за ее спиной исчезло, превратившись в одно-единственное золотистое крыло за плечом. Вместе с этим, Пандора в буквальном смысле вырвала из себе еще один меч, похожий на Правосудие, но куда более мрачный, — его лезвие изолированно рваной, темной тканью, а форма несколько более «игольчатая», напоминающая собой меч, которым Девятая попыталась убить саму себя. Но даже так, это оружие было почти точной копией Правосудия по своему виду.

Складывалось впечатление, что Правосудие разделилось надвое, собственно, как и сама Пандора, — за ее другим плечом так же появилось крыло, но оно было далеко по своему оттенку от свечения солнца, совпадая с тьмой второго меча. Ее правый глаз оставался ярким, подобно все тому же солнцу, но левый потускнел. Если ранее Пандора знаменовала собой лишь чистый свет, то сейчас в ее арсенале прибавилось нечто более… прагматичное, не похожее на нее саму.

— «Еретик», так его называют, — сомкнув мечи вдвое на мгновение, и тут же разделив их, Пандора поведала им о истинном названии меча. — Тот, что не стал «Правосудием». Но я бы не стала называть этот меч неудачей, отнюдь.

Шум заполонил голову Винтера, когда он услышал о наименовании этого меча. Люди, подобные Пандоре, не мог просто остаться в истории мира незамеченным. Учитывая, что она назвала себя существом вечности, ее влияние должно было простираться еще до того, как в мире случился Катаклизм, исказив его до неузнаваемости. Но Пандора ускользнула от него.

— Ну же, Винтер, ты любишь загадки? Я — Пандора Вечная, Бесконечная! — сделав несколько шагов вперед, сказала она. — Они называют меня Восьмой, и кто я такая, чтобы спорить с людьми? Даже если Восьмой я не являюсь.

Винтер ответил ей молчанием. Эти слова должны были подтолкнуть его к определенным выводам, но они не сказали ему, ровным счетом, ничего.

Разочаровавшись, Пандора расправила мечи, тем самым приготовившись нанести сокрушительный удар.

— Первый никогда не упоминал Восьмую, как «Вечную», или «Бесконечную», — вдруг сказала Андромеда, стоя позади. — Он называл восьмую… «Наблюдательницей».

До этого, Андромеда не подвергала личность Пандоры сомнению, но теперь, когда это все началось, она и сама не была уверена. И впрямь, что-то в этой истории не сходится…

Винтер никогда не слышал о «Правосудии», но он определенно наслышан о «Еретике». Точно так же, как он никогда не слышал о «Вечной», но знает, что когда-то и впрямь была одна из Девяти, что носила за собой титул «Наблюдательницы». Они никогда не пересекались, ведь для Винтера все Девять погибли еще до того, как миру пришел конец. Они погибли сразу после того, как магия была сведена на нет… по крайней мере, он был уверен в этом.

— Если ты существо из вечности, то почему ты никак не повлияла на Катаклизм? — сжав рукоять меча, Винтер скорее спросил это у себя, нежели у нее, приготовившись принять на себя атаку.

— Не знаю, может, у меня не было необходимости? — желчно ухмыльнувшись, Пандора нанесла целую серию ударов, которые, впрочем, никак не были подкреплены ее магическими силами, но менее сокрушительными они от этого не стали.

— Не было необходимости?! Да мир был изничтожен несколько раз подряд! — контратаковав Пандору, Винтер попытался продвинуться ей навстречу, и достаточно успешно. — Ты использовала влияние вечности, чтобы переписать историю?!

Несмотря на силу, удары Пандоры были хаотичными, дилетантскими, а Винтер за всю свою жизнь все же успел уделить время на то, чтобы научиться обращаться с оружием. Тактика Пандоры не сработала, вынуждая ее все же воспринять Винтера как серьезного противника, а не как кого-то, кого можно убить одним взмахом руки.

— Перегибаешь! — громко заявила та, лязгнув Правосудием прямо об меч Винтера, подкрепляя удар магией, из-за чего при соприкосновении вылетело целое множество золотистых искр.

Кажется, она играет с ним в «угадайку». Винтеру ничего не остается, кроме как подыграть ей. Тем более, бдительность Пандоры ослабла, и она, кажется, и впрямь была готова говорить, правдивы ли догадки Винтера.

— Ты убила настоящую Пандору, Наблюдательницу! — Винтер выдвинул еще одну примечательную теорию, но уже сейчас ее выражение лица ясно давало понять, что он ошибался.

— И снова неправильно! — Пандора попыталась пнуть его ногой, словно она до сих пор не воспринимала его всерьез. — Как же давно мне хотелось отпинать кого-то вроде тебя! Все же ты в этом мире что-то вроде знаменитости, да?..

Пандора, тем временем, уже вошла во вкус: ее удары становились все хаотичнее, но, вместе с этим, и все яростнее, из-за чего Винтеру сдерживать натиск в чистой дуэли становилось все сложнее, даже учитывая, что мастерством он ее превосходит в разы. Еще немного, и он не сможет продолжать бой без хитрых трюков, что поставит их милую беседу на «нет».

Нужно было решить все здесь и сейчас, но оставался лишь один вариант, который мог бы оказаться правдивым. Ему лишь нужно сопоставить факты.

До конца мира всего, история упоминает лишь одну Пандору, Восьмую из Девяти, которая, впрочем, не называла себя Вечной, — она была так называемой «Наблюдательницей», и ей принадлежал меч, именуемый «Еретиком».

Сейчас, этот меч находится у Пандоры, что стоит перед ним, и он подозрительно похож на «Правосудие», коим эта же Пандора располагает. Все это можно было бы списать на совпадение, но совпадений становилось слишком много.

Она не использовала силу вечности, и она не убивала другую себя, — значит, это сам мир породил ее. Сломленный, искаженный мир, который стер границы между всеми реальностями и явил себя свету. Тот мир, к появлению которому причастен и Винтер в том числе, спровоцировав Катаклизм, будучи одним из множества винтиков. Пандора… если она не выпавший винтик, то, по крайней мере, винтик из другого механизма, что случайно оказался здесь. Ответ очень близко, все, что нужно, — это озвучить его и получить недостающие детали.

Но прежде, чем Винтер смог озвучить свои мысли, Пандора ударила его под дых, а после нанесла сокрушительный удар по хребту, заставив его рухнуть на пол. Для нее в озвучивании мыслей не было никакой необходимости, ведь она, видимо, и впрямь видела будущее, или же как минимум читала все по глазами, — она знала, что ответ Винтера верен. Но она не желала слышать его. Она сокрушила его, и прошла мимо, направившись к своей изначальной цели.

К Андромеде.

— Ты не из этого мира, — все же выдавил из себя хриплым голосом Винтер, стараясь восстановить дыхание.

Пустота вокруг обрела свою изначальную форму, и Пандора остановилась на полпути к Андромеде. Все ее старания заткнуть Винтера были сведены на нет, а путешественник нашел в себе сил встать, оставаясь несломленным перед