умру. Рааст, который так и не ответил на мои призывы — молчал. Он был рядом, я знал это. Он был со мной, я чувствовал это. Но именно сейчас, впервые за всё время в новой жизни, я оказался по-настоящему один. Никто не поможет и никто не спасёт.

Умереть на каком-то сраном куске земли… Дерьмово же как…

Сгусток чёрной крови, смердящей гнилью, вырвался из рта с последовавшим хриплым кашлем.

Руки и ноги я не чувствовал, но знал, что они сломаны. Регенерация не работала, не успевая за ядом, сжигающим не только тело, но и душу. Я ощущал, как он будто бы выжигает мою личность и те немногие воспоминания, что я хранил. Он проникал всё дальше и дальше… Сметая всё на своём пути.

С трудом повернув голову и потратив на это просто колоссальное количество сил, я вновь закашлялся и посмотрел на гору, от которой прозвучал мощный грохот.

Мои глаза, которые всё ещё благодаря чувствам Пожирателя могли видеть вдаль, заметили выбегающих из горы ещё живых воинов. А вслед за ними… Разрушая своды и гору, выбирался огромный паук. Его тело покрывал мощный хитин с ворсинками, жёлтые глазки лихорадочно искали пищу, а жвала перемалывали угодивших солдат. Но больше всего моё внимание привлекло не само существо, а фигура, что была будто бы вплавлена в его брюшко. Слово в стеклянной хризалиде, в ней находилось бессознательное тело Амары.

— С-сука… — прохрипел я, вновь сплюнув кровь и задыхаясь.

В глазах мутнело, сердце усиленно пыталось качать кровь и распространяло яд, а разум метался в хаосе и пытался найти выход.

«Ничего личного, Илья.» — вдруг заговорил Рааст. — «Но мне нужно это тело в полный контроль, а ты будешь только мешать.»

Мудак… Ублюдок… Мразь!

Воспоминания растворялись всё быстрее и быстрее. Как звали моих родителей? Не помню… Я-я… Забываю…

Паук тем временем крушил и убивал всё, что попадалось ему на пути. Словно коса смерти, он проходил по ещё живых бойцам двух империй, выкашивая их и собирая жатву.

Кусок кожи лица, нос и губы растворились жижей и упали мерзкими камками на снег, а разум вновь прострелила боль. Всё моё тело плавилось, будто от кислоты. Одежда растворялась кровавыми кляксами, а мышцы частично слезали с костей, опадая тем же кляксами, которые в свою очередь будто бы пульсировали жёлтыми прожилками яда.

Усталость становилась невыносимой и хотелось закрыть глаза. Просто полежать… Просто отдохнуть и всё…

«Дедуль, что мне делать?» — всплыло растворяющееся воспоминание. Больничная палата, умирающий старик и несмышлёный пацан, видящий, как умирает последний его родственник. — «Как мне быть, когда ты уйдёшь?»

«Как быть, как быть…» — улыбкой покачал он тогда головой. — «Жить, Илюша. Вот, как тебе быть. Твоя жизнь продолжится и только от тебя зависит, как ты её проживёшь.»

Воспоминание померкло и исчезло, а на смену ему пришло кладбище с могилой и мертвецом, с которым пришёл попрощаться лишь я.

Звук лопат, учащённого дыхание могильщиков и падающих комьев земли раздавался в голове, будто звон колоколов.

Я похоронил всех. Больше не осталось никого, кто ждал бы меня дома и мог улыбнуться. Просто улыбнуться, сказав, что всё хорошо.

Следом стали проноситься воспоминания новой жизни. Илларион, побег, встреча с Амарой и дедушкой Геральта. Они были мне никто, но и они же готовы были делиться теплом. Эта дурёха рискнула жизнью, чтобы спасти меня, а старик готов был на всё, хоть я и врал ему. Я видел, какими глазами он смотрел на меня. Теми же глазами, какие были у моего настоящего дедушки…

Что будет с ним? Что будет с Амарой? Они умрут? Одного я обманул, а другую не смог спасти…

«Прощай, Илья.» — прозвучал голос Рааста, и в нём даже появились нотки сожаления.

Глаза заволокла пелена темноты, стоило закрыть их. Дыхание замедлилось, а боль была настолько охватывающей, что отошла на второй план и стала словно эфемерной.

Воспоминания практически окончательно растворились, но именно в этот момент появилось одно. То, когда я появился в доме Геральта. То, где меня обнял его дед и подарил частичку своего тепла и то, где я услышал от Амары искреннее «Спасибо».

Глаза резко распахнулись, а зубы крепко сжались, разламываясь от натуги. Кровь с облезлых губ и потрескавшихся десен брызнула наружу, а сердце стало стучать всё сильнее и сильнее.

Я… Хочу… Жить…

— Я… — вырвался из глотки хриплый рёв. — Хочу… — глаза стали покрываться кровавой пеленой из-за потрескавшихся сосудов. — Жить!..

Холодный воздух обжигающе проник в грудь, стоило сделать большой вдох. Пальцы сломанных рук, которые я не чувствовал совсем, вцепились в снег и промёрзлую землю, стёсывая ногти.

Двигайся! Двигайся, мать твою! Давай! Вставай! ВСТАВАЙ!!!

Ощущая, как яд продолжает плавить тело, я перевалился на живот и подтянул к себе сломанные руки с ногами. Боль разрывала разум настолько, что соображать, кто я такой и что требуется, не было сил. Просто цель подняться. Я должен подняться!

Частично облезлые кости впились в снег, окрашивая его в тёмно-красные и жёлтые цвета. Из груди вырывалось горячее дыхание, сопровождаемое хрипами и безумным стоном.

Встал на колени, стесав кожу и куски мяса, после чего одним движением, вложив в него всё своё желание жить, я откинулся назад.

Руки мерзкими плетьми ударились о бока, глаза посмотрели в небо и солнце Пустошей, а лица вновь коснулся снег.

— Х-хочешь убить меня, да? — хрипло прошептал я, сглотнув вязкую кровь. — Что ж… Попытайся ещё раз, мразь!

Вслед за моими словами, голову прострелила невозможная боль и осознание. Просто, будто лампочку вкрутили и в тёмной комнате появился свет.

Резко согнувшись, я вновь упёр сломанные руки в снег и отдался собственному чутью и чувству, продолжая давить свою волю и желание жить.

Я слышал, как кричит Рааст и слышал его слова о том, что мне нужно остановиться, но, теперь, пошёл он на хер!

Сердце стучало настолько быстро, что грозилось вырваться из груди, внутри которой… Разгорался настоящий пожар. Всепожирающий и всепоглощающий пожар, подобный огненному шторму.

Тело вновь пронзила агония, а глотку покинул безумный звериный рык, после которого я увидел, как по облезлым рукам заструилась синяя энергия, переливающаяся всполохами звёзд.

Она обволакивала немногие остатки мяса и костей, впиваясь в яд и будто бы останавливая его… Но… Я хотел иного.

Я — Пожиратель и это моя новая суть. Я пожрал энергию звёзд и теперь… Пожру энергию сраной твари, что решила меня убить, вместе с предателем!

Усилием воли, я призвал силу души, что и была той самой энергией звёзд,