который можно снова пустить в дело? А кабелей, проводов и еще черт знает чего? Нет, если бы этот город не оставался смертельной ловушкой, его давным-давно раздербанили бы, а, значит, предельная осторожность и никакого риска!

Пару раз мы отправляли в полет нашего потустороннего дрона, но тот не сумел найти ничего, заслуживающего внимания, а это, в свою очередь, наводило на еще один — очень печальный — вывод: зомбари прячутся.

Когда напряжение стало совсем уж невыносимым, мы свернули с очередного шоссе и вошли в приятную прохладу большого двора. Липы тут разрослись до таких высот, что возвышались над аккуратными пятиэтажными домиками, а в самом центре торчала статуя.

Непонятный хрен в пиджаке, брюках и жилетке, воздев руку, указывал путь.

Ей богу, ему б еще лысину и можно писать фанфик о Ленине-попаданце, исэкайнувшемся в Дамхейн после смерти. Мы медленно и осторожно подошли к статуе.

Некогда тут разбили небольшой красивый парк с кустами роз, клумбами и дорожкой, ведущей к статуе. Это было давно, еще до того, как мир утонул в огне и смерти.

Теперь же парк разросся едва ли не на все пространство двора, а потому, чтобы пробиться вплотную к статуе, окруженной колючими кустами, следовало обзавестись хорошим секатором. Или огнемётом.

Поэтому мы подошли так близко, как только смогли, и остановились, разглядывая древнюю скульптуру. Время не пощадило и ее: бронза позеленела, мрамор осыпался, а надпись на табличке выцвела, облупилась и почти не читалась.

— Это был древний король? — прервала тишину Морвин.

— А не пох? — насупился Илэр, в очередной раз почесав синяк под глазом. — Он сдох непойми когда.

— Возможно, — предположил я, — какой-то культурный деятель или политик, не обязательно король. А может даже ученый или поэт, им тоже иногда ставят памятники.

— В вашем мире, господин? — уточнила девочка.

Я кивнул.

— Думаю, не только в нашем. Желание увековечить великих — одинаково для всех людей.

Даже жаль, что, когда я умру, не останется не то что памятника, но даже и могилы. Ведь клятая магия Матери Леса вытащила нас именно по этому признаку, не так ли?

Я не стал озвучивать эту мысль, лишь вздохнул, оглядываясь по сторонам. Вроде бы ничего подозрительного, но как-то очень неуютно, тревожно в этом городе. Наверное, из-за неестественной тишины. Ни гула машин, ни шума людских голосов, ни звуков музыки, доносящихся из открытых окон. Лишь тишина и запустение. И смерть, не желающая успокоиться.

Интересно, что же тут творилось, когда началась война? Как быстро население превратилось в живых мертвецов и почему они не расползлись по окрестностям? И сколько еще чудовищ таится в переулках, подвалах и домах?

От невеселых размышлений меня отвлек вернувшийся Айш-нор. Демон выглядел крайне напряженным, что тотчас же унесло прочь все лишние мысли, оставив один лишь страх.

— Проблемы? — спросил я.

— Путь прегражден врагом серьезным, там слишком много мертвецов. Пойдем вперед и не вернемся, скажи мне, к смерти ты готов?

Я мрачно скривился.

— Все так плохо?

— Идем, скорей я покажу, а после сам решать ты станешь.

Мы оставили близнецов в казавшемся более-менее безопасным дворе, а сами направились вперед. Идти пришлось недолго: каких-то два квартала — и ворон привел меня к высотке.

— Иди в нее, затем наверх, обзор нам нужен лучше всех, — приказал он.

Я не стал спорить и аккуратно просочился в зев снесенных с петель дверей. Говоря честно, подниматься по замусоренной темной лестнице было страшно до усрачки. Каждый шорох, каждый стук, каждый лязг заставлял трястись от ужаса, но, к счастью, большая часть этих самых звуков издавалась мной, а потому до двери, ведущей на чердак, получилось добраться без каких бы то ни было усилий. Она оказалась заперта, но не для моей руки. Один короткий удар — и замок вывалился, а мы с Айш-нором продолжили восхождение, выбравшись, наконец, на крышу.

И тут нас ждал сюрприз. Та оказалась обитаемой. Точнее, мне так показалось в первую секунду — когда взгляд зацепился за импровизированный тент, внутри которого лежали какие-то свертки. Мгновение — и наваждение пропало. Тент, бывший некогда отличной парусиной, превратился в почти сгнившую тряпку, а свертки же…

Мы подошли чуть ближе, и я с чувством выругался.

Наконец-то удалось найти скелеты. Первые за часы, проведенные в этом проклятом месте.

Я забрался под тент и присел на корточки, разглядывая покойных. Четыре человека: двое взрослых, два ребенка, обнявшихся и укрытых разлетевшимся на лоскуты одеялом.

Рядом — множество ржавых консервных банок, полусгнивший котелок над тем, что с трудом получалось опознать как походную горелку, небось, тоже работающую на каком-нибудь духе или гремлине. А может, и на местном аналоге керосина, если он был. Кто знает… и какая теперь разница.

Возле одного из скелетов валялось нечто, напоминавшее блокнот. Увы, время не пощадило его, а потому последние слова семьи, умершей в этом месте, никогда не дойдут до потомков. А вот небольшой пузырек рядом оказался куда более красноречивым. На темном стекле рельефно выдавались вперед череп со скрещенными костями.

Не требовался дедуктивный метод Холмса, чтобы все понять.

Они укрылись на крыше, пытались выживать как могли, надеялись на помощь. Та не пришла. Кончилась еда. И тогда родители, чтобы не мучать детей и себя, приняли яд.

Врагу не пожелаешь такой участи!

Я поднялся и склонил голову, приложив руку к сердцу.

— Спите спокойно, неведомые люди прошлого, — прошептал я, выдыхая. — Айш-нор, показывай.

— Любой край выбери скорей, увидишь…

— Так, мы вошли с северо-западной стороны, шли почти полдня, смещаясь на юг, значит…

Я подошел к краю, открывающему вид на окраину города, до которой, впрочем, расстилалось немало кварталов, что давало надежду не попасть в прицел местных пограничников.

Ух ёж же ж вашу ж бдядь!

Не знаю, что именно привлекло сюда мертвецов, но было их не много, нет. Просто дохрена! Всюду торчали полусгнившие когтистые фигуры, медленно шагающие по шоссе, ныряющие на второстепенные улицы и выбирающиеся из дворов. Кто-то заходил в дома, кто-то даже стоял возле окон. Я достал из рюкзака трофейную подзорную трубу и приложил ее к правому глазу.

Точно, вон — в двух кварталах отсюда торчит, образина грёбаная! Прямо около разбитого стекла. Я перевел взгляд на большую группу мертвяков и максимально приблизил изображение, подкрутив оптику.

- ***!

Что ж, одной загадкой меньше. Причина появления такой оравы стала понятна. Прямо в этот самый момент зомби увлеченно глодали то, что еще недавно, определенно, ходило на двух ногах и таскало с собой арбалет, магический жезл и объемистый рюкзак. Нам просто не повезло оказаться там, где недавно