— Йоган, — прошептал он, — я сдержу слово.

В пустынных горных ущельях, где выжили, несмотря на холод, некоторые дикие животные, охотились холдраги. Мраклинг привел их в эти места, чтобы они поохотились и наелись, зная, что им понадобится много сил для долгого перелета и битвы, которая их ждет впереди. Пока они ели, он говорил. Он вновь говорил о том, что драконы погибли и никогда не вернутся. Закон драконов больше не подходил холдрагам. На карту поставлена их жизнь. Люди вот-вот истребят их. Мраклинг с криком сделал круг над своим войском. Его резкий высокий вопль соперничал по силе с завыванием ветра.

Холдраги взвыли от злости и страха, а Мраклинг посмотрел на них с одобрением. Вся их сила, вся ярость нужна будет в битве. Каждая встреча с людьми убеждала его в том, что рассказы Хранительницы и его разведчиков были правдой. Люди смертельно опасны, люди могли напасть в любой момент, как будто тайны огня и света, которыми они завладели, им было мало! Мраклинг вспомнил о человечишке, которого он поймал, и о том, как тот убежал. Его нежную пасть еще жгло от тех ядовитых семян. Люди маленькие, но по уму могут сравниться с драконами. Если один человек мог сбежать из их пещер, тогда тысяча легко может их захватить. Людей нужно уничтожить раньше.

Мраклинг уверял себя в том, что он прав, тысячу раз прав, но в глубине его сердца горела мысль о том, что на самом деле он должен крепить закон драконов, вместо того чтобы его нарушать. Он не знал почему. Драконы погибли. Старый порядок пришел к концу. Холдрагам был необходим вождь, а он, рожденный от дракона и холдрага, подходил как нельзя лучше для этой роли. Не могло быть сомнений в том, что самой судьбой ему было уготовано защищать их. Он владел тайной драконов и выносливостью холдрага. Он не мог оставить других на произвол судьбы. Мраклинг снова громко закричал, надменный и одинокий под звездами, и посмотрел, как внизу продолжается охота и пир.

Перед рассветом пришла гроза, и сильный ветер с мокрым снегом сделали вылет опасным. Мраклинг сдерживал ярость, хотя это было нелегко, он боялся, что неистовство, которое он вселил в своих собратьев, растеряется. Но этого не произошло, холдраги шипели от ярости и нетерпения. Ветер и дождь продолжались весь день. В конце концов тучи начали расступаться и садящееся солнце окрасило облака алым цветом. Мраклинг расправил крылья и взмыл в пылающее небо. Холдраги последний раз вернутся в свои пещеры. Затем они выступят в долгий поход на юг, в земли людей, теплые земли, которые скоро станут их новой родиной.

Отступление фандорцев должно было пройти в два этапа. Первыми покинуть холмы должны были раненые и те, кто утратил волю. Их вели старейшины Тэмарк и Пеннел. Ополчение из Кейп Бейджа должно было пойти с ними для прикрытия, а также для того, чтобы подготовить лодки на берегу к срочному отплытию.

— Мы будем стоять до вечера, — сказал Йондалран, — затем пойдем за ними как можно быстрее. Симбалийцы теперь знают, что мы сильны и храбры. Они не посмеют напасть на нас при свете дня.

Тэмарк мрачно покачал головой.

— Не забывай об их драконе! Он может напасть в любую минуту!

Йондалран встряхнул рукой, и на запястье зашелестел браслет.

— Мы их один раз прогнали, сможем и еще!

Тэмарк кивнул и с помощью Дэйона начал собирать ополчение своего города.

Те, кто остался, расположились в холмах тремя группами, командовали которыми Дэйон, разъезжий и сам Йондалран. Они будут удерживать холмы, пока смогут, чтобы дать возможность людям Тэмарка достигнуть берега. Они надеялись на то, что симбалийцам вновь не удастся проникнуть под покров леса. К ночи они смогут отступить.

Йондалран увидел, как кое-кто озадаченно смотрит на лес. Затем он расслышал то, что слышали они, — низкий рокот, похожий на гром летней грозы. Он посмотрел вверх. То небо, что просматривалось сквозь листву, было покрыто невинными бегущими облачками. Шум все усиливался, постепенно приближаясь. Старик не видел равнины из своего укрытия, поэтому он послал молодого человека на разведку, прошептав:

— Быстро вон на тот дуб, и расскажи, что видишь!

Молодой ополченец влез на дерево, снизу его не было видно, но через миг они услышали его голос.

— Старейшина Йондалран, — закричал он, — это симбалийские войска! Далеко, но их сотни, а над ними корабли! Их столько… мы такого в страшном сне не видали!

Йондалран вскочил на ноги.

— Невозможно! — закричал он. — Мы уже не раз отбивали их атаки! Откуда у меня силы?

Другие ополченцы тоже вылезли из укрытий, чтобы увидеть, что приближалось к ним.

— По местам! — закричал старик. — Они не должны увидеть вас раньше времени!

Некоторые его не послушались и поднялись из-за камней и кустов, чтобы бросить взгляд на неумолимо приближающуюся армию.

— Сидеть, — приказал Йондалран, — укрываться, пока они вас не заметят!

Разъезжий поймал двух перепуганных солдат и затащил обратно в укрытие, но в тот же миг услышал приглушенный стук копыт по траве у основания холма. Симбалийцы будут здесь с минуты на минуту.

Утро уходило, а продвижение отступающей армии на берег было медленным. Большинство раненых могли идти, но, как Тенньел, были слишком слабы и не могли идти подолгу без остановок на отдых. Тех, кто идти не мог, несли на наскоро связанных из веток и веревок носилках.

— У Тэмарка весь день уйдет на то, чтобы добраться до лодок, — сказал Дэйон отцу.

Йондалран задумчиво смотрел в сторону лагеря симбалийцев на другом конце равнины. Разглядеть что-то отчетливо не представлялось возможным из-за деревьев и тумана, поднимающегося от земли. Старик стоял, тяжело опираясь на посох, в нем кипела ярость. Многих они уже потеряли, и он чувствовал за это свою ответственность. Что он скажет жене Лэгоу? Что он скажет другим? Он покачал головой. Тяжелую цену им пришлось заплатить за безопасность Фандоры.

Дэйон молча стоял рядом с отцом. Тэмарк ушел с час назад. Он думал о том, сколько им предстоит здесь продержаться.

— Разъезжий говорит, что все готово, отец. Я говорил с ополчением из Боргена. Они хотят выступать. Они боятся, что погода испортится и будет трудно отступать.

Йондалран кивнул и снова посмотрел на равнину. Вдруг он замер, уставившись в одну точку.

— Что, отец?

Йондалран вытянул руку.

— Вон! Над деревьями!

— Это дождевая туча.

— И в самом деле туча, — напряженно сказал Йондалран.

Дэйон присмотрелся и ахнул. То, что сначала показалось ему темно-серой тучей, набухающей над верхушками деревьев, теперь разбивалось на части, раскалывалось на отдельные фрагменты — немыслимое число воздушных кораблей. Он видел, как солнечные лучи устремились сквозь паруса и отразились от украшенных драгоценными камнями форштевней, а мачты кораблей выстроились лесом над деревьями.