— Ладно, ладно, будем считать, что ценой потери всего отряда Маджа и Хаки отбили внезапное ночное нападение. Всем умершим вношу порицание в воинский знак. Всем выжившим — тоже порицание. Ибо если такие потери случатся после нападения настоящих врагов, вы сильно опозорите род Патунга. А тебя, сестричка, мы лишим права создавать отряды и сошлём на службу в небесную стражу.

Мой знак воинской принадлежности снова заскрипел.

Экре Патунга выстроил нас в центре спальни, центр которой чисто выметен громовыми ударами Хаки.

Все мы были покалечены, но могли ходить. У меня в голове всё ещё звенело от пинков. Неронг Кхарт постоянно кашлял, вся передняя часть его туники залита кровью. Лотта Шерум покачивалась, держась за лицо. Кровь бежала из разбитого носа без остановки. Софейя Патунга стояла словно бы подбоченившись, но заметно, что это стоило ей больших усилий. Эхна Намеш пострадала от ночного нападения меньше всех. Старшие воины помнили о её ущербности и не стали сильно бить.

Только Ио Варека всё ещё валялся без сознания. Экре потрогал его носком сандалии:

— Чего он такой слабый-то?

— Это ты слишком сильный, брат, — отозвалась Маджа.

Экре дал Реоа знак, чтобы она занялась Ио. К тому времени девушка уже залечила свой синяк, хотя под глазом остались розовые царапины. А сами глаза были красны от слёз.

Оживив Ио с помощью «Восстановления Жизни, Реоа начала лечить остальных, накладывая «Унятие Крови» и «Мягкие Руки». Так как от ночного нападения пострадали все, то Реоа лечила долго. Она вспотела и тяжело дышала, её Линия Духа была на пределе.

— Вот ещё над чем подумай, сестрица, — сказал Экре Патунга и показал на Реоа. — Твой отряд стал больше, твоему целителю нужен помощник.

— У нас больше нет целителей, — призналась Маджа.

— Это плохо.

— Но я найду завтра же.

— Поздно, сестрица, — с неким злорадством сказал Экре Патунга.

— Почему же?

— Завтра вас не будет на Дивии.

— А где мы будем?

— Скоро узнаете.

Когда очередь на исцеление дошла до меня, у Реоа так увеличился период восстановления озарений, что ей пришлось использовать кристаллы.

— Ты где был так долго? — шепнула она.

— Да так, всякое…

— Я могла бы провести тебя сегодня в хранилище скрижалей. Или тебе уже не нужно знать про демонов?

— Нужно. Давай в другой раз?

Реоа покачала головой:

— Я не могу провести тебя в любой день. Это же тебе не твои ночные гулянки.

— Ну, скорее же, — прикрикнул Экре Патунга. — У нас много дел.

Реоа перешла к следующему раненному. Она была вынуждена работать быстро, поэтому после лечения оставались красные следы, которые будут долго заживать.

— И так сойдёт, — нетерпеливо сказал Экре Патунга. — Теперь все собирайте свои доспехи, оружие и остальные вещи. Я буду ждать вас на месте для приземления акрабов.

Экре Патунга и его воины вышли. А мы засуетились. Ведь все наши сундуки и мешки раскидало ударами грома. Мы рылись в завалах, выкрикивая:

— Чей сундук?

Или:

— А вот и пояс с твоими солнечными кругами, Софейя.

Или:

— Чей сарит-топор? Вибола или Инара?

Скоро до меня донёсся голос Неронга:

— Девчонки, чья розовая праздничная одежда?

— И серебряные сандалии чьи? — спросил из другой части завалов Инар. — Кто танцами увлекается?

Все засмеялись, так как знали, что это моя одежда.

— Я понял, — сказал Хаки, — старшие решил побить нас за то, что Самиран носит бабские тряпки.

Я покраснел, но не стал объяснять, что у меня не было другого выбора. Если уж стал в коллективе объектом насмешек, то нет ничего хуже оправданий — засмеют ещё сильнее.

Мой сундук отыскался в куче каменных обломков стены. Первым делом я оделся в обычную тунику воина. И обул намеренно такие грубые сандалии с такими широкими шнурками, похожими на ремни, чтобы никто не заподозрил меня в ношении бабских тряпок.

Потом вынул из сундука мешок с доспехами. Тут-то снова вспомнил о великой потере — моя легендарная мочи-ка теперь принадлежала Эрну Кохуру. И мне нужно решить, вызывать ли его на поединок или нет?

Пришлось идти в оружейную комнату, где выбрал простую железную мочи-ку, изготовленную подручными рода Хатун. Это было недорогая, но крепкая палка. Всего на три изгиба, с тремя гнёздами для кристаллов.

Мочи-ки рода Хатун не самые дешёвые, но и не дорогие. Такое оружие никто не боялся потерять и, тем более, не вёл его историю. Ибо какую славную историю можно создать из трёхсильной мочи-ки?

Нагрузившись дорожными мешками с доспехами, мы потянулись на улицу. К висевшему над землёй акрабу, который я видел, когда возвращался в казарму. Кончик его тонкого белого киля почти касался земли, отчего летающий корабль походил на закрытый бутон цветка на тонком стебельке.

* * *

У сходней стоял Экре Патунга, его товарищи и ещё один немолодой мужчина. У него была длинная треугольная борода, а на голове треугольная шапка, отчего силуэт его головы напоминал ромб. На передней части шапки блестел металлический иероглиф, значения которого я не знал. Внутренний Голос тоже не смог напомнить его значение.

Одет мужчина в короткий халат, более похожий на пиджак без воротника, и короткую тунику. Оба предмета одежды сшиты из плотного тёмно-синего материала, отчего облачение мужчины напоминало деловой костюм бизнес-леди. И как только дивианцы различали, какие тряпки «бабские», а какие нет?

— Ну, как прошло ночное нападение? — смеясь, спросил мужчина в «деловом костюме». — Гром оглушил нас даже здесь.

— Да как обычно, — ответил Экре. — Молодняк пренебрёг выставлением ночной стражи. Считают, что раз они в казарме, то никто на них не нападёт.

— Хе-хе, точь в точь, как вы когда-то.

— Редко какие мальцы не допускают сей позорной ошибки, — согласился Экре Патунга.

Маджа выстроила нас напротив брата. Яркие фонари, опоясывающие бок акраба, слепили нас. До меня вдруг дошло, что акраб выглядел, как летающая тарелка. Что если во времена Дениса Лаврова… да не, не может быть. Это просто совпадение.

Первым заговорил мужчина в ромбовидной шапке:

— Меня зовут Бошал, один из старших рода Гаруджа. Вы все знаете, чем славен мой род. Поэтому не буду долго рассказывать вам, и просто покажу, что мы построили для вас. А я наблюдал и направлял сие кропотливое строительство.

По его знаку воины сдёрнули ткань, которая закрывала бок акраба. Яркие фонари заблестели в гранях выпуклых металлических иероглифов: