пассажиров «Оаху», купленный «Леди-контрабанда» и восстановленный совсем недавно, буквально неделю назад.

Правитель судил своих придворных. Он только вернулся из победоносного похода, привёз трофеи. Правда, золота среди них оказалось мало. Привёз пленных. Рудники и карьеры получили новые рабочие руки. На следующий день был устроен большой праздник. И на нём его хотели отравить. Яд был уже у повара. Дегустатор так же состоял в заговоре. Он принял противоядие. Но он не знал, что хотя то, что он выпил, и нейтрализует действие яда, это тоже яд, и убивает он медленно и внезапно. Заговорщикам не нужны были лишние руки. Но у неё есть Попрошайки и Убийцы. Они давно знали о заговоре, выкрали у повара яд, заменив его маслом, достали у дегустатора образец противоядия. Всё это передали ей, она — Помощницам. Она знала всё. Кто приготовил этот яд, кто — чем занимался. Один из заговорщиков во всём сознался, сдал всех остальных. Это он сварил эти яды. Мудрец, учил её сына. Сам выпил один из ядов, что давали Дегустатору. Сейчас он стоял на коленях, со связанными руками, и вот-вот должен умереть, как он говорил. Дегустатор умер несколько дней назад, так и не сознавшись ни в чём. Другие тоже не сознавались, но всё было против них.

Пока глашатаи зачитывали вердикт и приговор, она осматривала толпу оставшихся придворных и знатных горожан. Потом подозвала знаком оного из Верных.

— Я не вижу нашего приближённого купца. Ещё недавно он был среди них. Выясни, куда он ушёл.

— Слушаюсь, Мать Правителя.

Но Верный не успел далеко отойти. Посмотрел туда, через головы толпы, потом вернулся.

— Он идёт, и не один. С ним его сын, и они несут что-то.

— Хорошо. Значит он ходил встречать его. А что несут?

— Не видно. Но это несут 6 сильных помощников в большом ящике.

— Интересно.

Она продолжала наблюдать. По воле её сына всех заговорщиков задушили. Их тела отдавались Народу Та, кроме одного. За то, что тот сознался в попытке убийства и добровольно выпил яд, его тело будет погребено в храме Богини-Матери. Их родственники лишались всего и высылались в Вольные Земли на вечное поселение. Там их обучат ремеслу, распределят, и они не будут опасны. Но семье одного позволят раз в год приезжать в храм Богини-Матери для исполнения обрядов. Она увидела, как тот упал, не дождавшись окончания казни. Один из Верных, что его охранял, ощупал его и сказал, что он мёртв. Его забрали служители храма. Они выполнят все необходимые обряды.

Она смотрела, как люди Та забирали тела казнённых. Их сожгут за городом. Раньше выбрасывали в овраг, но сейчас там огороды Народа Та. У них так много овощей, что ими кормят овец и коз. Поэтому храм Богини-Матери «очищает» ещё и мясо, сыр, молоко, масло. Он стал очень богат и влиятелен, почти как храм Верховного Бога. А Народ Та очень хорошо живёт. Их продукты покупают простые горожане. Крестьяне тоже не в обиде. Они подняли цену на свою продукцию, и её охотно покупают богатые и знатные подданные её сына. Она увидела в толпе именитых и богатых горожан купца, отца наложницы своего сына, и его сына. Тот был одет неподобающе скромно. А их дочь и сестра родила девочку, поэтому и осталась наложницей. Её сын взял ещё одну, сироту. Рослая, крепкая, красивая, но оказалась, что ещё слишком молодая. Ещё год она будет жить при ней как воспитанница. Она посмотрела на неё. «Сидит сзади, скромно. Она из Южных, знает традиции». Из семьи чиновника одного из уже давно мёртвых Правителей Юга. С матерью и родственниками попала в приют, потом у госпоже Тае, ученицей. Сюда приехала как переводчик с людьми этой влиятельной в Вольных Землях госпожи. Но она не простая девочка-подросток. Она выучилась на мастерицу, и, когда госпожа Тая узнала, что она была взята в гарем, то прислала ей приданное — две механические машинки для шитья, великолепную ткань, нитки, иголки, и прочее. Она осмотрела свой халат. Его сшила эта их воспитанница за два дня. В нём не холодно и не жарко, он нигде не стесняет.

Но тела унесли, служители храмов окропили площадь водой, «очищенной» Священным Огнём. Её сын встал и вышел на помост.

— Мои подданные. Они покушались на меня. Правителя, поставленного Богами. Их тела будут сожжены сегодня за городом в большой яме. Я лично буду наблюдать за этим. И скажите всем, что те, кто хотя бы подумает нанести мне или моей семье ущерб, будут так же казнены.

Он сел на место. По толпе шёл ропот, но там были Попрошайки, они направят мысли людей в нужном направлении.

— Сын мой. — начала она. — Я вижу, что вернулся сын нашего самого верного купца. И что-то привёз.

Её сын сделал знак рукой своему родственнику подойти. Они подошли, встали на колени и поклонились, как положено по этикету.

— Я вижу, что твой сын неподобающе одет.

— Прошу простить его, господин. Он только с корабля. Даже не успел зайти домой, переодеться. Спешил вас обрадовать подарком.

— И что он привёз?

— Прошу разрешения внести.

— Внесите.

Шестеро слуг внесли тяжёлый ящик, длинной в 3 роста человека. Поставили его, и так же опустились на колени.

— Откройте ящик. — приказал Правитель.

Один из Верных достал топорик, подошёл к ящику. Слуги отползли назад. Он вставил топорик в щель между боковой стенкой и крышкой. Идя вдоль ящика, он отрывал крышку от стенки. Потом обошёл ящик, взялся за крышку, и с силой рванул её на себя. Открыть получилось только со второго раза. Он отбросил крышку и заглянул в ящик, и отпрыгнул. Из ящика на всех глядел Хищник Топей Маахсана.

— Он мёртв, мой господин. Его шкуру искусно выделали и составили так, чтобы он выглядел как живой.

Её сын спустился, подошёл к ящику, провёл рукой по коже Хищника.

— Я уже не знаю, как тебя награждать.

— Господин. Это мой младший сын прислал. Он хочет ещё привезти живых Хищников, но маленьких, чтобы вы видели, как они растут. Если вам будет угодно.

— Мне угодно. Сейчас вы со мной пройдёте посмотреть, как сожгут этих предателей. А вечером твой сын расскажет нам о своём путешествии.

Они подошли к яме. Уже раздетые тела плавали в воде. Он с недоумением посмотрел на старшего из Народа Та.

— Мой господин. Помощницы сожгут эти тела в воде. Нам только они приказали поставить светильник на воду и пустить его в воду.

Один из людей Та зажёг небольшой масляный светильник, поставил его