– Здесь! – крикнула Вайда с другого берега. Лиам махнул фонариком, чтобы мы их увидели. Уличные фонари были выключены, и без обычного светового шума, характерного для каждого крупного города, нам оставалось только изо всех сил вглядываться в темноту перед собой, стараясь не попасться на глаза кому-нибудь еще.

Я взяла Лиама за руку и повела его вниз по откосу насыпи, затем – снова вверх, на другую сторону, где арка «подбрюшья» моста встречалась с землей. Своим фонариком я целилась к спину Клэнси – убедиться, что он идет передо мной.

«Джуд, – подумала я, пересчитывая друзей глазами. – Лиам, Вайда, Толстяк».

– Думаю, здесь. – Вайда отошла в сторону, направляя фонарик на переплетение узоров граффити. В центре располагалась синяя звезда, но краска выдавала потайную дверь – здесь ее слой был до того толстым, что казался липким даже на вид. Я нащупала замаскированную ручку и потом навалилась на нее плечом. Цементная панель сдвинулась внутрь, проскрежетав по щебенке с другой стороны.

Мы с Вайдой и Лиамом наклонились, осветив уходящую вниз металлическую лестницу.

Я вцепилась в Клэнси и толкнула его вперед:

– Ты первый.

Если такое вообще возможно, этот туннель оказался еще более сырым, чем тот, через который мы обычно попадали в Штаб, а еще раз в десять длиннее и грязнее. Идущий передо мной Клэнси, выругавшись, споткнулся, еле удержавшись на ногах. Стены, вначале позволявшие идти втроем, сужались, пока нам не пришлось протискиваться по одному. Лиам шел сразу за мной, и хрипы, с которыми он вдыхал и выдыхал сырой, прогорклый воздух, беспокоили меня все сильнее.

Я замедлила шаг, позволяя ему нагнать и подтолкнуть меня:

– Я в порядке, – пообещал он. – Не останавливайся.

В далекой тьме я услышала шум воды, хотя густая грязь, через которую мы только что перебрались, явно сформировалась здесь очень давно, потому что загустела и воняла тухлятиной.

Сколько пленных провели этой дорогой, подумала я, и сколько тел выволокли обратно? Я пыталась не дрожать и не опускать фонарик, чтобы посмотреть, так ли вода красна от крови, как рисует мое воображение. Пыталась изгнать из сознания картины того, как Джарвин и остальные вытаскивают Албана… Кейт, Коула, а их застывшие открытые глаза, уставившись вверх, смотрят на вереницу мелких мерцающих огней над головами.

– Потом придется отмокать в отбеливателе, – сообщил нам Толстяк. – И сжечь одежду. Я все пытаюсь понять, почему здесь воняет серой, но думаю, оставлю это на потом.

– Возможно, и к лучшему, – заметил Клэнси. Его лицо стало костяно-белым, когда он повернулся в луче моего фонарика, темные брови и глаза казались окрашенными сажей. – И сколько Лига нарыла таких туннелей?

– Несколько, – ответила я. – А что? Уже планируешь побег?

Он фыркнул.

– Время? – крикнула я.

– Три пятьдесят три, – ответила Вайда. – Ты видишь конец?

Нет. Я почувствовала, как по позвоночнику скатилась первая холодная капля паники. Нет, не вижу. Мы шли уже почти полчаса, а по ощущениям – не продвинулись ни на шаг. Все те же цементные стены, то же хлюпанье под ногами – время от времени луч фонарика выхватывал крысу, бегущую к стене или исчезающую в темной щели в земле. Туннель, казалось, втягивал нас в свою темноту, словно глубокий вдох. Стены снова сжались вокруг наших голов и плеч, заставляя пригнуться.

Сколько это будет продолжаться? Еще полчаса? Час? А сколько останется времени, чтобы найти детей и вытащить их оттуда?

– Почти пришли, – прошептал Лиам, сжав мою руку и направляя фонарик в сторону дальнего конца туннеля, где дорога начинала подниматься вверх, становясь чище и суше.

Там же была большая металлическая дверь.

– Она?

Я кивнула, чувствуя волны облегчения и адреналина, и повернулась к остальным:

– Итак. Вот она. Вайда, начинай отсчет. Пятнадцать минут, чтобы войти-выйти. Все помнят, кто что делает?

Джуд протиснулся мимо нас к электронному замку, мигнувшему при его приближении.

Я пробежала глазами по потолку и стенам и все же удивилась, не найдя ни одной камеры. Интересно. Албан решил держать существование «пыточной» в тайне ото всех, кроме старшего персонала и советников? Или был обеспокоен, как бы кто-нибудь не увидел тех, которых он перемещал туда-сюда. А может, и то и другое.

Отлично. Меньше головной боли.

Стоило мне только щелкнуть фонариком, как теплая ладонь сжала мое предплечье. Повернувшись, я попала прямо в протянутые руки Лиама.

Поцелуй оказался таким коротким. Болезненное, единственное касание, но полное такого нетерпения, такого волнения и желания, что у меня вскипела кровь. Я все еще пыталась отдышаться, когда он отстранился, его руки сжимали мое лицо, губы замерли так близко к моим, что я чувствовала: Лиам тоже задыхается.

Тогда он отступил подальше, позволяя расстоянию снова разделить нас. Его голос был низким, грубоватым:

– Устрой им ад, милая.

– И во имя Христа, сука, на этот раз не подставляйся под нож! – добавила Вайда.

Я бы улыбнулась, если бы не слабый смех Клэнси справа от меня.

– Только рыпнись – и получишь вот это, – предупредила я, приставив пистолет к его голове. – Пойдешь на корм крысам.

– Понял, – низким бархатным тоном ответил Клэнси. – А если я буду паинькой, ты меня тоже поцелуешь?

Я пихнула Клэнси вперед, придерживая за воротник рубашки.

– Оʼкей, я готов, – сказал Джуд, опуская руки на замок, чтобы его поджарить. – Командуй, командир.

Воздух в отсеке для допросов оказался не свежее и не чище, чем в туннеле. Знакомый смрад блевотины и нечистот скрутил желудок, когда я перешагнула через дверной проем, устремляясь вниз по короткому лестничному пролету. Фонарик в одной руке и пистолет в другой – оба смотрели на дверь на противоположном конце строя металлических дверей со смотровыми окошками. Я пошарила вокруг бледным лучом фонарика и, удостоверившись, что все чисто, просигналила остальным проходить.

– Сразу за тобой, – отозвалась Вайда, ее тяжелые шаги подстроились под мой темп.

Где-то позади, в темноте, остальные шли мимо дверей – искали заключенных… Коула.

У двери я присела, выпустив рубашку Клэнси из пальцев и махнув Джуду встать за мной. То ли я в самом деле вытащила это знание из глубин памяти, то ли уже действовала на уровне инстинктов, но муштра, через которую я прошла в Лиге, заставила меня распахнуть дверь и с оружием наготове проверить помещение еще до того, как сама я успела подумать о том, как туда войду.

Когда я ступила в коридор, потянув за собой Джуда, пульс колотился в ушах, а нервы были натянуты как струны.

Вайда разделилась с нами, когда мы двинулись по закругляющемуся коридору, и свернула на первую же лестницу. Первый уровень, подумала я. Пятая дверь направо. Ей предстоит непростая работа, не тебе. Ты должна подняться на один уровень; она – на два, чтобы добраться до комнаты наблюдения. Один уровень, пятая дверь направо.