природы… Из слов Оракула Жаров сделал вывод, что Гавань — сущий ад, где ни в чем нельзя быть уверенным, где мутации — норма, а стабильность (в любом ее проявлении) — исключение. Пока он этого не видел — если не считать того, что живые существа были мало похожи на людей, все остальное было вполне обычным. Город как город, улицы, дома…

Они покинули площадь… сейчас на ней сияло два портала — их, с золотой каймой, и еще один, буро-зеленое полотнище, лишенное обрамления. Из этого полотнища на площадь выходили странные создания, приземистые, где-то по грудь Денису, зато невероятно широкоплечие, они по самые макушки были обвешаны железом. Грубоватые, но надежные панцири, шлемы, массивные поножи, латные перчатки, сжимающие оружие. Коротышки настороженно озирались по сторонам, выставив перед собой двуручные топоры — такую железку Денис, пожалуй, и поднять бы не смог.

— Гномы? — спросил он у Таяны, стрельнув глазами в сторону гостей.

— Не похоже, — неуверенно протянула она. — Я, признаться, их и не видела никогда. Только на гравюрах да картинах… Но у гномов бороды всегда были предметом гордости, а у этих лица гладкие…

— Ты и лица разглядела.

— А ты только на оружие смотрел? Лица гладкие и какие-то… странные. Цвет кожи другой, чуть зеленоватый, и глаза красные.

— Они не выгладят очень уж доброжелательными, — заметил Жаров и потянул Таяну прочь с площади. — Мало ли что, может, они драки ищут.

Выйдя на улицу, они неторопливо пошли по ней куда глаза глядят. Денис не имел ни малейшего понятия, где в большом городе — а он не сомневался, что перед ним отнюдь не деревня на сотню-другую дворов, — искать лавку, о которой и спросить-то толком не у кого. Можно ли рассчитывать на то, что кто-то из торговцев знает язык Империи? Или, точнее, Лиара — Империи еще даже не существует.

А ветер дул, не переставая ни на мгновение, — со всех или почти со всех сторон. Город, по которому они шли, более всего напоминал Денису Тирланту — даже не ее саму, а пригороды, где ему приходилось бывать нечасто. Здесь не было роскошных дворцов, не было храмов — только жилища разные, побогаче и победнее… Обычный городок, ничего особенного. Кроме жителей, конечно.

Внезапно что-то случилось. Люди и нелюди на улице забеспокоились, кто-то побежал, кто-то нырнул в дверь ближайшего дома. Жаров еще озирался по сторонам, пытаясь понять, что происходит, когда вдруг одно из странных созданий, бегущее сломя голову, вдруг остановилось и что-то проорало, обращаясь явно к Жарову. Тот, разумеется, не понял ни слова, и все же… и все же в голове лающие звуки чужого языка вдруг сложились во вполне понятную фразу:

— Вы что, идиоты, стоите? Волна идет!

Не дожидаясь реакции онемевших от удивления путников, монстр, похожий на огромную, в рост человека, жабу, пустился бежать дальше — каждый прыжок переносил его вперед на добрый десяток метров, не прошло и нескольких мгновений, как он скрылся за поворотом.

— Кажется, нам лучше убраться отсюда. — Жаров уже озирался в поисках подходящего укрытия. Понятия не имея, что такое эта «волна», он совершенно не горел желанием познакомиться с этим явно опасным явлением поближе. Вместе с Таяной он нырнул в ближайшую открытую дверь, сразу же оказавшись в полутемном помещении, освещенном несколькими свечами. Окон в помещении не было.

За спиной раздался скрип запираемой двери. Денис резко обернулся, рука легла на рукоять ножа. У двери стояло приземистое существо, похожее на вставшую на задние лапы собаку. На носу у собаки сидели большие круглые очки, производя очень забавное впечатление и, что интересно, напрочь отбивая у Жарова всю подозрительность.