— Даже самые невероятные и, не побоюсь этого слова, идиотские?

— Думаю, вам необходимо отдохнуть, Эдди, — примирительно произнес Кинг. — У вас была тяжелая ночь.

— Отлично. Уходите. Мне тоже вдруг захотелось побыть в одиночестве.

Бэттл отвернулся от посетителей и закрыл глаза рукой.

Ремми поднялась со стула и направилась к двери.

— Я зайду к тебе позже, сын.

— Как хочешь.

Подойдя к двери, она повернулась к Уильямсу.

— У меня, знаете ли, сложилось такое впечатление, что дело застопорилось и полиция ни на дюйм не продвинулась с того места, где находилась в первый день расследования. Убито множество людей, а никакого прогресса не наблюдается. — Затем вдова одарила столь же нелюбезным взглядом и Бейли. — То же самое относится и к нашему доблестному ФБР. Остается только удивляться, какого дьявола мы платим налоги. — И с этими словами вышла из комнаты.

После минутной заминки за ней вышли в коридор и остальные. Только Мишель задержалась на секунду в палате, как если бы надеялась, что Эдди заговорит с ней. Но он по-прежнему лежал на постели лицом к стене и хранил молчание, так что ей ничего не оставалось, как тихо выйти из комнаты и присоединиться к коллегам.

Прошло два дня, но Роджера Кэнни так и не обнаружили, хотя усилиями Чипа Бейли и шефа Уильямса все дороги в округе находились под наблюдением, а подозрительные автомобили досматривались.

— Такое впечатление, что он провалился в разверзшуюся под ним дыру на шоссе, — пожаловался раздосадованный агент ФБР на следующей встрече с представителями ведомств, участвовавших в расследовании.

Сотрудников этих ведомств в городе становилось все больше. Особенно много их стало теперь, когда число убитых достигло восьми и были зафиксированы покушения на жизнь Кинга и Мишель. Эти люди буквально носом рыли землю, чтобы реабилитироваться перед обвинявшими их в бездеятельности журналистами, также прибывшими в город в великом множестве и развившими здесь бурную деятельность. Вряд ли нашелся бы хоть один житель, не подвергшийся по разным поводам расспросам со стороны следователей или представителей СМИ. Более того, жителей города не оставляли в покое и дома — не проходило часа, чтобы им не показывали по телевизору в разделе новостей события, так или иначе связанные с райтсбергскими убийствами. Нечего и говорить, что эти события освещались также на страницах крупнейших национальных изданий вроде «Вашингтон пост», «Нью-Йорк таймс» и «Ю-эс-эй тудей». Выступавшие по телевизору и на страницах газет гуру и прорицатели всех мастей пытались толковать произошедшие события или предугадать их дальнейшее развитие, а кроме того, предлагали различные способы решения проблемы, часто не имевшие ничего общего с реальными обстоятельствами дела. Многие горожане выставляли на торги свои дома, бизнес клонился к упадку, и распространилось мнение, что Райтсберг — проклятый город и что, если убийцу или убийц в скором времени не поймают, он может вообще прекратить свое существование. При таких обстоятельствах жаждавшая крови городская верхушка все суровее поглядывала на шефа полиции Уильямса и его свежеиспеченных помощников Кинга и Максвелл. Впрочем, положение Бейли, регулярно получавшего нагоняи от начальства, тоже было незавидным. Но он продолжал упорно работать, методично исследуя все зацепки по этому делу, которые, по его представлению, могли навести на след убийцы. Пока безуспешно.

Эдди выписался из госпиталя примерно в то время, когда Сильвия закончила писать отчет по поводу аутопсии тела Салли. Диас все-таки сделала вскрытие, хотя ни у кого не возникало ни малейших сомнений относительно причин смерти девушки-грума. Новых зацепок по делу следствие не обнаружило, но, по счастью, не было и новых убийств.

В разгаре этого хаоса и сумятицы, когда, казалось, весь Райтсберг находился на грани тотальной паники и помешательства, Шон Кинг, вынув из своего портативного холодильника две бутылки марочного вина, отправился в компании с напарницей обедать к Хэрри Кэррику.

Когда Максвелл вышла из коттеджа и направилась к «лексусу» Кинга, у последнего при виде партнерши от удивления расширились глаза.

— До чего же здорово ты сегодня выглядишь, Мишель. — Он окинул взглядом обтягивающее платье с разрезом до середины бедра, позволявшим созерцать большую часть ее олимпийских ног. Кроме того, она нанесла на лицо вечерний макияж, а вместо ветровки набросила на плечи стильную темно-синюю накидку. Про вязаную повязку, впитывавшую пот и стягивавшую волосы, на этот раз было забыто. Мишель тщательно вымыла голову и распустила по плечам локоны. Глядя на эту красавицу, как-то не верилось, что в обычные дни она предпочитала носить джинсы, трикотажные спортивные костюмы, майки, боксерские трусы и кроссовки.

Впрочем, Шон тоже не ударил лицом в грязь. О стрелки на его брюках можно было порезаться, а из нагрудного кармана пиджака выглядывал угол платка в тон к галстуку.

— Хочу произвести благоприятное впечатление на Хэрри, — начала было Мишель, но потом резко сменила тему. — Знаешь что, Кинг? Я не ожидала от тебя такой подлости!

— Не понимаю, о чем ты говоришь…

— Не понимаешь? Я нашла завтрак и ленч, которые приготовила специально для тебя, в помойном ведре! Если не нравится моя готовка, так и скажи. По крайней мере не буду тратить на это время. А бояться обидеть меня не надо — на друзей не обижаюсь.

Кинг, имитируя манеру киноактера Дирка Богарта, тоном завзятого дамского угодника произнес:

— Тебе незачем надрываться на кухне, ангел мой. Это не твой стиль.

Максвелл ухмыльнулась:

— Господь одарил-таки меня кое-какими достоинствами. Но вот вкусно готовить не сподобил.

— Между прочим, тунец, которого ты подавала позавчера, был не так уж плох.

— Приятно услышать похвалу, особенно если она исходит от такого гурмана, как ты.

— Когда в следующий раз соберешься готовить, позови меня. Глядишь, сотворим вместе что-нибудь приличное. Я знаю несколько несложных, но хороших кулинарных рецептов, и могу ими поделиться.

— Договорились…

— Как твоя рука?

— Отлично. Я же говорила, что это не рана, а пустая царапина.

Когда они ехали на машине с опущенным верхом по извилистым сельским дорогам, солнце скрылось за горизонтом и на небе начали появляться звезды. Стоял чудесный теплый весенний вечер. Мишель, посмотрев с нескрываемым восхищением на Кинга, признала:

— Между прочим, ты сам выглядишь очень даже представительно.

— Я, как и Эдди Бэттл, способен еще иногда производить впечатление, особенно если как следует почищу перышки. — Сказав это, Кинг улыбнулся, давая понять, что шутит.

— Мы будем у Хэрри единственными гостями?

— Несомненно, поскольку это я предложил ему собраться в таком составе.

— Ты? Но зачем?