Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Для Чарли все было трудно, но он был одним из тех редких друзей, которые держатся рядом в такое время. Он ловил рыбу, и стрелял, и ездил верхом, и гулял, и всегда был весел и никогда не навязывался, но, хотя он никогда не делал никаких замечаний, он не мог не заметить, что Лейчестер был в плохом состоянии. Он худел и выглядел старше, и изможденные черты, которые начала прорисовывать дикая городская жизнь, углубились.
Лорд Чарльз начал опасаться, что Долина Дун тоже потерпит неудачу.
– Ты что-нибудь знаешь про своих, Лей? – спросил он однажды вечером, когда они сидели в гостиной хижины. Ночь была теплой для этого времени года, и они сидели у открытого окна, курили трубки и были одеты в охотничьи костюмы из шерстяной смеси.
Лейчестер откинулся назад, подперев голову рукой, его глаза были устремлены в звездное небо, его длинные ноги в бриджах были вытянуты.
– Про своих? – он ответил легким движением, как будто очнувшись ото сна, – нет. Я думаю, что они где-то в деревне.
– Не оставил им никакого адреса?
Лейчестер покачал головой.
– Нет. Однако я не сомневаюсь, что они знают об этом; Оливер помолвлен со служанкой Лилиан, Жанеттой, и, несомненно, пишет ей.
Чарльз посмотрел на него.
– Устаешь от этого, старик? – тихо спросил он.
– Нет, – сказал Лейчестер. – Вовсе нет. Я могу продолжать в том же духе столько, сколько ты захочешь. Если ты устал, мы поедем. Не воображай, что я нечувствителен к скуке, которую ты испытываешь, Чарли. Но я посоветовал тебе оставить меня одного, не так ли?
– Это так, – был веселый ответ. – Но я не выбирал, не так ли? И сейчас я этого не делаю. Но все равно, мне бы хотелось, чтобы ты выглядел немного более бодрым, Лей.
Лейчестер посмотрел на него и мрачно улыбнулся.
– Интересно, Чарли, были ли у тебя когда-нибудь в жизни какие-нибудь неприятности, – сказал он.
Лорд Чарльз осушил стакан виски с водой, стоявший рядом с ним.
– Да, – сказал он, – но я как утка, они льются с моей спины, и вот я снова здесь.
– Хотел бы я быть похожим на утку! – сказал Лейчестер с горьким презрением к самому себе. – Чарли, тебе выпало несчастье быть связанным с человеком, которого преследует призрак. Меня преследует призрак старого и утраченного счастья, и я не могу от него избавиться.
Чарли посмотрел на него, а затем отвел взгляд.
– Я знаю, – сказал он, – я ничего не говорил, но я знаю. Что ж, я не удивлен; она прекрасное создание и из тех, что запоминаются мужчине. Мне очень жаль, старина. Нет никаких шансов, что все можно вернуть?
– Ни в коем случае, – сказал Лейчестер, – и именно поэтому я большой дурак, что цепляюсь за это.
Он встал и начал расхаживать по комнате, и краска залила его изможденное лицо.
– Я не могу … я не могу избавиться от этого. Чарли, я презираю себя; и все же, нет, нет, полюбить ее однажды значило любить ее всегда, до конца.
– Конечно, есть еще один мужчина, – сказал лорд Чарльз. – Тебе не приходило в голову … ну, сломать ему шею, или всадить в него пулю, или назначить его губернатором островов Каннибалов, Лей? Это было бы в твоем стиле.
Лейчестер мрачно улыбнулся.
– С этим человеком нельзя иметь дело ни одним из этих превосходных способов, Чарли, – сказал он.
– Если это тот человек, о ком я думаю, то это Джаспер … Адельстоун, я, во всяком случае, должен был бы попробовать первым, – решительно сказал лорд Чарльз.
Лейчестер покачал головой.
– Это плохой бизнес, – сказал он резко, – и нет никакого способа сделать его хорошим. Я пойду спать. Что мы будем делать завтра? – и он вздохнул.
Лорд Чарльз положил руку ему на плечо и на мгновение задержал его.
– Ты хочешь взбодриться, Лей, – сказал он. – Давайте завтра возьмем лошадей и прокатимся по-крупному; где угодно, нигде, это не имеет значения. Мы будем ехать, пока они могут.
Лей кивнул.
– Все, что пожелаете, – сказал он и вышел.
Лорд Чарльз окликнул Оливера, который стоял снаружи и курил сигару, он был так же разборчив в марке, как и его хозяин:
– Где, ты сказал, были граф и графиня, Оливер? – спросил он.
– В Дарлингфорд-корте, милорд.
– Как далеко это отсюда? Сможем ли мы добраться до туда завтра на двух клячах?
Оливер на мгновение задумался.
– Если скакать постоянно, милорд; не так, как его светлость ездил в последнее время; как если бы лошадь была чугунной и его собственная шея тоже.
Лорд Чарльз кивнул.
– Хорошо, – сказал он, – мы сделаем это. Лорд Лейчестер снова хочет перемен, Оливер.
Оливер кивнул.
– Мы поедем туда. Не нужно ничего говорить его светлости, вы понимаете.
Оливер все понял и отправился в маленькую конюшню, чтобы позаботиться о лошадях, а лорд Чарльз отправился спать, посмеиваясь над своим маленьким заговором.
Когда они выехали утром, Лейчестер не задавал никаких вопросов и выказывал полнейшее безразличие к маршруту, и лорд Чарльз, изобразив небольшую нерешительность, направился по дороге, на которую указал ему Оливер.
Двое друзей ехали почти в тишине, как обычно, Лейчестер почти не обращал внимания ни на что, кроме своей лошади, и едва ли замечал тот факт, что лорд Чарльз, казалось, очень решительно выбрал маршрут.
Однажды он задал вопрос. Это было, когда приближался