Девчонка молча смотрела на него, просто смотрела, но господину Стрепету это не нравилось.

– Разве тебе никогда не хотелось восстановить справедливость, предотвратить преступление, наказать виновных? – проникновенно спросил он.

– Хотелось, – бодро согласилась Нюська.

– А могла ли ты это сделать?

– Нет. Не могла.

– А я могу. В любом месте княжества.

– И в Усолье?

«Во дает. Нисколько не боится! – подумал Обр. – Ну ладно, щас мы разберемся, кто тут скотина, а кто пастух».

Господин Стрепет медленно пошел вдоль доски.

– Вот твое Усолье. Кстати, о торжестве справедливости. Не так давно я избавил твой край от Хортов. Это было красиво. До сих пор горжусь этой комбинацией. Пока Хорты нужны были для защиты западных рубежей, я держал их там. Немного страдали те, кого принято именовать простыми тружениками, но всегда приходится чем-то жертвовать. Это одно из правил. Зато теперь страна избавлена от разбойников. Заметь, быстро избавлена. Одним ударом я, Аликсан Стрепет, покончил с разбойничьей шайкой, оказал услугу князю и окончательно завоевал его доверие, которое потребуется мне, чтобы покончить с самим князем и наконец получить власть не только на доске. И тогда…

– Всем станет лучше?

– О да!

Нюська приблизилась к нему, склонилась над доской.

– Хочешь найти знакомых? – благосклонно поинтересовался спустившийся с небес на землю господин Стрепет. – Найдешь, только смотри внимательнее. Здесь у меня все – от князя до последнего нищего. Все, кроме тебя и этого разбойничьего выродка. Трижды битая пешка! Бессмертная. Неуправляемая. Неуловимая. Я все думал: отчего доска теряет его? Догадаться было невозможно. Ведь тебя нет на доске. Нет и не было. Сейчас ты стоишь рядом с доской, а на поле тебя по-прежнему нет. Откуда я мог знать о твоем существовании? Но он сделал ошибку – привел тебя сюда. И я понял: пока он с тобой, доска не видит и его тоже, и тогда я не могу управлять им. Единственной пешкой на всей доске. Поэтому спрашиваю еще раз: кто ты? Как ты это делаешь?

– И вовсе здесь не все. Антоши нет. Тетеньки Фетиньи нет.

Господин Стрепет снисходительно улыбнулся.

– Нет на доске – нет в живых. Этот Антоша – твой близкий родственник? Вероятно, я должен принести свои соболезнования.

Нюська по поводу смерти сероглазого отца Антона не огорчилась, пошла вдоль доски, ведя над ней пальчиком, словно разыскивая что-то. Остановилась. Замерла, всматриваясь.

– Ну вот. Федора тоже нет.

– Кто такой этот Федор?

– Сосед наш. В Кривых Угорах рядом жили. Ни его самого нету, ни его детей. Неужто все сразу померли?

– Видимо, так оно и есть, – подтвердил господин Стрепет, начиная раздражаться.

– Не-а, – радостно заявила девчонка, – не может быть, чтоб по всей стране малые дети померли. Кухаркина дочка сегодня с утра во дворе бегала, а кухарка на нее орала.

– Мда, – призадумался господин Стрепет, – странно. Раньше я как-то не обращал внимания. Хм. Доска не видит детей. Должно быть, для Игры они бесполезны. Но ты уже не ребенок. Даже замуж успела выйти, если твой дружок не врет. Так почему, почему доска не видит тебя?!

Нюська задумалась, опустила глаза, провела пальчиком по краю доски.

– Я не знаю. Должно быть, мне ничего не нужно.

– Чепуха! Всем что-нибудь нужно. У каждого свой крючок. Отчего, например, Радивой Каменецкий, бескорыстный герой, храбрый и верный, служит у меня личным телохранителем? Странно, правда? У нашего Рада два сына. Вот один, а вот и другой. Близнецы. Крепыши. Красавцы. К сожалению, незаконнорожденные. Согрешил наш герой с простой рыбачкой. Однако детей своих любит и на многое готов, чтоб избавить их от жалкой участи. Конечно, они в армии. Но не в солдатах, как следовало бы по рождению. Я помогаю им делать карьеру и заодно слежу, чтоб их не убили. А вот у господина Стомаха детей нет. Поэтому он сидит в изгнании, а я тихо жду, когда он дозреет и за избавление от Городища будет готов на все.

– Это не то. Нужда разная бывает. Вот маленьким деткам нужно, чтоб их мама любила. И все. А этого ваша доска дать не может. Зацепиться ей не за что.

И взрослые такие есть. Ну, такие, которым для себя ничего не надо. Вот Антоша…

– Твой брат?

– Нет.

– Думаю, все-таки брат. Не ведаю, как это произошло, но, должно быть, вы тоже из нашего рода – рода творцов и пастырей. Однако ты портишь всю Игру. Я составляю композицию в расчете на твоего… хм… мужа. Пестую, направляю его, превращаю в грозную силу. И что же? В самый ответственный момент он исчезает и мчится к тебе. Что прикажешь с тобой делать? Мысль об убийстве мне претит. На доске это все гораздо проще. Но лично… О нет, на такое я не способен!.. Слишком мягкое сердце – большой недостаток в этот жестокий век. Засадить тебя в подвал поглубже? Удочерить и научить Игре? Или жениться на тебе? Хорошая мысль. Ведь у меня еще могут быть дети. Настоящие творцы, а не тупой скот.

– На мне нельзя жениться, – решительно возразила Нюська, – я замужем.

– Не переживай. Это ненадолго. Скорее всего, ты уже вдова.

– Не дождешься! – прошипел Хорт и шагнул вперед.

* * *

Господин Стрепет стоял по ту сторону доски. Рука дернулась за ножом, чтобы швырнуть его и покончить со всем одним ударом. И тут Обр вспомнил, что нож остался у Маркушки. Так. Ладно.

– Нюська, иди сюда!

Девчонка сейчас же послушалась, подбежала, встала за спиной. Обр быстро огляделся, ища что-нибудь подходящее, но ничего не нашел. Забить бы гада голыми руками. Только чтоб Нюська не видела.

– Уходим, – сказал он, не спуская мрачных глаз с малость растерявшегося Повелителя, – щас мы его тут запрем. Там снаружи засов надежный. Пусть подыхает вместе со своей Игрой. Давай, шевелись. А он тут пусть чего хочет, то и делает.

– Все, что хочу, моя безумная пешка? – смиренно улыбнулся Повелитель, поглаживая рукоять лопаточки. – Благодарю за разрешение! Так-так, посмотрим, что у нас здесь. О, какие живописные прибрежные деревушки! Как их там – Пригоры, Угоры?

Мягко, ласково он занес лопаточку над кучкой пешек у края доски.

– А ведь я даже не знаю, что произойдет. Любопытно, что это будет. Буря? Пожар? Поветрие?

– А мне плевать, – прищурился Обр. Нюська вцепилась сзади в его полушубок. Могла помешать. Кругом бежать – долго. Прыжком его достать, через доску – далеко. Под доской перекатиться, схватить за ноги – можно попробовать. Хотя все равно дел он наделать успеет.

– Не говори «плевать». Следует говорить: «Для меня это не имеет никакого значения».

Хорт напрягся, готовясь к нырку с перекатом, повел плечами, освобождаясь от полушубка.

Господин Стрепет продолжал улыбаться.