— Есть и другой вариант, — сказал Питт. Он залез в ящик стола и вытащил оттуда ежедневный доклад о местонахождении исследовательских судов НУМА.

— Давайте посмотрим. «Пасифик Эксплорер» только что прибыл в Ванкувер, «Блю Джилл» занимается морскими исследованиями у залива Дрейка к северу от Сан-Франциско, а «Глубинный старатель» проводит испытания подводного аппарата в Сан-Диего. Это, конечно, не флотилия линкоров, но в течение двух суток я могу разместить три исследовательских судна у главных портов западного побережья в помощь Береговой охране.

— Это значительно увеличит ее возможности в открытом море. Я уверен, Береговая охрана будет благодарна за поддержку, — сказал Вебстер.

— Называйте это временным займом, — сказал Питт. — По крайней мере до тех пор, пока Руди не найдет способа предъявить им счет за расходы.

— Я уверен, что мы найдем способ как-то возместить наши затраты на поддержку в этот период повышенной готовности, — сказал Ганн, глядя в упор на Вебстера с ехидной ухмылкой.

— Ну что ж, значит, договорились. Флотилия НУМА сразу же начинает вынюхивать бомбу у западного побережья. Есть, правда, еще одно, — сказал Питт, строго глядя на Вебстера. — Кан уже потопил одно из моих судов, и я не хочу потерять остальные. Я хочу, чтобы в непосредственной близости от моих судов круглые сутки находился вооруженный катер.

— Согласен. Заградительные команды будут также предупреждены о возможном вооруженном сопротивлении.

— Хорошо. Мы, здесь присутствующие, свяжемся с местным региональным командованием Береговой охраны. Руди, тебе придется покинуть столь любимое тобой здание штаб-квартиры. Я хотел бы, чтобы ты слетал в Сан-Франциско и обеспечил связь «Блю Джилл» с тамошним региональным управлением Береговой охраны, а затем позаботился о том, чтобы «Пасифик Эксплорер» наладил аналогичные связи в регионе Сиэтл — Ванкувер. Дирк и Саммер, вы возвращаетесь в Сан-Диего на «Глубинный старатель» и помогаете с наблюдениями у берегов Южной Калифорнии, — распорядился Питт.

— А как же я, босс? — с притворным негодованием вопросил Джордино. — Неужели мне не выдадут удостоверение судового инспектора?

— Ну нет, — ответил ему Питт с озорной улыбкой, — для тебя у меня припасено кое-что получше.

Без всякой шумихи два затрапезного вида буксира начали медленно отталкивать платформу «Морского старта» «Одиссей» от родного причала. Общественный интерес, сопровождавший каждый новый запуск, с годами угас, так что теперь на причала собралась, чтобы помахать своим на прощание, лишь горсточка родных и друзей членов экипажа да менеджеров корпорации. К тому же на этот раз команда платформы была менее многочисленной, чем обычно, потому и провожающих собралось совсем немного. На большой платформе работали всего сорок два человека — примерно на двадцать меньше положенного, так как многих инженеров руководитель пуска Стамп оставил помогать в ликвидации последствий пожара на командном судне. Капитан Кристиано с тревогой наблюдал с мостика «Си Лонч Коммандер», как платформа с ракетой осторожно и медленно отходит от пирса, попрощавшись с «Одиссеем» и его командой длинным гудком судовой сирены. На несколько палуб ниже его целая армия электриков и компьютерщиков не покладая рук трудилась круглые сутки, чтобы привести узел связи в порядок после пожара — все надеялись, что командное судно сможет выйти в море следом за платформой уже через три-четыре дня.

«Одиссей» ответил на прощальный сигнал Кристиано коротким гудком, донесшимся, казалось, из облаков. Главная палуба «Одиссея» возвышалась над водой почти на сотню футов. Платформа обладала самостоятельным ходом и вполне пригодна была к океанскому плаванию; буксиры ей были нужны только для того, чтобы обеспечить безопасный заход и выход из порта. Сама по себе платформа способна была стать в заданной точке с точностью до дюйма, но вот маленькие лодки и портовые объекты из расположенной на самом верху ходовой рубки были не видны, поэтому-то для безопасного движения в чересчур оживленных водах и использовались буксиры.

Массивное сооружение медленно проплывало вдоль портового мола, похожее издалека на гигантский тарантул, пробирающийся по спокойной воде. Переоборудованная нефтяная платформа Северного моря возвышалась на десяти толстых колоннообразных опорах, по пять с каждой стороны. Основания пилонов, разрезавшие волны над самой поверхностью воды, покоились на двух гигантских подводных поплавках, каждый из которых вытянулся в длину больше чем на четыреста футов. Сзади на поплавках была установлена пара четырехлопастных винтов, способных даже при волнении разогнать неуклюжее с виду судно до двенадцати узлов. При тридцати с лишним тысячах тонн водоизмещения «Одиссей» представлял собой крупнейшее в мире и самое удивительное самоходное судно-катамаран. Миновав вход в гавань Лонг-Бич, платформа проползла еще мили две, затем буксиры дали задний ход и остановились.

— Приготовиться принять буксирные концы, — резко скомандовал командир «Одиссея», бывший капитан танкера по фамилии Хеннесси.

С катеров отдали буксирные концы, и экипаж «Одиссея» быстро втянул их на борт. Заработали четыре электродвигателя платформы по три тысячи лошадиных сил каждый. Буксиры разошлись в стороны, и «Одиссей» двинулся вперед своим ходом. В море экипаж платформы чувствовал себя как на верхних этажах небоскреба под ударами штормового ветра — высоко поднятая платформа медленно покачивалась. Мощная ракета «Зенит», надежно закрепленная на горизонтальном ложе, практически не ощущала этих мягких колебаний. Опытный экипаж приступил к выполнению давно знакомых несложных обязанностей. Началась не слишком утомительная рутина долгого путешествия к месту старта. Светло-коричневый берег Калифорнии постепенно исчезал из виду. Хеннесси медленно увеличивал обороты, пока платформа не поплыла со скоростью девять узлов, затем проложил курс на юго-запад к намеченной точке старта, расположенной на экваторе в полутора тысячах миль к югу от Гавайского архипелага. Ни один из тех, что находились на платформе, и не подозревал, что никогда не доберется до пункта назначения.

* * *

В полутора тысячах миль к западу от этого места «Когурё» несся по Тихому океану, как гончая за кроликом. От самого Инчхона только одно отклонение от курса — остановка на островах Огасавара, чтобы подобрать Тонджу, — немного задержало судно. Обогнув штормовой фронт к западу от Мидуэя, дальше судно пошло по спокойному морю при сильном попутном ветре, позволявшем ему двигаться на восток с максимальной скоростью. Освобожденный от громоздкого палубного оборудования для прокладки кабеля и без тяжелого кабеля длиной в несколько миль, хранившегося в трюме, «Когурё» сидел в воде на девять футов выше, чем обычно. Четыре дизельных двигателя гнали полегчавшее судно на скорости в двадцать один узел, что позволяло проходить за сутки почти шестьсот миль.

На борту «Когурё» большая группа инженеров и техников готовилась к пуску ракеты «Зенит». На нижней палубе был оборудован центр управления запуском, почти идентичный тому, что имелся на «Си Лонч Коммандер». Работа там не прекращалась ни днем, ни ночью. Из Инчхонской лаборатории был получен последний блок программного обеспечения для запуска, а команда программистов подготовила для пусковой команды серию пробных сценариев запуска. Каждый день она проводила и разбирала несколько гипотетических тестовых пусков, пока наконец, после недели в море, такие прогоны не стали проходить безупречно. Команде сказали только, что им предстоит управлять запуском принадлежащего Кану спутника с плавучей платформы, никто и не подозревал о противозаконной миссии, которая им предстояла на самом деле. Все с нетерпением ждали дня, когда они запустят настоящую ракету.