— У меня Дар блокирован! — чуть не взвыл парень.

— И у тебя? — застыла девушка и тут же лихорадочно стала копаться в своих вещах. — Беги к Еремко, он в торцевую комнату заселился! Да живее же! Я оденусь и разбужу остальных! Гришка метнулся дальше, чуть не буксуя по гладкому мастичному полу. Сориентировался быстро, нашел комнату и таким же способом разбудил лейтенанта. Всклокоченный после сна Еремко сразу сообразил, что ему хочет сказать парень. Ему даже одеваться было не нужно. Кажется, он так и спал: в шортах, футболке и не снимая кобуру.

— Прикроешь меня «щитом»? — спросил Еремко на ходу, сбегая по лестнице.

— У меня Сила блокирована каким-то непонятным заклятием! — пояснил Гришка. — Но я могу и без нее!

— Я тебе покажу — без нее! — рявкнул лейтенант. — Что за хрень, брат? Тамара наверху что-то кричит, а в доме как будто сонное царство!

Он первым понесся по лестнице вниз, перепрыгивая сразу через несколько ступенек, нигде не задерживаясь. Гришка старался от него не отставать, но лейтенанта не обогнал. Еремко с грохотом распахнул дверь и оказался на уличной веранде. И волчок завертелся на месте, согнувшись в три погибели, словно его кто-то ударил. Гришка только и успел заметить расплывающиеся пятна крови на футболке гвардейца. Откуда-то из лесопарковой зоны раздались непонятные щелчки. Разом вспомнились навыки, вдалбливаемые Тагиром и Арсением на практических занятиях. Пусть и вбивались они в мальчишескую голову в детском возрасте, но сейчас они спасли ему жизнь. Ласточкой нырнув за пузатые керамические вазоны с пышной зеленой растительностью, он избежал попадания пуль в свою тушку. Один из вазонов принял на себя огонь и жалобно крякнув, развалился на куски.

Били кучно, стараясь не дать ему высунуть голову. Досадно, что лейтенанту не помочь и не вытащить его из-под обстрела. И пистолет не взять. Ситуация аховая. Пока его закрывают дурацкие горшки, но сама-то веранда простреливается со всех сторон. Стоит только нападавшим сменить позицию — хана. Разве что за угол прорваться… Почему никто не поднимает тревогу? Где Костя? Неужели Тамара не может его разбудить? Вероника тоже дрыхнет? Сейчас как никогда нужна помощь лекаря? Стоп! Куда ты девчонок толкаешь? Под огонь?

— Костя! — заорал Григорий, не поднимая головы. — Проснись уже! Тамара, не выходи на улицу, прячься!

Правильно, куда ей без Силы против оружия?

После таких воплей даже мертвые поднимутся, а не то что спящие. Но если до сих пор никого не видно из прислуги и гостей — вероятна магическая атака с усыплением. Все дрыхнут, а его с Тамарой лишили Дара. Точнее, поставили блок. А, один черт! Почем он не может сломать его? Скрежетнув от злости зубами, он попробовал еще раз мысленно пробежаться по контуру своей ауры. Все точки выхода энергии, пресловутые чакры, закрыты. Закупорены так, как бутылки с вином, пальцем не вытащишь. А если попробовать вбить их внутрь? Напрягаясь от неимоверных усилий (попробуйте, будучи неодаренным и без практики хотя бы слегка напитать ауру энергией извне!), парень понял, что все тщетно. Какой-то странный алгоритм, основательно закупоривший эту самую бутылку!

Со стороны беседки, где только вчера все ужинали и мило беседовали, шли три человека, облаченные в темную униформу, похожую на ту, в которую одевают муниципальных служащих вроде грузчиков или мусорщиков. Они не торопились, с осторожностью поглядывая по сторонам. И приближались неумолимо, как метеорит к земной поверхности.

— Ваня! Еремко! — громко позвал Григорий, с тоской глядя на неподвижного лейтенанта, скорчившегося на ступеньках лестницы. Как же глупо он подставился под пули! Эх, кто-нибудь отвлек, пока он будет бежать к гаражу. Парень был уверен, что справится с парой убийц. Но для этого сначала надо пробежать открытое пространство на виду приближающихся наемников. Помещение скрыто за углом, и обзор со стороны особняка плохой. Напрягая все мышцы рук и ног, он уже собрался рвануть с низкого старта, когда дверь дома снова распахнулась, жалобно звякнуло разбитое стекло. На пороге показался Бэккет, тащивший как мешок картошки неподвижную Тамару. Ее длинные волосы, которые девушка не успела забрать в косу, волной спускались по груди американца. Переодеться она успела, нацепив на себя бриджи и рубашку, а вот на то, чтобы спрятаться — не хватило то ли времени, то ли удачи. Сам же автогонщик морщился от боли; с правой ладони обильно сочилась кровь. Хотел, наверное, зажать рот княжне, вот она и цапнула его от всей души. Как же она допустила к себе Джека? Что он с ней сделал? Выглядит девушка странно, безвольно, даже не дергается. Так и есть. Голова бессильно болтается от движения американца. Выстрелы тут же прекратились.

— Стой, гадина! — рыкнул как лев Гришка, стремительно сокращая расстояние между ним и Бэккетом, уже примериваясь, куда врежет кулаком.

Он не успел добежать до американца, нарвавшись на подоспевших помощников. Один из бандитов наставил на него пистолет. Время застыло в патоке. Гришка отчетливо видел, как палец медленно сжимает курок, а дульный срез оружия глядит ему в глаза. Его спасло кратковременное замешательство нападавших, смутившихся возрастом человека, волком кинувшегося к ним. Резким удар по чужому запястью Гришка увел оружие в сторону. Хлопнул выстрел, оглушив его звоном и запахом пороха. Открытая ладонь летит в наемника и бьет того в подбородок. Наемник кувырком летит с крыльца, запинается о лежащего Еремко и падая, замирает. Второй нападавший оказался расторопнее. Перехватив пистолет рукоятью вперед, попытался нанести боковой удар в голову, но Гришка уже «поймал волну», как учил его Донской. Рука противника проваливается в пустоту, и вдруг неведомым образом, схваченная в цепкий капкан, помимо своей воли делает разворот, уводя за собой тело хозяина. Незадачливый наемник всей тяжестью налетел на перила и хеканьем перевалился через ник.

Не останавливаясь после приема, молодой волхв увернулся от среза глушителя, которым третий противник решил просто ткнуть ему в переносицу, нанес рубящий удар по запястью и локтевому сгибу, а следом — коленом в бедро. И как-то забыл, что еще один человек, до вчерашнего вечера не вызывавший у него опасений, остался за спиной. Оглушительный удар по голове бросил Гришку вперед. Упав на колени, парень с ужасом понял, что не может подняться. Сознания он не потерял, но в движениях наступило непонятное оцепенение. Нога в берце прилетела в лицо, и только после обжигающего удара, парень опрокинулся на спину, чувствуя, как горячая кровь заливает подбородок и шею.

— Стоять! — выкрикнул американец. — Мальчишку не трогать! Уходим!

— Шеф сказал — валить всех лишних, — пробасил очухавшийся раньше всех наемник. Именно он и ударил Гришку.

— Убрал оружие, дубина! — чуть ли не взвизгнул американец. Если бы сейчас Григорий мог анализировать ситуацию, его бы позабавило, как Джек защищает плывущего на грани беспамятства, лежащего навзничь, нравившегося ему мальчишку. — Быстро уходим! Преодолев земное притяжение, Старицкий утвердился коленями на полу и с разрывающейся в груди болью смотрел, как бесчувственную Тамару волокут куда-то за дом, а потом громом среди ясного неба прозвучали выстрелы откуда-то со стороны гаража. Хлесткие, словно переломанные сильной рукой ветки сухостойного дерева. Раз! Второй!