Гектор колебался. И одновременно, судя по всему, был рад снять с себя ответственность.

— А вы скажете, что никакой моей вины в том нет? Что я просто делал свою работу?

— Конечно, — кивнул Картер. — Ты здесь ни при чем.

Потом протянул руку и в знак благодарности погладил Чемпа.

Похоже, только теперь Гектор успокоился.

Чего нельзя было сказать о Картере. Он смотрел на камень, последний и самый ценный в мире предмет для Мужчины из Ла-Бре, затем перевел взгляд вниз, на землю, исчерченную бороздками от костлявых пальцев, и в голове у него царило полное смятение.

Садовскому казалось, что эта ночь не кончится никогда. Ночь накануне Четвертого июля, а он чувствовал себя ребенком в канун Рождества. Время тянулось бесконечно медленно. Он не мог спать, даже оставаться в постели не было никаких сил. Однажды, тогда ему было пять, он прокрался в гостиную на рассвете и начал разворачивать подарки, был застигнут за этим занятием и получил хорошую взбучку. Другое дело — теперь. Теперь он взрослый… и надо же, та же история. Он просто не находил себе места.

И поговорить об этом с Джинджер тоже не мог. Секретность — это главное. Да она бы все равно не поняла. Вообще последнее время говорить могла только об одном — о поездке в Лас-Вегас, чтобы посмотреть на этого клоуна и педераста, Элтона Джона, в каком-то казино. «Мне нужно это как актрисе», — твердила она. Садовский клятвенно обещал отвезти ее в Лас-Вегас, но как-нибудь в другой раз. Хотя сама идея поездки в злачное место со своей стриптизершей — полный абсурд. Там и без нее кишмя кишат шлюхи и стриптизерши всех мастей, на квадратный дюйм их в Лас-Вегасе больше, чем во всем остальном этом долбаном мире. К чему тащиться со своей?.. Все равно что прийти в бар с собственной упаковкой пива.

— Ты чего не ложишься, а, Стэн? — спросила Джинджер, натягивая одеяло. — Из-за тебя я тоже не сплю.

В квартире только две комнаты, да и настоящей двери между ними нет — просто пара низко закрепленных створок, болтающихся из стороны в сторону. Садовский включил телевизор и стал смотреть очередной фильм из сериала «Безнадежный случай»; за ночь он допивал уже пятую или шестую банку пива.

— Чего-то не спится, — бросил он в сторону спальни и тут же получил ответ:

— Тогда почему бы тебе не пойти к себе домой? Лично я у себя дома.

Смысл в этом высказывании Джинджер имелся. Садовский приходил сюда потрахаться — и уже сделал это, — так что повода задерживаться не было. Почему бы действительно не отправиться домой?

К тому же все боевое снаряжение там. И если он придет домой, то неизбежно начнет с ним возиться.

Однако и уступать сразу тоже не хотелось.

Он досмотрел фильм до конца — продолжение истории о том, как одному парню во время зачатия вместе со спермой попал в кровь какой-то дурной ген, и вот после десяти лет у него начались проблемы. А затем, довольный тем, что настоял на своем и так и не дал ей заснуть, Садовский с грохотом швырнул жестяную банку в мусорное ведро, нарочито громко пукнул, отчего из спальни донесся стон отвращения, и вышел на улицу.

Приятно было глотнуть ночного воздуха. Не слишком жарко — не больше шестидесяти, — но по-прежнему сухо. Планы его могло нарушить только одно — дождь, но шансов на это не было. Потому как во время просмотра «Безнадежного случая» Садовский включал во время рекламы канал прогноза погоды, и все комментаторы наперебой отмечали, какая сухость наблюдается в районе Лос-Анджелеса, а также настоятельно советовали соблюдать осторожность тем, кто собирался отпраздновать День независимости на улице. «Весь округ напоминает пороховую бочку, — вещала крашеная блондинка. — Так что, ребята, забудьте о всяких там римских свечах, бомбочках-вишенках и прочих фейерверках».

Что ж, никаких бомбочек-вишенок он взрывать не собирается.

Возвращаясь домой в черном «форде эксплорер», Садовский ехал медленно и осторожно, стараясь не допустить ни малейшего нарушения, могущего привлечь внимание дорожной полиции. Еще, не дай бог, остановят. Парню даже его крупного телосложения никогда не пройти тест на наличие алкоголя в крови после шести банок пива. (Однажды его остановили и прищучили за три банки, отвертеться не удалось.) Нет, тише едешь, дальше будешь, твердил он себе. Тише едешь, дальше будешь…

Его квартира находилась на втором этаже, прямо над мастерской автомеханика, но вход был отдельный, по деревянной лесенке из бокового прохода. Джинджер никогда здесь не была, никто не был. И Садовскому это нравилось. За свой счет он сменил старую дверь на новую, из толстой вулканизированной стали, с пуленепробиваемой нижней панелью и огромным болтом изнутри, заперевшись на который можно было выдержать штурм целой батареи. Внутри шел ряд маленьких темных комнат, вход в последнюю тоже охраняла запертая металлическая дверь. Он достал ключ из кармана, отпер ее и включил свет. Здесь находилась так называемая военная комната.

Под потолком вспыхнули лампы, залили все вокруг ослепительно ярким белым светом. На стенах висели топографические карты Лос-Анджелеса, рядом с ними — реклама огнестрельного оружия, имеющегося в продаже; их подарил Берт. В центре комнаты стояли обшарпанный стол, стул, за ними — пара зеленых металлических шкафчиков из спортивного зала. Их собирались выбросить, а Садовский забрал. В них он и держал свое военное снаряжение.

Может, оставить все как есть и отправиться на боковую? Ведь Садовский хорошо знал, что произойдет. Стоит только начать — и удержу ему не будет.

Но он также помнил то, что много раз говорил ему Берт: «Если сработает слишком рано, ничего не получится». Идея заключалась в том, чтобы правильно разместить зажигательные средства во всех местах, отмеченных на карте, и правильно поставить время на таймерах, чтобы взрывной процесс было уже не остановить. Едва пожарные подъедут, чтобы загасить один очаг, как пожар начнется в другом, до того как они смогут вмешаться. Цепная реакция — вот их цель. Вообще Берт хорошо разбирался в таких вещах, зря, что ли, работал пожарным-волонтером в Нортвесте, к тому же он прекрасно изучил географию и рельеф Лос-Анджелеса. Если каждый член команды сделает все, как положено, вся западная сторона города, от Уэствуда до Пасифик-Палисейдс, превратится в сплошное моря огня. Страна содрогнется: такого она еще не видела! И «Сыновья свободы» за одну ночь сделают то, что за долгие годы не удалось минитменам — загнать всех нелегалов и чужаков в один огненный котел и сжечь, тем самым отвести террористическую угрозу от неохраняемых южных границ страны.

Берт позаботился и обо всем остальном. В первую очередь: чтобы все это выглядело делом рук каких-то отморозков или иностранных агентов (это была часть плана, которую Берт держал в особой тайне). Он был уверен, что после этого начнется война, призванная восстановить США в прежних границах, все исключительно во благо белого населения.

Садовский не устоял перед искушением, отпер шкафчики и еще раз осмотрел свое боевое снаряжение. Армейская одежда (он считал эту работу естественным продолжением службы на благо нации), карманные фонари, походный ящик с кухонными и столовыми принадлежностями, пистолет «браунинг» калибра 9 мм, с рукояткой из последнего Древа Свободы. И самое важное — спальный мешок с асбестовой прокладкой, именно их используют на севере пожарные на случай, если вдруг окажутся в центре огня. Берт показал, как им пользоваться. Надо было как можно быстрее найти или выкопать в земле хотя бы небольшое углубление, затем улечься туда, предварительно расстегнув молнию на мешке (изнутри), и укрыться им с головы до ног. Если огонь не утихнет, можно, конечно, и поджариться. «Запечься, как кукуруза в фольге», — пошутил тогда Берт. Но если повезет и огонь пронесется достаточно быстро, есть все шансы уцелеть.