Господи, как же сегодня звездно…

Бог им судья, а о нас с тобой

Многие вспомнят, но будет поздно.

Брызнуло красным в лицо планет.

Как это вечно и как знакомо…

Радуйтесь! Рыцарей больше нет!

Мир и спокойствие вашему дому…

Некоторое время все напряженно молчали, испуганно оглядываясь по сторонам. Потом потихоньку успокоились и кое-где даже захихикали. Велиар, неуверенно улыбаясь, озирался вокруг, пересчитывая собственное воинство. Если бы он захотел, то согнал бы сюда все восемьдесят легионов, но, видимо, для нас было достаточно и этого сброда. Когда он поднял руку, призывая к всеобщему вниманию, вокруг нашей троицы неожиданно появилась целая когорта героев.

Первыми к нам шагнули медведи:

– Ты звал нас, Пастух?

Потом у меня на шее повисла счастливая Фрейя, богиня любви и красоты древних викингов:

– Сигурд, я живая! Ты сдержал свое слово, ты назвал свою дочь моим именем. Меня помнят… Ах, Сигурд, как же хорошо снова жить!

Я обнял ее за плечи и, не прячась от Наташи, при всех поцеловал в щеку. Моя жена меня поймет…

– Радс вновьс видетьс вас, мой дорогойс шпионус! – Ко мне протолкался крысиный генерал Кошкострахус Пятый. – Моя ударнаяс бригадас готовас к боюс! Мы своихс не бросаемс…

Я отдал честь правой рукой, за левую все еще держалась юная богиня.

– Здравствуй, Серый Волхв! – Наверное, у меня дыхание перехватило от удивления.

– Иван? Иван-царевич, откуда, друг?!

– Так ведь долг за мной, а долги кровные вовремя платить надо. Вижу, в беде ты. Вона сколько супротивников по твою душу нагнано… Со мной десять молодцов, не робей, Волхв, отобьемся!

– Сэр Мэлори… Вы?! – Вот уж явление старого рыцаря было последней каплей, переполнившей чашу моего удивления. Великий летописец был одет в сияющие доспехи, длинный плащ и в руках держал внушительный меч.

– Видимо, пришло время вмешаться мне лично. За девочку не беспокойтесь, она лепинур мус сопним. Фрейя лунь красбентом, фи естинг мин. Геосулис ля и буквально через десять минут ее заберу. Пусть поиграет…

– Как ты это сделал?! – в голос завопил бледный Велиар, а всю нашу армию дополнительно прикрыл сверху разноцветный Боцю, затмивший своим длинным телом почти все пространство под потолком.

– Сам Ты Пень! Большое спасибо, что не забыли позвать меня. Китайские драконы – великие воины, мы образованны во всех боевых искусствах и потому всегда в цене.

– Помню, помню, – рассмеялся я. – Так же как надежные стражи и телохранители?

– Именна, именна! Ибо как сказал незабвенный Сунь По: «Когда в бою с врагом ты с другом храбро встал – дороже, чем нефрит, святая кровь его!»

– Великолепно! Боцю, вы просто кладезь классической поэзии Китая. Хотелось бы и вам ответить строками… как же его? А ну их всех… Спасибо, друг!

Я повернулся и шагнул к золотому трону. Второй демон после Сатаны находился в крайне раздраженном состоянии.

– Чего надо?

– Мою жену.

– Поэт, я сейчас не в настроении шутить. Как ты это сделал?

– Не знаю…

– Почему они все пришли?! Ведь в твоем стихотворении благородные рыцари погибли!

– Я не могу объяснить. Основная проблема моих стихов или моей магии в том, что результат никогда не известен заранее. Нет, конечно, кое-что я могу предполагать… Но я не звал их сюда. Они сами пришли. Они мои друзья, а друзей не зовут в горе, не платят за помощь, не считают обязанными перед собой… Велиар, пожалуйста, освободи мою жену. Нам пора.

– Все не так просто, Сергей. Раз уж они все собрались здесь, то битвы не миновать…

– Тебе это надо? – Мы незаметно перешли на «ты».

– Нет. Я давно пресыщен кровью, но борьба Добра и Зла существует вечно, так что не нам с тобой изменять традиции. – Демон устало взмахнул рукой, и все разом исчезли. В зале осталась только стеклянная клетка с Наташей да Анцифер с Фармазоном, недоуменно озирающиеся по сторонам.

– Я отправил их в иные миры. Каждый выбрал себе противника, и уже через минуту мы будем знать, кто победил на этот раз. Может, ты сам хочешь подраться? Нет? Ну и замечательно, у меня тоже ни малейшего желания махать кулаками. Наш спор будет решен иначе. Итак, я никогда не смогу использовать твою магию, несмотря на то что ты честно раскрыл передо мной все секреты. Почему?

– Хочешь знать правду?

– Да. Говори, не бойся меня обидеть.

– Я уже пытался тебе это объяснить. Все дело в таланте. Без него нет поэзии, одним трудом ты ничего не добьешься. В лучшем случае будет получаться стандартная гладкопись, но настоящие стихи – никогда. Для этого нужна Божья искра. В тебе ее нет…

– Так просто?

– Увы. Если тебя так тянет к творчеству, попробуй заняться чем-нибудь другим. Сплети корзиночку из соломки, испытай себя в вышивке, в конце концов, просто сними фильм. А нас отпусти…

– Да ведь ты прав, поэт! – загорелся приободрившийся демон. – В самом деле – я сниму фильм! И такой фильм, что он изменит всю историю морали. Это будет куда более сильный удар по человечеству в целом, чем какие-то стихи.

– Моя жена… – напомнил я.

– Забирай! – Небрежное движение бровей, и Наташина тюрьма стала таять в воздухе, но нашим надеждам не суждено было сбыться. Откуда-то сверху, прямо под ноги Велиара, упала… серо-пепельная волчья шкура. Я узнал бы ее из тысячи – раньше в ней красовался мой извечный враг – старый Сыч…

* * *

Выражение лица Велиара не изменилось ни на йоту, но по его остановившимся глазам я понял, что в этот раз наши победили. Как бы то ни было, войско моих врагов возглавлял маньяк-оборотень, и вот его шкура валяется на полу. Анцифер перекрестился, Фармазон только присвистнул, а Наташа, освободившись наконец из своей одиночной камеры, бросилась ко мне. Она была так же одета в футболку, фартук, бриджи и тапочки, только волосы прихвачены на макушке да глаза красные от слез. Я обнял ее крепко-крепко, так, чтобы уже никогда от себя не отпустить.

– Ты пришел…

– Конечно. А ты думала, не приду?

– Угу… Видишь, сколько со мной хлопот. Зачем я тебе такая?

– Любовь зла, – улыбнулся я.

– Сейчас получишь! – тихо пообещала она, еще сильнее прижимаясь к моей груди. Анцифер, глядя на нас, утирал умиленные слезинки, а Фармазон, подпевая сам себе, нахально пританцовывал в ритме парной латиноамериканской румбы.

– Ну что ж… К моему глубокому сожалению, вынужден признать полное поражение наших слуг. Для разнообразия я не буду изображать из себя дешевого лжеца. Поверьте, мне ничего не стоит взять назад мое слово и уничтожить вас на месте, но… Это уж как-то слишком пошло, мелочно и явно ниже моего достоинства, – криво улыбнулся Велиар, даже не глядя в нашу сторону. Он говорил очень дружелюбно, без угроз, но в самом тоне его голоса все равно сквозило что-то зловещее. – Я бы отпустил вас сию же минуту, однако тут есть одно «но»…