Греческие земли внизу выглядели столь же негостеприимно. Холмы, засыпанные булыжниками, между которыми кое-где пробивались чахлые кедры, были подернуты туманом. Солнце слепило с такой неистовостью, будто хотело выплавить на земле огромный щит из небесной бронзы. Даже на высоте в сотню футов до Фрэнка долетал хор цикад, облепивших деревья, – усыпляющий звук, словно из другого мира, от которого нападала дремота. Эти дурацкие насекомые доставали Фрэнка с тех самых пор, как они пересекли границу Греции.

По шее стекал пот. После заморозки на нижней палубе той сумасшедшей снежной богиней Фрэнк успел решить, что уже никогда не отогреется, но сейчас промокшая футболка неприятно липла к спине.

– С пылу с жару! – ухмыльнулся ему от штурвала Лео. – Я начинаю скучать по Хьюстону! Что скажешь, Хейзел? Не хватает только гигантских москитов, и мы будто вновь на Мексиканском заливе!

– Ну спасибо, Лео, – проворчала Хейзел. – Жди теперь с минуты на минуту нападения древнегреческих монстромоскитов.

Фрэнк засмотрелся на них, поражаясь про себя, как этим двоим так быстро удалось преодолеть возникшее между ними напряжение. Что бы ни случилось с Лео во время его пятидневного отсутствия, это его изменило. Он продолжал травить шутки, но Фрэнк сердцем чуял в нем нечто иное – прямо как корабль с новым килем. Самого киля ты можешь и не видеть, но догадываешься, нет, точно знаешь, что он есть, по тому, как корабль скользит по воде.

Лео практически перестал поддразнивать Фрэнка. А их общение с Хейзел стало куда проще, напрочь исчезли все те горячие и задумчивые взгляды на девушку, от которых у Фрэнка на душе кошки начинали скрести.

Когда они были наедине, Хейзел пояснила Фрэнку состояние Лео:

– Он кого-то встретил.

Фрэнк буквально опешил.

– Как? Где? Откуда ты знаешь?

Хейзел улыбнулась.

– Я просто знаю.

Как будто она была на самом деле дочерью Венеры, а не Плутона. Фрэнк категорически ее не понимал.

Конечно, он вздохнул с облегчением, узнав, что Лео не вздыхал по его девушке, но в то же время Фрэнк начал о нем беспокоиться. Да, у них были свои разногласия, но после всего, через что они прошли вместе, ему не хотелось видеть Лео с разбитым сердцем.

– Туда! – Голос Нико отвлек Фрэнка от размышлений. Как обычно, ди Анджело сидел наверху фок-мачты и сейчас указывал на поблескивающую зеленую реку, вьющуюся между холмами где-то в километре пути. – Поворачивай в ту сторону. Мы уже близко к храму. Очень близко.

И словно в подтверждение его слов небо прорезала черная молния, вызвав у Фрэнка перед глазами черные точки, а на руках гусиную кожу.

Джейсон затянул пояс с мечом.

– Всем, вооружайтесь! Лео, подойди как можно ближе, но не приземляйся – больше никаких контактов с землей без острой необходимости. Пайпер, Хейзел, якорь на вас.

– Есть! – ответила Пайпер.

Хейзел быстро чмокнула Фрэнка в щеку и побежала помогать подруге.

– Фрэнк, – позвал Джейсон, – сходи вниз и найди тренера.

– Иду!

Спустившись по лестнице, он направился к каюте Хеджа. Но приблизившись, Фрэнк решил замедлить шаг. Ему не хотелось пугать сатира громкими звуками. У тренера Хеджа была дурная привычка бросаться вперед со своей бейсбольной битой наперевес, стоило ему вообразить, что корабль атакуют. Пару раз по дороге в ванную Фрэнк уже едва не лишился головы.

Он поднял руку, чтобы постучать. Затем до него дошло, что дверь приоткрыта, а до слуха донесся голос тренера.

– Ну ты чего, малыш! – говорил сатир. – Ты же знаешь, что все не так!

Фрэнк замер. Подслушивать он не собирался, но не был уверен, как стоит поступить. Хейзел упоминала, что волнуется о тренере. Настаивала, что того что-то беспокоит, но до этого момента Фрэнк особенно об этом не думал.

Он никогда не слышал, чтобы тренер говорил с кем-то с такой нежностью. Обычно из каюты сатира доносились лишь звуки спортивных передач или крики самого тренера из серии: «Да! Врежь им!» – когда он смотрел свои любимые фильмы по боевым искусствам. Но Фрэнку хватало уверенности в том, что Чака Норриса Хедж не стал бы звать «малышом».

Послышался второй голос – женский, едва различимый, будто он доносился откуда-то издалека.

– Обязательно, – ответил тренер. – Но, хм, мы собираемся воевать, – он откашлялся, – так что совсем без последствий, наверное, не получится… Но ты должна быть в безопасности. Я вернусь. Обещаю.

Фрэнк больше не мог стоять столбом и громко постучал.

– Эй, тренер?

Разговор оборвался.

Фрэнк досчитал до шести. Дверь отворилась.

В проеме стоял Хедж, брови нахмурены, глаза воспаленные, как после слишком долгого просмотра телевизора. На нем были привычные бейсбольная кепка и спортивные шорты, кожаная кираса поверх футболки, а на шее покачивался свисток, может, на случай, если ему захочется объявить кому-нибудь из армии монстров фол.

– Чжан. Чего тебе?

– Ну, мы готовимся к битве. Ждем вас наверху.

Козлиная бородка сатира мелко задрожала.

– Ясно. Конечно, вы ждете меня.

Несмотря на предстоящую схватку, в его голосе слышалось подозрительно мало энтузиазма.

– Слушайте, я не собирался… я хотел сказать, что услышал ваш разговор, – не выдержал Фрэнк. – Вы посылали сообщение Ириды?

Казалось, Хедж сейчас врежет Фрэнку по лицу или хотя бы во всю мощь легких дунет в свой свисток. Но вдруг его плечи поникли. Он тяжело вздохнул и, отвернувшись, пошел в глубь каюты, оставив Фрэнка неуютно переминаться на пороге.

Тренер сел на свою койку, уперся локтями в колени, опустил на ладони подбородок и обвел мрачным взглядом каюту. Все здесь выглядело как после урагана в комнате студенческого общежития – пол завален одеждой (может, предназначенной для носки, а может, для закуски, с сатирами сложно сказать наверняка) и дисками DVD, а телевизор на комоде окружают горы грязных тарелок. С каждым креном корабля по полу прокатывалось что-нибудь из спортивного инвентаря – мячи для футбола, баскетбола, бейсбола и даже – еще одна странность – одинокий бильярдный шар. В воздух взметались пучки козлиной шерсти, собиравшиеся в целые комки под мебелью. Пыльные козлики? Козлекролики? Кто там выглядывал из-под койки?

На прикроватной тумбочке стояла чаша с водой, блестела горка золотых драхм и пускала радужных зайчиков стеклянная призма. Тренер явно приготовился для целой серии сообщений Ириды.

Фрэнк вспомнил слова Пайпер о подружке тренера, нимфе, работающей на отца Пайпер. Как же ее звали… Мелинда? Миллисент? Нет, Мелли.

– А-а… с вашей подружкой Мелли все в порядке? – решился Фрэнк.

– Не твоего ума дело! – огрызнулся тренер.