А кроме литературы есть же еще и кинематограф с его сиквелами «Люди-Х», «Человек-паук», «Иной мир» и прочая и прочая. Тут я хочу еще раз отметить, что придание нелюдям романтической, не страшной и даже некоей благоприятной окраски является точно прослеживаемой тенденцией!

— А кто тебе сказал, Илларион, что кто-то из перечисленных тобой уважаемых авторов и впрямь либо сам не принадлежит к одному из Сообществ и не является таким образом нелюдью, либо не водит с кем-то из них деловых или дружеских, если это, конечно, возможно, отношений? — Алферьева, с подачи Угрюмова тоже занимавшаяся изучением этого вопроса, не удержалась от замечания. — Лично я вижу, что, например, у Панова и Лукьяненко многое из описанного… Просто ну очень близко похоже на целый ряд событий, элементов и особенностей жизни и быта некоторых известных нам нелюдских Сообществ. Что же до Велиханова, Злотникова и некоторых других, то там все-таки речь идет про нелюдей, возникших в недрах самого человечества. Однако тенденция, я согласна, налицо. Так что, может быть, нам еще придется всех этих господ проверить на предмет того, не могут ли они оказаться ценными источниками оперативной информации. Впрочем, давайте не отвлекаться от главной темы. Товардсон?

Норвежец не спеша поднялся, расправил плечи, в свою очередь обвел взглядом высших иерархов Братства.

— То, что сказал нам Илларион Угрюмов, на мой взгляд, убедительно доказывает все возрастающую агрессивность нелюдей, — начал он и тут же вскинул руку, останавливая Сарайбека: — Да, именно агрессивность! Все эти столетия мы не чинили тварям препятствий для спокойной жизни, отчего же тогда они не прекратили своих попыток тайно направлять развитие нашей цивилизации?

— Ты забываешь о Великой Инквизиции! — все же выкрикнул Сарайбек и тут же смутился под взглядом Алферьевой.

— Я-то?! — ухмыльнулся норвежец. — Нет, я о тех временах никогда не забывал! Великие времена! Люди нашли силы сопротивляться расплодившимся не в меру тварям, и еще немного — вымели бы их с планеты на —чисто! Вот что нам нужной теперь. Никакие другие средства борьбы не решат проблемы. Я за войну! За уничтожение! За месть! Нам есть за кого мстить — тысячи людей гибнут от членов прожорливых Сообществ ежегодно! Последний раз прошу Братство прислушаться к моему призыву..

Товардсон замолчал, склонив тяжелую голову, но тишина в зале не наступила — норвежца горячо поддержали китаец, араб, индонезиец и представители обеих Америк.

— Уничтожить и жить спокойно! — звучали их возгласы.

— Успокойтесь! — ледяным голосом потребовала Алферьева и покосилась на Угрюмова, но тот лишь посмеивался, расчесывая густую бороду. — Не забывайте, кто мы, где и зачем здесь находимся! Мы должны сказать окончательное «да» плану «Немезида».

— Да разве я против?! — подскочил Товардсон. — Отлично! Именно этот план и позволит нам сквитаться с нелюдями раз и навсегда! Не забудьте, что единственное, в чем проигрывает человек тварям… условно проигрывает, конечно: способности к магии у нас в любом случае, даже с пробужденным геномом, изначально проявляются слабее, поскольку даже в этом случае требуется значительный период развития способностей, которые у нелюдей работают уже на уровне врожденных рефлексов. Но когда магии не станет… Ух! — Норвежец даже стукнул себя в грудь, не в силах сдержать чувства. — Пусть тогда попробуют остановить наших бойцов! Да только моя Северная бригада готова растерзать всех оборотней одна! Вспомните, как наши предки дали по зубам нелюдям во времена Великой Инквизиции, это вы о ней вспомнили, а не я! Ведь причина была той же: ишь, что задумали — создавать подконтрольные только себе анклавы прямо в Европе! И что же? У нелюдей до сих пор поджилки трясутся, и…

— Славкович! — Алферьева решительно вытянула руку по направлению к сербу. Норвежец явно перегибал палку, а Илларион почему-то не реагировал, не старался образумить старого приятеля. — Что ты хочешь сказать?

— Я хотел бы напомнить, — поднялся Дражен, — что во времена Великой Инквизиции мы имели дело со многими Сообществами, но не со всеми. Да, тогда удалось набрать достаточно бойцов и людей, способных к магии, организовать активное сопротивление. Но аспиды, скажем, никак не пытались вмешаться в происходившее в те времена.

— Потому что боялись! — тут же сообщил Товардсон. — Чуяли гибель! И это только доказывает их слабость!

Совершенно спокойный Угрюмов сунул в руку Алферьевой клочок бумаги, она рассеянно развернула его. Ну что за время для переписки?! Нужно спасать Совещание…

«Таня, пусть себе воюют. Тема хороша: уничтожать тварей или нет. Мы поддержим „голубей“ и все будет хорошо. А иначе пришлось бы на стороне „ястребов“ выступить, против миротворцев… Это труднее. Не сердись на старого задиру Рорика».

Алферьева трижды успела перечитать короткую записку, прежде чем с нее исчезли буквы. Вот хитрец Илларион! Вместо того чтобы обсуждать саму возможность выступления против могущественных Сообществ, сумел развернуть разговор в другую сторону: уничтожать их или все же сохранить. Конечно, если Сарайбек и его группа окажутся на стороне российской делегации, то тогда обстановка станет поспокойнее.

— Хорошая была зачистка, да ресурсов не хватило! — продолжал буйствовать Товардсон. — А ведь перебить всех нелюдей — давняя цель Братства!

— Неправда! — не выдержал и Сарайбек, закричал с места. — Братство заботится об интересах человечества, оно преследует созидательные, а не разрушительные цели!

— Братья! — повысил голос Славкович, поглядывая на председательствующую. — Разве вы забыли, что план «Немезида» призван решить проблему древних рас раз и навсегда без кровопролития?! Наша борьба сейчас направлена не против тварей, а против магии как таковой. Если план будет претворен в жизнь, то начнется совершенно новая страница в истории и человечества, и нелюдей. И уважаемый Зар-Адушт Ханиш прав, говоря, что мы лишь «овчарки». Мы и сейчас, готовя беспрецедентное вмешательство в дела не только нелюдей, а и всего человечества, которое определит путь всех земных цивилизаций на сотни тысяч, а то и миллионы лет, не ведем отару, а лишь хотим оградить своего рода «забором» те участки, на которых можно сорваться в пропасть или на которых может сойти лавина, которая полностью погребет неосторожных путников под собой. Наш иранский собрат прав — это важно! Иначе чем мы будем лучше наших врагов?!

— Верно, — Алферьева решила, что хватит Угрюмову играть в свои игры и пора снять медленно, но верно возникающее в беседе напряжение. — Правильно напоминает Дражен: мы объявляем войну не самим тварям, а лишь тем их способностям, которые могут быть потенциально опасны для рода человеческого. Смертельно опасны! Поэтому план «Немезида» имел своей целью воздействие на окружающий нас мир для того, чтобы с помощью самой же магии сделать ее невозможной, включая все те вещи, которые мы привыкли называть паранормальными, или, если следовать индийской традиции, сиддхами. Хотя в геноме людей, как нам известно, в латентном состоянии содержатся права и коды доступа к телепатии, телекинезу, левитации и другим феноменам, мы приносим их в жертву будущей безопасности для всех. Несмотря даже на то, что у некоторых людей, а иногда даже у значительной части той или иной нации при определенных, не до конца нам понятных, обстоятельствах та или иная часть этих возможностей активируется. Хотя, как вы знаете из работ наших ученых, взамен этого мы все сможем получить нечто не менее, а скорее всего, и более могучее, присущее Фарватеру Реальности, куда мы и хотим привести нашу планету. А пока, к сожалению, прав Зар-Адушт Ханиш, когда говорит, что сейчас опять уже, в который раз в истории человечества, очень близок тот край, за которым количество инфернальное™ в ноосфере планеты превысит критический уровень и дальнейшее нарастание зла станет необратимым. Но одновременно с этим мы сейчас имеем уникальное сочетание современных технологий и вновь начавших появляться во все возрастающем количестве людей, как способных к магии, так и устойчивых к ней. И это дает именно нам шанс исправить ситуацию раз и навсегда! Но для этого придется нарушить упомянутые нашим уважаемым иранским коллегой морально-этические принципы, соблюдаемые нашим Братством в течение тысячелетий. Поэтому мы просто обязаны победить. Отступление от этих принципов может иметь только одно оправдание — достижение великой цели окончательного и бесповоротного искоренения зла.