— И куда же ты меня везешь, если не секрет?

— К себе на квартиру. Свекровь твоя будущая предоставила ее нам в полное распоряжение. — Он с притворным огорчением вздохнул:

— Не представляю, чем я тебя кормить буду? Годовые запасы пельменей кончились…

Лена засмеялась и обняла его:

— Когда-нибудь отольются тебе мои слезки. Я ведь и не подозревала, что у тебя, как и у Верки, язык без костей. А за обман тебе в первую очередь ответ перед моей бабулей придется держать.

— А про это они могут никогда и не узнать. Пусть думают, что мы уже на полпути в Привольный.

Алексей обнял Лену, и они опять принялись целоваться, не обращая внимания на завистливые взгляды шофера.

Уткнувшись лбом в стекло, Лена наблюдала за дорогой. Алексей, вернувшись из командировки, только что позвонил из конторы, что с минуты на минуту будет дома.

Вечерние сумерки спустились на поселок. Их улица, хоть и выросло на ней пять новых домов, по-прежнему оставалась самой тихой и спокойной в Привольном.

Сколько же воды утекло с тех пор, с той первой встречи на таежной тропе три года назад! Многое изменилось в их жизни, жизни близких им людей.

Жизнь старших Гангутов течет в том же ритме и без особых перемен, а вот Никита и Вера поженились год спустя после описываемых событий. У них подрастает дочь Аленка. Они вместе работают на канале Экспериментального ТВ, или, как в шутку его называет Максим Максимович, Элементарно-экстравагантного телевидения. Это дает им право ругаться не только на работе, но и дома, но исключительно в творческом плане. К сожалению, в поселке программы ЭТВ не принимаются, что не позволяет привольчанам в достаточной мере оценить успехи их односельчанки, а ныне восходящей звезды телеэкрана.

Илья по направлению лесхоза учится в Лесной академии под неусыпным контролем Эльвиры Андреевны. По просочившимся сведениям, она познакомила его со своей племянницей, и, кажется, ее стараниями вот-вот возникнет новая молодая семья.

Филипп тоже женился — на фельдшере биостанции Екатерине. Работает он у Коротницкой в «Приюте Айболита».

Елена Васильевна, у которой появилось больше свободного времени, с помощью Лены пишет книгу, посвященную истории биостанции.

Герман где-то в Москве. Работает в частном сыскном агентстве. Из милиции он ушел почти сразу же по завершении столь печальных событий в его семье. О своих делах он предпочитает не распространяться, так же как и о своем интересе к семейству Ковалевых.

Наталья из Привольного уехала накануне их свадьбы и ни разу за все эти годы ни в поселке, ни на биостанции не появлялась.

Почти ежедневно Лена видится с кем-нибудь из учителей своей школы. Там почти все по-прежнему. Правда, Люба и Лариса вышли замуж и уехали Одна — в район, другая — в соседнее село.

Заслуженный красный диван, некогда прозванный «переходящим знаменем», ввиду его крайней изношенности, обтянули искусственной кожей зеленого цвета, и молодежь тут же окрестила его «баксом».

Фаина Сергеевна по-прежнему остается в центре всех событий, а Зоя Викторовна вдалбливает математику пятиклассникам и из педагогических соображений приводит им классические примеры из своей практики, как, например, за год до окончания школы ей удалось наставить на путь истинный Ильюшку Страдымова.

Витя-Петя из школы ушел и работает директором туристического приюта, который лесхоз построил на месте сгоревшего домика Абсолюта.

Капитан Остапенко, который за это время успел вырасти до майора, смог разгадать тайну схемы, оставленной погибшим стариком. Кружочки на ней обозначали шурфы, которые Абсолют вместе со своим оставшимся в живых братом пытались рыть в месте гибели каравана. Все их попытки заканчивались неудачей — шурфы упирались в скалу, а последний, помеченный крестиком, стал могилой для брата Абсолюта. Это удалось установить по документам, сохранившимся в клеенчатом бумажнике, найденном на останках человека, погребенного под сводами обвалившегося шурфа. Но о том, какая счастливая случайность помогла брату Абсолюта избежать смерти вместе с караваном, история умалчивает.

Кстати, выводы специальной комиссии о причинах гибели каравана почти полностью совпали с версией Гангутов.

Лена взглянула на часы. Кухонные ходики показывали десятый час вечера. Она прошла в детскую.

Сергуня разметался во сне, разрумянился. Она накрыла его простыней, ласково погладила темноволосую головку. Набегался за день во дворе, чуть не до полусмерти замучил Флинта и Рогдая, пытаясь кататься на них верхом.

Вернувшись в гостиную, она поправила цветы в вазе, осмотрела накрытый стол: кажется, ничего не забыла. Сегодня они в третий раз отметят Праздник первого укуса, как его называет Алексей, очередную годовщину их знакомства.

За окном послышался шум мотора. Лена выскочила на крыльцо. Усталый, запыленный муж поднимался ей навстречу. Она обняла его, прижалась губами к заросшей темной щетиной щеке.

— Наконец-то, а то я все глаза проглядела!

Алексей протянул ей маленький букетик фиалок:

— Смотри, уже успели распуститься.

Она прижала их к лицу, вдохнула тонкий аромат, подняла смеющиеся глаза на мужа:

— Иди мойся быстрее, я уже стол накрыла.

— Как Сережа? — крикнул он с порога ванной.

— Все хорошо, спит, сорванец, безмятежно.

На кухне она вытащила из холодильника бутылку шампанского. Нагнувшись к духовке, заглянула, готов ли пирог. Муж подкрался сзади, обнял, коснулся губами ее шеи:

— Всю эту неделю мечтал только о том, что вернусь домой…

Лена повернулась к нему лицом, прижалась к груди.

— Ты не представляешь, как я по тебе соскучилась! — Немного отстранившись, заглянула в глаза. — В этот раз удачно съездили?

Алексей удрученно махнул рукой:

— Ничего подобного. Все продолжается — и браконьерство, и кража скота. И заведи мы даже эскадрилью вертолетов и собственную «альфу», если власти не будут нам помогать, толку не будет. Остапенко тоже бессилен помочь. У него своих забот выше ворот. Шерхан и Македонец были только небольшой частичкой паутины. Одну базу в горах уничтожили, десяток новых баз создадут, только во сто крат осторожнее будут. — Алексей посмотрел на огорченное лицо жены. — Ну вот, испортил тебе настроение! — Обнял ее за плечи, увлек в гостиную.

Глядя на накрытый стол, радостно потер руки. — Прекрасное напоминание о клыках твоего несравненного Рогдая!

Лена ущипнула его за бок:

— И это все, что ты помнишь?

Алексей притянул жену к себе, медленно склонился к ее губам:

— А вот это вы зря, сударыня! Теперь по вашей вине праздничный ужин откладывается минимум на час, — и принялся расстегивать пуговицы на ее блузке.