это за система вентиляции такая, что стихами говорит? Я сама обладательница умного дома, но с таким ещё не сталкивалась.

Кишинидзе тут же все теории и рабочие версии позабыл. Хлебанул кипятка только, кашлянул, переспросил:

– Что, простите?

– Ну, вентиляция… умная, – повторила блондинка и на решетку кивнула.

Затихли оба, прислушались. Ничего не происходило примерно минуту. Старший лейтенант уже хотел новую версию придумать насчёт психологических расстройств подозреваемой, но тут в возникшей тишине действительно откуда-то снизу приглушённо донеслось:

Там чудеса, там леший бродит!

Русалка на ветвях сидит.

И давай Пушкина разгонять Александра Сергеевича. Бойко так, с выражением. Голос молодой, женский, но с надрывом. Как будто плакала девушка полчаса к ряду. А потом и водички попить не дали. Сразу на табуретку поставили и отрабатывать за поэзию заставили. Теперь по всей вентиляции и транслирует для всех желающих.

А много ли тех желающих стихи ныне послушать?

Кишинидзе был не дурак, потому сразу смекнул, что соседи литературно-озабоченные попались. Но ему-то до них какое дело? Ему домушницу раскалывать надо, следы в лужах искать на линолеуме и если бог сыска милостив окажется, то и банду глори-хольщиков накрыть удастся. В паре работают. Женской. Могли быть жёнами кому-то, а они – чудят.

Едва он об этом подумал, как в дверь снова постучали.

– О, это, наверное, Боря, – прикинула Кристина, снова подскочив, но тут же сама добавила. – Но у него же ключи есть!

– Боря, ключи… – сначала растерялся старлей, а затем сопоставил пазл из четырёх кусочков (Боря, сантехник, ключи, вода под ногами) в одну небольшую картинку. – Сантехник что ли? Борис Глобальный?

Это понятно, что Сомов ему ключи отдал. А тот и рад людям помогать от потопов избавляться. Словно напасть какая-то на улице Ленина. Батареи нынче не те пошли, протекают одна за другой. Или водяной какой свой появился? Да кто ж его зимой ждёт!

Много ещё чего сразу старлей подумал.

– Да, именно он. Он за батареей отправился, – добавила немка и губу прикусила. – Но зачем стучит? Он же открытой дверь оставил. Забыл?

– А сейчас и проверим, – прошептал Кишинидзе и мигом за стенкой спрятался. – Засаду устроим!

С прятками оказалось весьма своевременна процедура, так как дверь после очередного стука открылась. И Кристина с недоумением на двух мужчин в строгих одеждах уставилась.

– А вы верите в бога? – заявил один из них, улыбаясь фарфоровой улыбкой.

Неестественной такой, натянутой словно на манекен. В коридор глянув украдкой, он дальше к ней пошёл без всякого приглашения.

Кристина неопределённо покачала головой.

А напарник его дверь плотно прикрыл и добавил:

– А мы верим. Иначе как объяснить тот факт, что он перед нами дважды двери открывает? А ещё говорят, что снаряд дважды в одну воронку не падает!

– Что? – не поняла ничего Кристина. – Кто вы?

Оба с одобрением посмотрели на стол, где играла лёгкая фоновая музыка из планшета, а рядом телефон валялся новый. И зарядки есть к обоим. Удобно. Искать не надо.

– Джоб, я комнату проверю, а ты кухню бери, – даже не стал скрывать человек в чёрном своих намерений.

– Идёт, Блоб, – добавил второй, ухмыляясь. И к Кристине руку протянул. – Как таких грешниц и не проверить. Все в геенне огненной гореть будут, но… попозже.

– Не подходите! – шагнула от неясной угрозы за стол немка, вжимаясь в холодильник спиной.

Кишинидзе статью супергероя не обладал, но с тех пор, как кровь начала играть и с гормонами перемешиваться, чётко для себя определил, что пиздюлей по жизни намерен получать только ради женского пола. А ещё он очень не любил, когда грязные руки к чистым, вкусно пахнущим шампунькой девушкам в халате, тянут. Потому действовал быстро и без долгих рассусоливай, как люди в трусах поверх колготок.

Едва старлей заметил макушку в шапке-гандонке в зоне поражения, как тут же подхватил подогреваемый чайник с плиты и без всякого обозначения крестика на мишени по макушке той огрел.

Чайник был тяжёлый, на четыре с половиной литра. Стальной. Из того периода времени, когда любили гостей и большие семьи были не в тягость, а качество не страдало в угоду коммерческой перспективе. Потому Блоб рухнул щекой в мокрый линолеум как подкошенный.

Джоб рванул к двери по коридору, включив инстинкт самосохранения на полную при первом же звуке «шмяк». Перепрыгнув тело без сознания в проходе, Кишинидзе тут же рванул за ним. Но количество люля-кебаба на прошлой неделе явно превышало количество зарядки. И все даже не разогретые на разминке калории осели на боках. Как следствие подгрузили старлею ноги.

Проскользив ботинком по мокрому полу как на горке, старлей понял, что колено дало слабину и подломилось. А сам он летит лбом в уже распахнутую сектантом дверь.

Их встреча была неминуема, как девственность и первый секс. Пропечатавшись лицом между парой замков и почти на уровне ручки,