Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Распорядитесь, чтобы за доктором послали экипаж, и пусть верховые расчищают перед ним дорогу. Соберите сюда всех нянек как можно быстрее.
– Да, сэр. Будет исполнено, сэр.
Маура с облегчением легла на высокую кровать.
– Они не успеют, – уверенно сказала она. – Я чувствую – головка уже выходит. – Вдруг ее голос дрогнул: – Он выходит, Александр! Ребенок уже выходит!
– Это невозможно. Здесь же никого нет! – Он взглянул на Мауру, увидел ее перекошенное болью лицо и выругался. Первый раз в жизни он чувствовал себя таким беспомощным, ни на что не способным. Боже правый! Что же делать?
Положение было серьезным, но, тем не менее, Маура со смехом ему ответила:
– Что делать? Принимать ребенка, и делать это придется тебе.
– О Господи! Маура! Что ты говоришь! Как я…
В дверь постучали, и обрадованный Александр бросился открывать. На пороге стояла одна Кейтлин.
– Мне велели немедленно прийти в комнату мадам, сэр, – неуверенно сказала она с жутким акцентом.
Александр с трудом сдерживал охватившую его панику.
– Где твоя сестра? – сердито спросил он. – Она нужна здесь. У миссис Каролис начались роды, она уверена, что ребенок сейчас родится.
– Ее нет, сэр. У нее сегодня выходной, она пошла послушать музыку, – сказала побледневшая Кейтлин.
– К черту музыку! – Александр взъерошил волосы. Четыре года длилась война, и надо же ей закончиться именно сегодня. Проклиная всем сердцем генералов, Александр быстро проговорил: – Иди к миссис Каролис и помоги, как можешь. Кейтлин спешно повиновалась, а Александр позвал лакея и приказал: – Собери всех горничных и узнай, кому из них приходилось принимать роды. Если такая найдется, пошли сюда немедленно.
– А если нет, сэр? – встревоженно спросил лакей. Александр побледнел.
– Все равно пришли сюда пару самых толковых. И пусть Гейне отправит еще один экипаж за доктором, на случай если первый застрял в толпе, шевелись!
Лакей стремглав бросился выполнять распоряжение, а Александр вернулся к Мауре. Она не слушала его. Уже не имеет значения, послали за доктором или нет, все равно ему не успеть. Характер болей изменился. Ребенок мог появиться в любой момент. – Он уже выходит! – Маура тяжело дышала. – Быстрее, Кейтлин, помоги мне раздеться! Кейтлин лихорадочно принялась за дело, Александр побежал к дверям, резко распахнул их – если придется, он силой сгонит сюда всю прислугу.
По коридору навстречу Александру бежала кухарка средних лет, за ней – две горничные.
– У миссис Каролис роды! – сказал им Александр. Он не представлял, как пережить этот кошмар. – Кто-нибудь из вас?..
– Не волнуйтесь, сэр. Много раз, – ободряюще перебила его кухарка и пробежала мимо него в комнату. Александр в изнеможении прислонился к косяку, он так обрадовался этой помощи, что не заметил фамильярности кухарки. Но его радость длилась недолго.
– Вижу головку, мадам! – закричала Кейтлин. В ответ раздался страшный крик боли. Александр, не раздумывая, бросился в комнату.
– Мистер Каролис! Сэр! – в ужасе воскликнула кухарка. – Здесь не место для джентльмена.
Александр не обратил ни малейшего внимания на эти слова, он сжал руку Мауры, по его лицу струился пот. Вот так же страдала Дженевра и в страданиях умерла.
– Все хорошо, Маура, – сказал он горячо. – Все хорошо…
Кухарка смирилась с его присутствием. Возражать было некогда. Головка уже виднелась.
– Он выходит, мадам, – вырвалось у Кейтлин, слезы радости текли у нее по лицу. Кухарка принимала головку, поддерживая ее сильными ловкими руками.
Александр в полнейшем изумлении смотрел, как рождается его ребенок.
– Это девочка, мадам! – радостно воскликнула Кейтлин, когда весь ребенок вышел и, попискивая, лежал на кровати. – Девочка, все пальчики на месте и…
– И она само совершенство, – растерянно произнес Александр, удивленно разглядывая свою дочку, покрытую слизью и кровью.
– Совершенство, полнейшее совершенство!
– Пусть одним из ее имен будет Мэри, – попросила Маура, измученно откидываясь на подушки, чтобы увидеть девочку, – в честь моей матери.
– А я хочу, чтобы ее звали еще и Маура, – взволнованно проговорил Александр, – в твою честь.
Кухарка крикнула, чтобы принесли горячей воды и полотенца.
Маура подняла глаза на Александра, слезы радости блеснули на ее ресницах. Они опять вместе, и хотя Маура знала, что это, скорее всего, продлится недолго, она считала себя счастливейшей женщиной на свете.
– Я люблю тебя, – проговорила она негромко.
– А я – тебя, помоги мне Всевышний, – улыбнулся в ответ Александр.
Они, не отрываясь смотрели друг на друга. Кухарка нарушила их безмолвный диалог.
– Извините, сэр, – деловито вмешалась она. – Доктор и акушерка могут задержаться. Думаю, мне самой придется принять послед.
– Да, разумеется.
Она попросила его выйти, больше незачем было оставаться. Его дочь родилась. Маура чувствует себя хорошо. А ему необходимо выпить чего-нибудь покрепче. Он наклонился над Маурой, поцеловал ее в губы, и под звон колоколов в честь победы, слегка пошатываясь, вышел из комнаты. Прошло пять дней после рождения ребенка, Александр все еще не вернулся в гостиницу. Ему не хотелось переезжать, но он знал, что сделать это все равно придется, если Маура не пожертвует своими убеждениями.
– Выйди из комитета, – настойчиво убеждал он ее.
– И тогда ты порвешь с Ариадной Бревурт?
Соблазн был слишком велик, но Александр так и не произнес слов, которых ждала Маура. Он так и не сказал, что ее национальность не имеет для него никакого значения. А она не могла бросить свою работу в комитете, словно это пустяковое увлечение. Маура закрыла глаза и вспомнила ужасные квартиры в Бауэри и Файв-Пойнтс. Даже в воображении она чувствовала запах грязи и крыс.
Она открыла глаза, понимая, что пропасть между ними становится еще шире. Даже если Александр скажет, что обидные слова вырвались у него случайно, она все равно не сможет помириться с ним, пока он равнодушно смотрит на страдания многих тысяч людей, которые живут в условиях, постыдных даже для средневековья.
– Нет, – сказала она с тяжелым сердцем. – Я люблю тебя и хочу, чтобы ты вернулся домой. Но выполнить твою просьбу не могу. Если только ты не согласишься занять мое место в комитете.
Тень пробежала по его лицу. С ледяным видом, не сказав больше ни слова, он повернулся и вышел из комнаты.
Через четверть часа его экипаж уже выезжал со двора на шумную улицу. Александр уехал, и Маура не знала, вернется ли он. В тот вечер, во время представления в театре Форда и Вашингтоне, выстрелом в голову был смертельно ранен президент Авраам Линкольн. Он умер несколько часов спустя, так и не придя в сознание.