Я, мрачнея, глотнула еще раз из склянки.

— Интересно, как бы он это сделал?

Изот захохотал, забирая у меня пустую бутылочку:

— Какая ты все-таки еще глупая. Забрал бы у тебя, как ты говоришь, силу, вот как. В этом месте пополнять ее ты не можешь.

— Я бы умерла? — От догадки у меня даже голос сел. — Но он ведь уже забирал, когда под Лонгина косил.

— Он ее тебе вернул, а в этом случае просто не вернул бы. Поэтому я и не разрешал тебе к нему приближаться, но тебе приспичило тащить его с собой. — Изот сплюнул и забросил склянку в траву.

Я похлопала глазами, обдумывая услышанное, и незаметно для себя уснула.

Очнулась я уже под вечер и с удивлением воззрилась на знакомый камень:

— Мы что, так здесь и будем жить? — схватившись руками за голову, в которой стучалась боль, спросила я.

Изот зло посмотрел на меня и нехотя ответил:

— Уже пятый раз к этому булыжнику выходим.

— А по какой тропке ходили? — борясь с дурнотой, поинтересовалась я.

— Да ни по какой! — заорал мне прямо в лицо маг. — Я хотел обойти этот чертов камень, но каждый раз приходим к этому месту!

— Мне плохо. Меня тошнит, — сообщила я и поползла в кусты.

Изот схватился за голову и уже немного спокойней сказал мне вслед:

— Это от зелья. Благодаря ему ты пока не сможешь пользоваться камнем сновидений, а плохое самочувствие — это побочный эффект.

— Все маги — гады и сволочи, — вынесла я свой вердикт, вываливаясь из кустов. — Напоят отравой, а ты потом мучайся.

Эпсы готовились к ночевке, расстилали плащи, запалили костер.

Мне наконец-то дали поесть, хотя я с трудом смогла впихнуть в себя лишь немного хлеба с сыром. Спать не хотелось — выспалась, пока Изот ходил кругами. Маг дал эпсам строжайшие указания насчет присмотра за мной ночью и повалился спать. От скуки я попыталась создать умрунка, но ничего не получилось. Предусмотрительные эпсы обвязали вокруг моих ног веревку, но в моем нынешнем состоянии я не то что бежать, даже ползти могла с трудом.

Ближе к полуночи я решила устроиться под сосной, поспорила с эпсами, которые никак не могли понять, почему я хочу лечь спать в одиночестве, они-то спали как волчья стая зимой, — тесной кучкой. Когда упрямые звери все-таки расстелили мне плащ на облюбованном месте, сон уже прошел и глаза упорно не закрывались.

Я принялась таращиться на звезды и в ветвях сосны вдруг увидела чей-то темный силуэт. Я моргнула, решив, что это еще один побочный эффект выпитого снотворного. Морок не пропадал, напротив, он оформился во вполне узнаваемый объект, а именно в князя Укуса собственной персоной. Я усилием воли заставила себя не завизжать сначала от неожиданности, а потом от радости. Князь улыбался, демонстрируя свои белые клыки, вальяжно развалившись на ветке. Я глазами показала на свои связанные ноги и пожала плечами, дескать, обняла бы, да не могу. Эпсы, заметив мое оживленное лицо, стали тревожно принюхиваться и задирать морды, рассматривая ветви сосны. Укус слился со стволом дерева, успев на прощанье махнуть мне рукой в сторону чахлых кустиков неподалеку.

Я полежала еще немного, подождала, пока эпсы успокоятся, и смущенно попросилась в кустики. Эпсы разрешили. Я пошла в указанную князем сторону. Вторглась в ветви, поскандалив с эпсами насчет полного уединения. Князь Укус появился там почти сразу. Пока он, довольно скалясь, пытался меня облапить, я торопливо повесила ему на шею глот, оставшийся от Велия. Аэрон похлопал глазами, приходя в себя, и, услышав шумное дыхание эпсов за ветвями, вздрогнул и присел, оглядываясь на ненадежные ветки. Я шепотом, а большую часть жестами попыталась ввести его в курс заварушки. Эпсы стали волноваться из-за моего долгого отсутствия, пришлось вякнуть из кустов, что у меня живот разболелся от зелья, пришедший в себя Аэрон тут же выдал неприличный звук, я одарила его испепеляющим взглядом, но вампир только невинно похлопал глазками и зашептал мне в ухо:

— Завтра постарайся уговорить Изота идти прямо.

— Почему именно прямо?

— Я с разбойниками буду вас там ждать.

— А если Изот не согласится?

— А ты постарайся…

На том и расстались.

Изот проснулся еще до рассвета, к моему пробуждению временный лагерь был уже свернут, пока я зевала и терла глаза, мне сунули в руки шаньгу с картошкой и фляжку. Я вяло откусила и стала зевать, прислушиваясь к разговорам. Изот, судя по всему, принял решение идти по третьей тропе. Я осторожно спросила, почему. Изот, судя по всему, проснулся в плохом настроении и вместо ответа лишь свирепо посмотрел на меня. Я, размахивая шаньгой, принялась убеждать его, что лучше встретиться с кучкой разбойников, чем идти куда-то в страшное и неизвестное место.

— Ты когда-нибудь вообще видела вампира в бою? — спросил Изот.

— Нет.

— Вот и не лезь с советами! Я лучше пойду в неизвестность, чем потеряю половину своего отряда. Учитывая, что пропавшие вампиры почти все были хорошо обученными воинами.

Я поняла, что мага мне не переубедить, мысленно помахала ручкой Аэрону и, доев шаньгу, глотнула из фляжки. Горло обожгло, я закашлялась и протянула фляжку Изоту:

— Это что?

— Коньяк.

— Ты что, решил меня споить?

— Выбирай — или коньяк, или вчерашнее зелье.

Я задумалась. Зелье пить приятнее, а коньяк противнее. С другой стороны, от зелья я усну, а с коньяком еще некоторое время, возможно, смогу контролировать события или хотя бы буду знать, что происходит. Я забрала фляжку. Последствия приема зелья и коньяка примерно одинаковы, хотя во втором случае они будут дольше длиться. Я снова сунула фляжку в руки мага. Тот, ухмыляясь, наблюдал за мной. От спиртного я становлюсь такой буйной и неуправляемой, что наверняка доставлю Изоту не одну неприятную минуту. Этот аргумент перевесил все остальные, я решительно забрала фляжку у Изота и храбро сделала большой глоток. Маг одобрительно крякнул и объявил эпсам о начале движения. Мне завязали на талии веревку, один из эпсов взял другой конец в лапы, и мы двинулись в лес.

Я потихоньку высосала всю фляжку, с удовлетворением прислушиваясь к разрушающему действию алкоголя на мои мозги. Изот бодро шагал впереди, а я еле плелась, повиснув на эпсе. Все вокруг казались таким милыми и приветливыми, я пыталась поцеловать угрюмого эпса в нос и сплясать.

— Это что еще за дрянь?! — услышала я вопль Изота, и наш отряд остановился. Я вытянула шею, пытаясь разглядеть упомянутую дрянь. Дорогу преграждала медленно расползающаяся белая душистая масса. Я умиленно сложила ручки на груди и воскликнула:

— Какая красота! — пошатнулась, и миляга эпс поддержал меня под локотки. Изот повернулся ко мне, я закатила глазки и сообщила: — Я так давно хотела каши и непременно с персиками.