Родитис послал меня с Еленой обратно в Нью-Йорк. Что же мне теперь делать? Да помогут мне все Будды мира, но что же мне делать?»

В пятницу Марк Кауфман провел большую часть полуденных часов, разгадывая двойную загадку об убийстве Сент-Джона и исчезновении Елены. Он имел доступ почти к любой информации, которую получали лишь следователи квестората. Мир был наполнен сканерами, мониторами и другими записывающими устройствами, следящими за различными людьми, и, имея достаточное влияние и некоторое везение, можно было использовать этот океан данных для собственных целей. Отнюдь не вся эта информация была полезной, но Кауфман отбрасывал лишнее в поисках нужных ему эпизодов. Он обладал способностью быстро извлекать нужную ему информацию из огромного количества разрозненных фактов. А теперь он имел еще и преимущество опыта и практической оценки ситуации своего дяди, который в свое время также немало поднаторел в решении подобных задач.

Марк уже знал, что Нойес приехал из Ивансвилла и позвонил Елене за несколько часов до убийства Мартина Сент-Джона. Сейчас они оба исчезли, но это был не тот мир, в котором кто-либо мог исчезнуть надолго. Проверяя банки данных транспортных терминалов, Марк сумел установить, что в час дня Нойес вылетел в Ивансвилл. Более детальное изучение списка пассажиров этого рейса показало, что Елена была с ним.

«Она поддерживала связь с Родитисом в прошлом?»

— Нет, никогда, — ответил Марк. — Они даже ни разу не встречались.

«Ты уверен?»

— Абсолютно. Возможно, все это подстроил для нее Нойес.

Его удивляла такая интрига. Он знал о том, что Елена восхищалась Родитисом и о ее желании встретиться с ним. И вот… Она приводит Нойеса в квартиру, в которой находится Мартин Сент-Джон. Сент-Джон таинственным образом погибает. А затем Нойес везет ее в Ивансвилл, возможно, на встречу с Родитисом. Это очень походило на сделку.

«Установи немедленно слежку за Еленой, — посоветовал Пол, — подключи людей в Ивансвилле. Возьми ее, привези сюда и допроси, пока она еще чего-нибудь не натворила».

— Я уже занимаюсь этим, — сказал Марк.

За несколько минут он установил слежку не только за Еленой, но и за Нойесом. Как только они выйдут от Родитиса, то окажутся под наблюдением и в подходящий момент будут взяты под арест. Елена никогда раньше не совершала такого предательства, но Марк знал ее способности. Он представил себе заговор, включающий Нойеса, Родитиса, Елену и, возможно, даже Сантоликвидо, согласно которому личность Пола быстро высвобождается из беззащитного тела Сент-Джона и так же быстро трансплантируется Джону Родитису.

Зазвонил телефон. Он включил экран и обнаружил, что звонит Риза, к его удивлению, не из Европы, а из Нью-Йоркского аэропорта.

— Ты же сказала, что вернешься на следующей неделе, — сказал он.

— Менять свое решение на ходу — это привилегия женщины. Мне там надоело. Я соскучилась по тебе. Меня ждет вертолет, и я возвращаюсь домой.

— Отлично, Риза.

Она как-то странно посмотрела на него.

— Марк? Что-то случилось?

— Почему ты так решила?

— Ты не в настроении. У тебя какое-то странное выражение лица.

— Сегодня тяжелый день, любовь моя. Слишком тяжелый, чтобы объяснить все сейчас. Я расскажу тебе обо всем, когда ты приедешь.

Марк был рад приезду Ризы. В такое время, когда очень быстро происходили самые неожиданные события, было бы лучше держать ее подле себя. В такие времена очень зависишь от семьи. Пол внутри него… Риза рядом с ним…

Он улыбнулся. Это было косвенным признанием того, что Риза за несколько недель пересекла границу детства и стала женщиной. О ребенке не думают как о потенциальном союзнике. Но она показала ему свои силы, добившись сперва трансплантации, а затем обнаружив убийцу Тенди. Теперь ему придется свыкнуться с мыслью, что она уже не ребенок. Она была женщиной, женщиной из семьи Кауфманов, и он хотел видеть ее подле себя.

Она приехала быстрее, чем он ожидал. Ее европейские приключения, казалось, сделали ее более взрослой. А может, в этом была виновата ее новая личность. Она была такой же стройной, похожей на мальчика девушкой, которая недавно так неожиданно уехала в Стокгольм, но черты лица немного изменились: ее губы, взгляд…

Пол был удивлен.

«Это Риза? — спросил он, когда она вошла: — Твоя дочка? Марк, сколько лет прошло с тех пор, как я умер?»

— Ты не видел ее около года, — тихо ответил ему Марк. — Для нее это был серьезный год.

«Она впечатляет. В ней чувствуется нужная жилка. Она, без сомнения, Кауфман».

Двигаясь плавно и грациозно, в стиле, который она, несомненно, позаимствовала у Тенди Кашинг, Риза подошла к отцу, обняла его и поцеловала в губы. Затем, отступив назад, она внимательно посмотрела на него.

— Ты изменился, — сказала она.

— Я только что хотел сказать то же самое о тебе.

— Я знаю, что я изменилась, Марк. Со мной теперь Тенди. Но ты… ты тоже изменился!

— Как?

— Не знаю, — сказала она. — Твои глаза… вся твоя поза…

— Я же говорил, Риза, сегодня ужасный день. Я устал.

Она покачала головой.

— Это не усталость. Усталость подчеркивает недостатки, а у тебя появилось нечто новое. Ты стал выше. Знаешь, ты похож на дядю Пола, непохожи только лицо и волосы. Но ты держишься прямо как он.

Марк слабо улыбнулся:

— Наверное, гены Кауфманов берут верх.

— Я серьезно, Марк. У тебя было что-то типа трансплантации, пока я была за океаном?

— Конечно, — сказал он. — Я подкупил Сантоликвидо, и он отдал мне дядю Пола. — Лучше отшутиться, подумал Марк, и тем самым не дать ей докопаться до правды.

— Правда, Марк. Ты сделал трансплантацию, не так ли? Может, ты получил не дядю Пола, а кого-то еще. Я уверена в этом.

— Извини, дорогая. Я не хочу разрушать твою веру в собственную женскую интуицию, но это вовсе не так. То, что ты видишь во мне — всего лишь нервная реакция до смерти усталого человека.

Зазвонил телефон.

— Прости меня, ладно?

Отойдя от нее, Марк прошел мимо зеркала, взглянув мимоходом на свое отражение.

«Да, — подумал он. — Она права. Я изменился. Я не заметил этого, но она давно не видела меня».

Эффект был удивительный: как будто черты лица Пола наложили на его собственные. В мышцах лица чувствовалось напряжение, очевидно, вызванное этими изменениями. Если Пол вошел в него столь глубоко, предпримет ли он попытку стать зомби? Ведь Пол, кроме всего прочего, был хитрой бестией. Его готовность к сотрудничеству могла оказаться лишь подготовкой к убийству. Кроме того, его не радовала точность предположений Ризы. Она, конечно, была догадливой девушкой, но неужели было так хорошо видно, что он располагает личностью