class="p">Когда утренняя трапеза закончилась, Джасинда с неподдельным интересом открыла большую папку, что застенчиво подал ей Бретт.

Сверху лежал большой цветной рисунок, на котором они с Джотэмом, изображенные по пояс на фоне Сада Памяти, смотрели друг на друга влюбленными глазами. Удивительно как мастерски Бретт смог передать их чувства. Через пальцы Джотэма, которые, казалось, ласкали ее талию. И через едва заметную улыбку доверчиво льнувшей к нему Джасинды.

Опустившись на колени, она порывисто обняла мальчика.

— Это потрясающе, Бретт.

— Тебе действительно нравится? — спросил он недоверчиво.

— Очень. Вот только нужно кое-что исправить.

— И что же? — взволнованно прошептал он.

— Ты не подписал свою работу, — мягко улыбнулась ему Джасинда. — Сделаешь это для меня? Я покрою рисунок лаком и вставлю в рамку. Я даже знаю, куда его повешу.

— Правда?! Ты повесишь его на стену?

— Даже не сомневайся. Так ты подпишешь его для меня?

— Я не знал, что нужно… — он нахмурился, глядя на рисунок. — А где?

— Ну, большинство художников ставят свою подпись в нижнем углу. Чтобы ее было видно, но не сильно бросалась в глаза. Так что тебе решать, где ее поставить.

— Мамочка? — Бретт посмотрел на Синди, моля взглядом о помощи.

— Поставь подпись вот здесь, — она приложила палец примерно в дюйме от нижнего правого угла. — Так ее будет видно, даже когда рисунок вставят в рамку.

— Свое имя и фамилию? — уточнил он.

— Да, малыш, — подтвердила Синди.

Отодвинув посуду и бережно взяв из рук Джасинды портрет, Бретт положил его на стол. Затем достал свои драгоценные цветные карандаши и, немного подумав, выбрал подходящий цвет. Все присутствующие с интересом наблюдали, как он, прикусив нижнюю губу, старательно выводит свое имя «Бретт Чемберлен».

— Так хорошо? — обеспокоенная детская мордашка повернулась к Джасинде.

— Замечательно, Бретт. Спасибо, — она наклонилась к нему и поцеловала в щеку.

Мальчик зарделся от удовольствия и посмотрел на отца.

— Можно мне пойти поиграть с братьями?

— Конечно, — улыбнувшись, разрешил Питер.

Бретт не теряя времени аккуратно сложил все свои художественные принадлежности в сумку и, перекинув ее через плечо, убежал.

— Спасибо тебе, Джасинда. Ты сделала его счастливым, — Синди сжала ее руку.

— А он меня. Не могу дождаться, когда займусь этим. Вы просто обязаны найти сыну хорошего учителя рисования.

— Уже нашли, — заверила ее Синди. — Кассандра связалась с министром Метаксасом, и тот порекомендовал своего сотрудника. Он придет уже сегодня.

После череды дружеских прощаний и пылких объятий, они с Джотэмом направились к своему шаттлу, чтобы вылететь домой.

* * *

— Бретт действительно очень талантливый мальчик, — разглядывая их портрет, сказал Джотэм. — Ты уже решила, куда повесишь его?

— О да! Над той тумбой, что стоит между гостиной и кухней, — Джасинда уже определилась с тем, какой лак и какая рамка ей понадобятся.

— На стену между гостиной и кухней? — Джотэм нахмурился, пытаясь вспомнить место, о котором шла речь, и что там уже висело. — Но ведь это самая проходимая часть твоего дома. И там уже висят портреты. Твоих детей. Твой и Стефана.

— М-м-м, — задумчиво промычала она, рассеянно глядя на рисунок. — Для них я найду другое место. Мне всегда хотелось, чтобы там висел лишь один портрет. Но у меня не было подходящего и достаточно большого по размеру. Этот подойдет идеально.

— А те снимешь?! — Джотэм даже не пытался скрыть своего потрясения. — Портрет Стефана?! И повесишь один… со мной?

— Да, — нахмурилась Джасинда. — Почему тебя это так шокирует?

— Не знаю. Наверное, просто не ожидал, что ты решишь заменить мной Стефана.

— Нееет, — возразила Джасинда, повернув к нему лицо. — Ты никак не можешь заменить его, Джотэм. Не хочу тебя обидеть, но Стефан был моим спутником жизни почти тридцать циклов. Мы родили с ним троих детей. Он навсегда останется важной частью моей жизни. Моего прошлого. Частью, которую я всегда буду с гордостью демонстрировать и рассказывать о ней. Но это не значит, что в моем сердце нет места для тебя. Ты часть моего будущего. И я безмерно горжусь этим.

Джотэм заметил, как от ее слов у него пересохло в горле.

Ни разу в жизни он не чувствовал себя настолько ценным и значимым, насколько и покоренным. Джасинда освободила для него место не только в своем сердце, но и в своем доме. В своей семье. В своих воспоминаниях. Она собиралась открыто показать всем, насколько он для нее важен, не умаляя при этом значимости Стефана.

Джотэм никогда не думал, что такое возможно.

А она опять доказала ему, как он ошибался.

— У меня просто нет слов, — он склонился к ней для поцелуя. — За исключением того, что я люблю тебя и буду вечно благодарить предков за столь ценный подарок.

* * *

Джасинда, закрыв за собой входную дверь, с облегчением выдохнула.

Наконец-то она освободилась от королевского сопровождения.

Джотэм не хотел, чтобы она возвращалась домой. Хотел оставить ее во дворце, подле себя. Несмотря на то, что до десяти вечера будет занят на совещании, выясняя положение дел за время своего отсутствия. Они немного поспорили, но в конце концов он согласился, что ей все же лучше съездить домой. При условии, что Деффонд сопроводит ее, а она, прежде чем зайти, позволит ему проверить дом.

Джасинда же дала согласие лишь после того, как ей позволили предупредить Маишу о появлении королевского гвардейца. Иначе бы та напугалась до смерти.

— Я так понимаю, все прошло удачно? — спросила Маиша вместо приветствия.

— И да, и нет, — выдала короткую версию Джасинда, без сил рухнув на диван.

— Не надейся, что тебе удастся избежать подробностей, Джасинда Мичелокакис, — Маиша протянула ей бокал вина, которое налила, узнав, что Джасинда уже выехала.

Она хорошо знала привычки своей подруги-работодательницы, которая после таких дальних поездок предпочитала первым делом расслабиться с бокалом вина.

— Да благословят тебя предки, Маиша, — прежде чем начать свой рассказ, Джасинда сделала маленький глоток. — Ну что ж, слушай. После крайне неудачного старта мы все же смогли в конце концов найти с Кассандрой общий язык.

— Королева тебя невзлюбила?! — ощетинилась Маиша.

Джасинда улыбнулась подруге, до глубины души оскорбившейся за нее.

— Я бы не сказала, что это была неприязнь. Если быть точной, Кассандра вела себя с прохладцей и долей опаски. Все же я для нее чужачка, попавшая в святая святых ее семьи. А тут еще я подлила масла в огонь. Вывезла ее невестку Синди из дворца… никого не предупредив. И без королевской охраны.

Миша поперхнулась вином, которое только что отхлебнула.

— Без королевской охраны? Джасинда! О чем ты только думала?!!

— О Палме, — призналась она. —