Довольная этим, Джедрик повернулась и прошла в глубину комнаты, обогнув клетку слева.

– Идите за мной, Макки. – Она не обернулась, но продолжала говорить: – Вам будет интересно узнать, что Пчарки сам спроектировал свою клетку?

– Он сам ее спроектировал? Это тюрьма?

– Да.

– Если он сам ее спроектировал… то почему он не может оттуда выйти?

– Он понял, что должен служить мне, чтобы остаться в живых.

Она потянулась к следующей двери, которая выходила на узкую лестницу. Лестница слева огибала комнату с клеткой. Они вошли в длинный коридор, вдоль стен которого виднелось множество дверей, тускло освещенных потолочными светильниками. Джедрик открыла одну из дверей, и они оказались в устланной коврами комнате шириной четыре и длиной шесть метров. От пола до уровня человеческого пояса стены были обшиты деревянными панелями, на стенах выше панелей висели полки, уставленные книгами. Макки пригляделся: книги, настоящие бумажные книги. Он попытался вспомнить, где и когда он в последний раз видел такое собрание раритетов. Но эти книги не были примитивными, они были досадийским повторением пройденного.

Джедрик сняла парик, остановилась посреди комнаты и посмотрела на Макки.

– Это моя комната. Туалет там. – Она показала на проход между полками. – Это окно… – Она снова указала пальцем на просвет между полками в противоположной стене. – Единственный источник дневного света. Стекло тонировано и пропускает свет только в одну сторону. Это наше лучшее стекло. По досадийским меркам мы в безопасном месте.

Он окинул комнату взглядом.

Ее комната?

Макки был поражен площадью жилого пространства – признак принадлежности хозяйки к досадийской элите. В холле не толпились люди. По стандартам планеты комната Джедрик и вообще все это здание можно было считать цитаделью власти.

Джедрик заговорила. В ее голосе Макки ощутил какую-то лихорадочную нервозность.

– Совсем недавно у меня были другие апартаменты: престижная квартира на склоне Холмов Совета. Я считалась чиновником с большими перспективами. Я имела доступ к самым секретным банковским кодам, за исключением кодов высших должностных лиц, у меня была личная машина с водителем. Теперь… – Джедрик махнула рукой, – я выбрала вот это. Мне приходится питаться вместе с чернью. Теперь на меня не обратит внимания ни один мужчина с высоким положением. Брой думает, что я где-то скрываюсь, где-то в трущобах кварталов. Но у меня есть вот это… – Она обвела рукой свои владения. – И это. – На этот раз она поднесла палец к своей голове. – Мне ничего больше не нужно, чтобы разнести вдребезги Холмы Совета.

Она посмотрела в глаза Макки.

Он ей поверил и сам этому удивился.

Это были не пустые слова.

– Ты определенно мужчина, Макки.

Он не знал, как реагировать на эти слова, но ее дерзость и самоуверенность очаровали его.

– Как же ты потеряла все это, другое…

– Я ничего не теряла. Я просто отбросила это прочь. Мне это было больше не нужно. Я ускорила события так, как не могли предвидеть ни электор, ни даже вы, люди Конфедерации. Брой ждет, когда представится возможность выступить против меня?

Зачарованный Макки смотрел, как она пересекла комнату, подошла к окну и открыла форточку. Потом она нажала на деревянную кнопку под полками и выдвинула из стены двуспальную кровать. Стоя у кровати напротив Макки, она начала раздеваться. Парик она бросила на пол, потом выскользнула из комбинезона и сбросила подушки, облегавшие тело. Кожа ее отливала сливочной белизной.

– Макки, я твоя учительница.

Он молчал. У Джедрик была высокая талия, и вся она была стройная и грациозная, как кошка. На нежной коже виднелись два едва заметных шрама по обе стороны от лонного бугорка.

– Снимай одежду, – сказала она.

Макки с трудом сглотнул.

Она тряхнула головой.

– Макки, Макки, для того чтобы выжить здесь, тебе придется стать досадийцем. Времени у тебя мало, так что раздевайся.

Не зная, чего ожидать, Макки подчинился.

Она внимательно смотрела, как он сбрасывает с себя одежду.

– Твоя кожа светлее, чем я думала, в тех местах, куда не проникает солнце. Мы отбелим твою кожу на лице и руках завтра.

Макки посмотрел на свои руки, на отчетливую линию, проходившую там, где заканчивались манжеты, прикрывавшие запястья. Темная кожа. Он вспомнил, что говорил Бахранк о темной коже и о каком-то месте под названием Пилашские ворота. Чтобы скрыть неожиданную застенчивость, он спросил Джедрик о Пилашских воротах.

– Так Бахранк сказал тебе об этом? Это была глупейшая ошибка. Окраина задумала нападение на город, и охране были отданы глупые приказы. Уцелело только одно подразделение, и все они были темнокожие – как ты. Естественно, сразу возникло подозрение в измене.

– Ах, вот оно что.

Он перевел взгляд на кровать. Она была затянута темным покрывалом.

Джедрик обогнула кровать и подошла к Макки. Она остановилась на расстоянии вытянутой руки от него… Гладкая плоть, тяжелые налитые груди. Он заглянул ей в глаза. Она возвышалась над ним на полголовы, на лице ее было написано холодное и насмешливое удивление.

Макки уловил мускусный запах сексуального возбуждения и ощутил страстное желание. Она опустила глаза, увидела это и рассмеялась. Потом подбежала к нему, опрокинула на кровать и упала рядом с ним, придавив его своим твердым, горячим и жаждущим телом.

Это был самый странный сексуальный опыт в жизни Макки. Не любовный пыл, а яростная атака. Кейла Джедрик рычала, кусалась и царапалась. Когда Макки пытался ее ласкать, она становилась еще злее и безумнее. Самое странное, однако, было то, что она стремилась доставить ему удовольствие, следила за ним, читала его как открытую книгу. Когда все кончилось, он в изнеможении откинулся на спину. Джедрик села на край кровати. Постельное белье превратилось в спутанный ком. Она взяла одеяло и швырнула его на пол, встала и, обернувшись, взглянула на Макки.

– Ты коварен и хитер, Макки.

Он молчал, стараясь успокоить дыхание.

– Ты хотел усыпить меня нежностью, – укоризненно сказала она. – Тебе повезло, что ты попробовал это на мне. Такие фокусы здесь не проходят.

Макки нашел в себе силы сесть и поправить простыню. Расцарапанное плечо невыносимо горело. Болела и укушенная шея. Он подполз к краю кровати и натянул одеяло до подбородка. Она сумасшедшая, она просто безумна.

Джедрик отвернулась, подобрала с пола одеяло, расстелила его на кровати и легла рядом с Макки. Он кожей чувствовал ее оценивающий взгляд из-под нахмуренных бровей.

– Расскажи об отношениях мужчин и женщин на ваших планетах.

Макки поведал ей несколько любовных историй, о которых знал, изо всех сил стараясь не уснуть на полуслове и подавляя непрошеную зевоту. Джедрик не давала уснуть, толкая его рукой в плечо.