– Без команды не стрелять, – между тем распоряжался камрад Четный. – Не стрелять, повторяю! Если меня убьют, огонь открывать, когда они зайдут за линию снарядов. Первыми – пулеметы, остальные следом. И только залпом, все вместе!..

Слова насчет «убьют» Локи пропустил мимом ушей. Чувствовал, что выживет парень, удачлив больно. А таким фартом надо делиться.

– Внимание!..

Что-то темное выступило из-за угла. Наступившие сумерки стерли краски, и в первый миг Хорсту почудилось, что на них надвигается облако дыма. Но вот облако, дрогнув, распалось, обернувшись густой пехотной цепью. Не менее семи десятков «асфальтовых», наверняка все, кто уцелел за день. Как ни далек был Локи от дел военных, он сразу почуял в этой многолюдности какую-то неправильность. Раньше хитростью брали, за чужие спины прячась и грузовики пуская на таран. Теперь же валят чуть ли не толпой. Значит, иначе не могут, кончились выдумки. Стенка на стенку, словно в уличной драке.

А чуть позже, когда цепь вперед шагнула, Хорст заметил газовые маски на лицах и почему-то развеселился. Атака «асфальтовых» слонов! Это хорошо, с хоботом на рыле через десять шагов весь кураж потеряешь. Пока добегут, дыхалка, наверняка, собьется.

Цепь надвигалась, заполняя проход между куртиной и зданием штаба, а Локи, установив по совету соседа «прицел один», без особой грусти размышлял о том, что вором ему уже не быть, по крайней мере, пока Гитлера в шею не погонят. Он у «зипо» на крючке, значит, промышлять спокойно не дадут, за каждым углом ловить станут. За границей делать нечего, там своих умельцев без счета. Уехать куда-нибудь в Голландию и устроиться грузчиком в порту? Хорст чуть не фыркнул от возмущения. Не дождетесь! Он и так оскоромился по самое не могу, то швабру в руки брал, то винтовку.

Локи покосился на спокойного невозмутимого куманька. А не поделится ли удачей его королевское? Был у Августа Виттельсбаха верный друг Арман Кампо, только, вот беда, сукой обернулся. Он же, Хорст Локенштейн, короля не предаст, счастья своего не упустит! Только бы сразу не прогнал, а уж полезность свою он, Локи, сын Фарбаути и Лаувейи, быстро докажет. Куда Арман-дурачина рвался? В министры? И зря! Места надо искать теплые, уютные, чтобы и под боком, и не на виду…

Он справится! Только бы до ночи дожить. Справится!..

А потом мысли кончились. Мерно идущая цепь всколыхнулась и без команды, молча, ускорила шаг.

* * *

Толпа – это всегда страшно. Если же бегут прямо на тебя, плечом к плечу, страшные, безликие, с шлангами-хоботами, свисающими до самого пояса, если в руках винтовки… Краешком сознания Локи сообразил: на этот раз – прорвутся, хоть три пулемета ставь. Наверняка им не просто приказали, а пригрозили по полной, до смертного ужаса. Назад не повернут.

Он принялся вспоминать, куда положил лопату, но понял, что и это не спасает. Решил стрелять не по команде, а наверняка, шагов за двадцать. Трех-четырех точно свалит.

Ближе, ближе, еще ближе. Уже слышен топот сапог, уже видны круглые «стрекозьи» очи-окуляры. Винтовки наизготовку, примкнуты штыки…

Хорст поглядел на благодетеля-куманька. «Блюхер или ночь!» Все-таки ошибся парень, старый маршал давно помер, а ночь хоть и близко, только не спасет. Поздно!

Успокоился, выдохнув лишние мысли, поудобнее пристроил винтовку. Целиться решил в низ живота, даже если пуля вверх уйдет, все равно заденет.

Ближе, еще ближе…

Теперь цепь не казалась монолитом, «асфальтовые» шли двумя шеренгами с интервалом в полтора шага. Первые снаряды уже позади, но команды все не было. Локи чувствовал, как холодеют руки. Враги пока еще идут, не слишком быстро, сберегая силы, но сейчас кто-то махнет рукой, и они кинутся, не разбирая дороги. Так всегда бывает, если стенка на стенку – встречай врага на бегу.

Хорст уже выцелил своего, чуть повыше прочих. Сильных следует убивать первыми, не им придумано. И тут он вспомнил, что не знает, как перезаряжать. Не спросил, из головы вылетело! Кажется, надо потянуть за какую-то рукоять…

– Огонь!

Локи выпустил свою единственную пулю и пригнулся. Его война кончилась. Вокруг гремело, бешеной злобой захлебывались пулеметы, сухо били винтовки, но поредевшая толпа все равно катилась вперед. Первые, самые длинноногие, уже подбегали к грузовику…

Дах! Дах! Дах! Д-дах!..

Пулемет в штабном окне ожил, но теперь его пули сбивали с ног уже почуявших привкус победы «асфальтовых». В спину, длинными очередями, не жалея патронов…

Дах! Дах! Д-дах!..

– Блюхер или ночь, – прошептал Локи, не веря своим глазам. – Блюхер или ночь…

6

Когда Земля, огромная, подернутая вуалью облаков, заполнила весь иллюминатор, Пэл внезапно поняла, что уже ничему не удивляется – даже когда в разрыве туч проступил знакомый по учебнику географии контур Британии. Она в космосе, на орбите, значит, так и должно быть, а то, что Земля – шар, знали еще древние греки. Куда интереснее следить за своими спутниками. Зачем им шлемы, Пэл уже догадалась. Радиосвязь! И с друзьями в Монсальвате, и, возможно, с теми, что сейчас внизу, за облаками. Из коротких реплик что-то понять мудрено, однако ясно, что особых новостей нет.

Пэл ничуть не жалела, что покинула небесный замок. В случае победы подмастерьям будет нужен союзник, значит, переговоры продолжатся. Если нет – «Полярная звезда» все равно достанется Британии, какой бы флаг на ней не поднимали.

А потом, когда они вышли на постоянную орбиту (это выражение Пэл постаралась запомнить), Поларис-1, сняв пальцы с пульта, сообщила, что у них есть полтора часа, чтобы спокойно поговорить. Если, конечно, будет о чем.

* * *

– …Мы используем маневровые двигатели, они очень простые, реактивные, и не слишком мощные, поэтому приземляться будет нелегко. А маршевый двигатель совсем другой, ионный, но что это такое, даже мне не положено знать. На Клеменции есть кое-что получше, но там начинаются такие тайны, что я умолкаю.

– А я нет, – подхватил Николас. – Фройляйн инструктор! Я говорил с клементийцами, они знают тоже немного, но если сложить все вместе, получается интересная картина. Их предки воевали с крестоносцами в Окситании, были разбиты, но в последний момент им кто-то помог. В школьных учебниках сказано, что некий ангел открыл истинно верующим путь на Клеменцию. Подозреваю, именно этот ангел поделился с ними техническими разработками, которых не было и нет на Земле.

Оршич улыбнулась.

– Вы разведчик, Николай, я – летчик. Меня все эти тайны мало интересовали. Очень хотелось летать.

Пэл понимала, что ей лучше молчать и слушать, однако не сдержалась. Все-таки не каждый день приходится беседовать с Ящерицей, которая знает, как поют бабочки.

– Вероника! Другие звезды – какие они?

Поларис-1 улыбнулась.

– Звезды? Очень красивые, глаз не отвести. Но если вы имеете в виду инопланетян, то и да, и нет.