— Да, я тоже в шоке… — выдохнула я и невольно улыбнулась, глядя на его светившееся от восторга лицо. — Мне нужно время, чтобы это осознать.

— Я помогу твоему зверю проснуться и обрести силу! А потом — научу обороту! Это будет здорово, котёнок, вот увидишь! — заверил он меня.

— Верю на слово, — кивнула я, и вдруг почувствовала, как сквозь окутавшую меня эйфорию, исходящую от оборотня, ледяным порывом ветра пронеслась волна грусти и боли.

— Ребята, не могли бы вы меня сейчас оставить наедине с Каем? — с дрогнувшим сердцем я посмотрела на убитого горем эльфа.

— Нет! — заявил Нант, будучи не в силах от меня оторваться.

— Да! — откликнулся Ли. Щёлкнув пальцами, он облачился в нарядный камзол и ботинки, и, отцепив от меня оборотня, вывел его за дверь.

— Привет… — прошептала я, подсев к Каю вплотную и прижавшись к нему.

— Привет… — глухо и безжизненно отозвался он, но всё же приобнял.

— Кай, прости меня, солнышко! — тихо обратилась я к нему. — Мне ужасно жаль, что у тебя из-за меня столько неприятностей! Я хочу только радовать тебя, но у меня это плохо получается… Не одно, так другое. Поверь, я счастлива быть твоей женой: ты невероятный мужчина, просто идеал, но я в шоке от того, сколько проблем я тебе создаю. Любовь к тебе живёт в моём сердце, и ты не можешь её не чувствовать. Ты мой, родной и желанный. Но, с другой стороны, в последнее время я всё чаще ловлю себя на мысли о том, что тебе будет лучше без меня. Ты ведь достоин большего, и заслуживаешь счастье, а не того, чтобы быть одним из мужей в моём гареме. Ты — гордый эльф, генерал, и я представляю, как сильно тебя унижает подобное положение. Особенно когда я верну в этот мир красоту, а сама рискую стать уродиной. Я мечтала подарить тебе сына, и как можно скорее. В гостях у Ватиэля увидела его ребёнка, и тут же подумала, что малыш от тебя будет ещё более прекрасен. А теперь придётся ждать, когда я рожу от Нанта. И я не знаю, сможешь ли ты с этим смириться. В любом случае я хочу, чтобы ты знал: если ты решишь отказаться от меня, мне это будет дико больно, но я тебя пойму. Я очень-очень хочу, чтобы ты был счастлив, пусть даже и не со мной! — с трудом произнесла я последние слова, словно подписывая себе смертный приговор.

— Да не могу я от тебя отказаться, Лекси… — тяжело выдохнул он, уставившись в одну точку перед собой. — Влюбился как мальчишка. И не только в твою красоту. В тебя. В твою сущность, понимаешь? Ты ведь, и правда, как котёнок — милый, добрый, нежный, трогательный и храбрый. Я уже не в силах вырвать тебя из сердца. Дыра останется, а с такими ранами не живут. Одна только мысль об этом причиняет такую боль, что в глазах темнеет. Я не в силах отпустить тебя. Ты не представляешь, что я пережил, когда ты сбежала. Император ворвался в библиотеку, разнял нас с Нантом, и сообщил, что ты покинула замок. У меня сердце остановилось. Потом он побил нас на эмоциях, но физической боли я даже не чувствовал: моя душа в это время погрузилась в агонию. Лисантиил пригрозил, что заберёт тебя у нас, а нам просто сотрёт память. И я окончательно понял, что готов пойти на что угодно, лишь бы не потерять тебя. Мы помирились с Нантом, восстановили нашу дружбу и скрепили её кровью, стали побратимами. А потом сразу кинулись на твои поиски. Мы были во дворце, когда Роксинант уловил, что ты в смертельной опасности. Он кидался на стены от отчаяния, а я просто застыл от ужаса, думая о том, что я наделал, и что я не смогу жить без тебя, понимаешь?

— Кай… — выдохнула я, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы.

— А эта ночь… Сложно объяснить, что мы с Нантом пережили, когда обезумевший вампир выставил нас всех за дверь и накинулся на тебя. Кажется, я поседел, — мрачно усмехнулся он — Хорошо, что на моих белых волосах это не слишком заметно. Теодор и Лонгерин — мои бесстрашные воины — переживали за тебя так, что их лихорадило. Олдин тоже почувствовал, что ты в опасности, и примчался на помощь.

— Правда? — удивилась я.

— Да, но всё было тщетно: даже сын императора не мог справиться с магией вампира. А потом мы с Нантом ощутили, как твой страх сменяется сексуальным возбуждением, и боялись поверить, что угроза миновала. Мы с ним стекли вниз по стеночке, до пола, и просидели так всю ночь, в страхе, что Лисантиила снова переклинит, и он выпьет тебя. Последние сутки были самыми тяжёлыми во всей моей жизни, Лекси… А известие о том, что твой первый ребёнок должен быть не от меня, как я всегда думал, а от Нанта, добило меня окончательно. Я изнасиловал тебя, заставил стать моей женой, сделал принудительную привязку, ударил во время свадьбы, пугал иногда — вот, видимо, и бумеранг мне прилетел, с приветом от кармы… — тяжело вздохнул Кай. — Но я смирюсь с этим, ты не переживай. Я на всё согласен, лишь бы быть с тобой. Пускай даже в составе твоего гарема. Люблю я тебя, котёнок ты мой родной… Мне просто нужна хотя бы маленькая передышка от потрясений, ладно? — с мольбой посмотрел он на меня.

— Кай… — прошептала я. Скинув туфли, я уселась ему на колени, лицом к лицу, и прильнула к его рту в поцелуе, через который попыталась выразить всю свою любовь, нежность и признательность. — Я безумно рада… что ты… мой…

Стоило нам с Каем выйти в коридор, как на меня обрушилась целая лавина обнимашек: сначала меня сгрёб в охапку взволнованный Теодор, который стоял ближе всех, потом его тут же сменил Лонгерин, шумно выдохнувший мне на ухо одно лишь: «Лекси…», но наполненное такой болью, тревогой и огромной радостью одновременно, что у меня дрогнуло сердце, и вот я уже оказалась в сильных объятиях Дина.

— С добрым утром, моя прекрасная леди! — поприветствовал меня наследный принц, окутывая нежностью в голосе и взгляде сияющих зелёных глаз. — Или мне теперь называть тебя мамой, ваше императорское величество? — улыбнулся он, вскидывая бровь.

— Ой, не надо! — смутилась я. От воспоминаний о нашем поцелуе щёки моментально вспыхнули предательским румянцем.

— Прими мои поздравления, ангел мой! — я физически чувствовала исходившее от Дина обожание. — Я безмерно счастлив, что ты стала членом моей семьи! Это большая честь для меня, Александра! — его голос дрогнул. — Помнишь, как ты снимала меня с пыточного столба? Я тогда даже представить себе не мог, что всё так обернётся!

— Да уж, повороты судьбы, — с тихим смехом согласилась я.

— Береги себя, ангелочек, ладно? Я дважды за сутки ощутил, что ты в смертельной опасности, и чуть с ума не сошёл! Ночью я пытался помочь, но не мог справиться с магией отца, мне жаль, — вздохнул он. — До его уровня мне ещё расти и расти. — с уважением посмотрел он на стоявшего рядом Лисантиила. — А, под утро, когда всё улеглось, мы с Теодором и Лонгерином хотели войти в комнату вслед за генералом и Роксинантом, но твои мужья выставили нас за дверь, заверив, что с тобой всё хорошо.

— Ой… Понятно, — смущённо улыбнулась я, представив эту сцену. Хорошо, что Кай и Нант не позволили никому разглядывать, как я обнажённая сплю на груди императора. — Тебе уже рассказали, что я наполовину пантера? — сменила я тему разговора.