— Это только потому, что Джулия носит ее цвета, — ответила мама на невысказанный вопрос. — Она всегда носила серый, когда была во втором трауре после смерти отца.

Джон кивнул, и я поняла, что они говорят о Беатрис.

— Но сходство просто поразитель… — начал он.

— Ничего подобного, — прервала его мама с резкостью, далекой от ее обычной манеры. — Дело только в платье.

— Но это красивое платье? — Меня больше не интересовало прошлое, и я была далека от суеверий. — Вам оно нравится, дядя Джон?

— Мне не нравится, что вы тщеславная маленькая мисс, — шутливо ответил он, — напрашивающаяся на комплименты. Но платье действительно очень красивое, и у меня вполне очаровательная племянница, у которой к тому же прекрасная лошадь. И вы очень подходите друг другу, обе в серых тонах. А теперь ступайте красоваться где-нибудь в другом месте, сквайр Джулия. Мне надо работать.

— Я тоже работаю! — нахально заявила я. — Я собираюсь в Экр проверить, запасли ли гравий и песок, чтобы мостить дорогу.

— И вправду сквайр, — улыбнулся Джон. — Что ж, делайте вашу работу. А на обратном пути загляните, пожалуйста, в Холл. Я хочу знать, будет ли продолжаться работа на стройке. Вчера рабочие предупредили меня, что, если ветер будет слишком сильный, они не станут работать.

Я кивнула и ушла, глубоко безразличная к тому, что мое сходство с Беатрис заставило Джона затаить дыхание. Мы с ним когда-то пришли к соглашению, что будем мириться с существованием призрака Беатрис, и теперь довольно легко его поддерживали.

Ричард еще не видел моей серой амазонки, и я не могла не задаться вопросом, найдет ли он ее тоже очаровательной.

Она произвела на него впечатление.

Я поняла это по тому, как он смотрел на меня, когда я спускалась к нему по лестнице, шурша на каждом шагу бархатными юбками. Его глаза сузились, и он, поднеся мои пальцы к губам, поцеловал их, внимательно изучая мое лицо.

— Ты очаровательна, Джулия, — тихо сказал он. — Я едва могу поверить в это, поскольку вырос, видя тебя каждый день и не замечая, что ты превращаешься в прелестнейшую девушку.

Я покраснела до корней волос и взглянула на него, не зная, что сказать. Это был Ричард, которого я до сих пор не знала, и чувствовала я себя неловко. Я привыкла относиться к нему как к брату, как к товарищу, как к моему мучителю и доверенному компаньону, и его слова любви заставили меня смутиться.

— Спасибо, — пролепетала я и послала ему извиняющуюся улыбку. — Когда ты говоришь со мной так, я чувствую себя ужасно глупо и не знаю, что сказать.

Он нахмурился в ответ и прошел вперед меня в сторону кухни, чтобы выйти из дома через черный ход. Но тут миссис Гау поймала его за рукав и заставила съесть свежеиспеченную булочку и выпить чашку кофе, прежде чем он выйдет на свежий воздух.

— Боюсь, что вы там плохо питаетесь, — заботливо сказала она. — Уж больно вы худы, одна кожа да кости.

Ричард был очень мил с ней, съел все, что она предложила, похвалил вчерашний обед и заказал свое любимое блюдо на сегодня. Я наблюдала за ним с улыбкой. Он всегда был таким обходительным, и мне казалось, что он может завоевать сердце любого человека.

Но в данном случае миссис Гау была не права, Ричард совсем не был «кожа да кости». Он по-прежнему был на голову выше меня, но при этом раздался в плечах. Наверное, он никогда не станет плотным, сохраняя гибкость и тонкокостное сложение, но он потерял свою мальчишескую неуклюжесть и перестал быть смешным долговязым юнцом.

Я опустила глаза. Я не могла критически относиться к Ричарду, принимая все перемены в его внешности. Он был ослепителен, имея внешность, которой каждый мог позавидовать: длинные, как у девушки, ресницы, свежий и чистый цвет лица здорового ребенка, стройная фигура.

Поймав мой взгляд на себе, он приподнял бровь в молчаливом вопросе. Я попыталась улыбнуться ему, но оказалось, что я почти дрожу. Ричард кивнул, будто увидел то, что и ожидал.

— Мы должны идти, матушка Гау, — твердо сказал он. — Я хочу до обеда успеть объехать все вокруг.

— Ну и хорошенькое поместье они отстраивают для вас, — сказала она, открывая перед нами дверь.

— Только наполовину для меня, — мягко исправил ее Ричард.

— А, пустяки, — отмахнулась миссис Гау, преданно глядя ему в глаза. — Холл и земля нуждаются, чтобы ими управлял красивый молодой сквайр. Вы же хотите, чтобы мастер Ричард был здесь хозяином, не правда ли, мисс Джулия?

Я попыталась найти какой-нибудь легкий ответ, но, покраснев от гнева, не смогла произнести ни слова. Выскочив из кухни, я захлопнула за собой дверь и пошла к конюшням, не дав тем самым миссис Гау продолжать свои обидные высказывания.

Джем приготовил для меня лошадь, но ему и в голову не пришло, что Ричард тоже отправится верхом.

— Что это? — спросил Ричард. — Ты катаешься верхом каждый день, Джулия?

— Да, — ответила я. — У нас много работы, а дядя Джон не любит ежедневно уезжать из дома. Мистеру Мэгсону же одному не управиться везде.

— Вы заняты, — подчеркнул Ричард, и в его тоне прозвучал сарказм.

Я почувствовала смущение и заерзала в седле.

— Но тут действительно много работы, — защищаясь, повторила я.

— И я вижу, что всю ее делаешь ты. — Эти слова звучали как похвала, но я видела, что Ричард недоволен. — Что за восхитительный маленький сквайр, моя кузина Джулия! Экр должен просто обожать тебя!

— Пустяки, — смущенно сказала я. — Это все делала когда-то Беатрис.

Ричард хотел что-то добавить, но в это время Принц вышел из конюшни с высоко закинутой головой и висящим на поводе Джемом.

— О, он, кажется, застоялся, — почти испуганно проговорил Ричард.

— На нем, конечно, ездят не очень часто, — объяснила я. — Джем выгуливает его, но дядя Джон слишком устает, чтобы ездить каждый день.

Ричард кивнул.

— Держите его покрепче, — резко крикнул он Джему, когда животное отпрянуло от него.

Джем согласно кивнул, но украдкой бросил мне непочтительную улыбку, которую я постаралась не заметить.

Но Ричард был уже в седле и обрел прежний уверенный вид, хотя оставался довольно бледным.

— Не думаю, что его выводили из конюшни хоть раз за последнюю неделю, — пожаловался он. — Уж если ты разыгрываешь из себя сквайра, Джулия, то бери себе труд присматривать и за лошадьми.

— Непременно, — безразлично сказала я, не сомневаясь, что Принц сейчас войдет в норму. Это была старая послушная лошадь, которая никогда не позволила бы себе неповиновения хозяину. — Мистер Мэгсон держит у нас одну из своих лошадей, можешь взять ее, если ты недоволен Принцем.

— Я предпочитаю своих лошадей, — колко ответил Ричард и пустил жеребца вскачь по дороге.