В любом случае обратно пути нет. Даже если удастся второй раз пройти мимо постов наемников – куда дальше? Пытаться добраться до тракта по болоту, на котором человека видно издалека?

– Сейчас нам придется проявлять чудеса ловкости, Богуславская, – ровно сказал он. – Подойдите ближе.

Она подошла, и он заправил ей крылья под сорочку, завязал снизу края так, чтобы плотно прижать. Своими он мог управлять, а принцесса наверняка махнет нечаянно, приклеится – и, пока он будет ее вызволять, сюда сбегутся все пауки и наемники округи.

Алина

Лес, укутанный паутиной, был страшен и, казалось, никогда не кончится. Лорд Макс выбирал ячейки в сетях покрупнее, пробирался сквозь них, и принцесса следовала за ним. Приходилось и прыгать, и проползать по земле, и тянуться на цыпочках, и выворачиваться – она никогда не думала, что может так вывернуться.

Болел живот и пересохло во рту, но она даже не вспомнила про флягу – все протискивалась в ячейки, видя прямо перед глазами подрагивающие капли воды на липких нитях, ползла, шагала…

К своему удивлению, Алина ухитрилась как-то не прилипнуть к сетям, и даже получалось не задевать нити. Все оказалось не так страшно, и через некоторое время принцесса стала даже подмечать систему, по которой была соткана паутина. Полотна изгибались почти параллельно друг другу на протяжении десятков, а то и сотен метров, образуя длинные коридоры, кое-где смыкаясь и снова размыкаясь.

Видела она издалека и пауков-лорхов, застывших в центре материнских паутин, – огромных липких «снежинок», растянутых между несколькими высокими папоротниками, от которых и брали свое начало сетчатые полотна.

Иногда Алинкин нос начинал щекотать острый, резкий запах муравьиной кислоты, очень густой, перебивающий даже вонь от рыбной мази. Она помнила, как пахло в зале, разрушенном тха-охонгом, но подобный ему гигант в лесу не мог двигаться бесшумно – а вокруг не было слышно ни треска деревьев, ни громкого шуршания крон, раздвигаемых тушей.

В конце концов принцесса увидела источник этого запаха – когда профессор, как всегда, быстро дернул ее за руку, призывая лечь на землю, и они оба затаились за плоским валуном, среди мелких, сантиметров двадцати в высоту, кустиков и мхов. Через несколько минут она наблюдала, как медленно, ворочая треугольными головами с жуткими челюстями, проходят в каких-то пяти метрах от них мелкие копии тха-охонга, похожие на смесь богомола и муравья размером с лошадь. Чудовищами управляли всадники, в их руках были факелы, и Алина сжалась, ужасаясь, что сейчас их увидят.

У места, где они с Троттом лежали, один из охонгов начал подергивать передними торчащими лапами-лезвиями, словно в раздумии, и всадник повел туда-сюда факелом, но инсектоид поковылял дальше, и принцесса едва удержалась, чтобы шумно не выдохнуть от облегчения.

Паутина очень замедляла движение. Луны прошли уже половину неба, Алинка отупела от желания спать, а долина все не кончалась. Пришлось перебираться через речку, замирая от страха – в тишине очень громко плескала вода, – снова вслед за Троттом перелезать через липкие сети. Она очень старалась не ошибиться. Но ступня поехала на скользком камне – и пятая Рудлог всем весом вляпалась в паутину.

Сеть завибрировала, крупным дождем с громким шорохом посыпались капли воды на землю. Профессор повернулся – принцесса молча дергалась, пытаясь высвободиться и запутываясь еще больше. Лицо инляндца вдруг показалось очень бледным. В руке его сверкнул призрачный клинок, и он принялся обрубать липкие нити. Алина, высвободив руку, достала нож, тоже принялась пилить паутину, но та была очень прочной и липла к лезвию.

Справа раздался тонкий паучий присвист, и принцесса, закусив губу, принялась работать ножом быстрее. Тротт выругался, в несколько взмахов обрубил оставшиеся нити и рявкнул:

– Бегом! За мной! Пока есть время уйти!

И она побежала.

Профессор тряхнул второй рукой – теперь у него было два призрачных клинка, и он работал ими, прорубая дорогу в полотнах паутин – неуловимо быстро, почти не останавливаясь. Алина бежала за ним, чувствуя, как горят легкие. Позади раздавались переливы свистов, где-то далеко взревел кто-то еще из инсектоидов, раздались отдаленные людские голоса.

Внезапно полотна паутины закончились, и беглецы помчались вверх по крутому склону. Под ногами принцессы заскользила щебенка, посыпалась, Алинка чуть не покатилась вниз – и повисла на руке перехватившего ее Тротта, пытаясь опереться о косогор: ноги скользили, не слушались. Наконец ее подтянули выше. Профессор, глядя ей за спину, выругался – и Алина оглянулась. К подножию холма ужасающе быстро приближались несколько всадников на охонгах, за ними двигались еще с десяток, виднелись в отдалении и пауки, и пешие преследователи. От ближайших ловчих вдруг россыпью полетели горящие стрелы, освещая часть склона, но упали далеко от беглецов, продолжая гореть. Их пока не заметили, но сколько продлится это везение?

– Алина, – резко позвал Тротт. – Пока они нас не видят. Вы сейчас быстро поднимаетесь дальше, на самую вершину, и потом двигаетесь к лесу как можно быстрее. Я вас найду. Понятно? Если не найду – идете к поселению дар-тени, как я вам объяснял.

– Но, профессор… – прошептала она, замерев от ужаса.

Тротт больно схватил ее за волосы, заставляя посмотреть себе в лицо. Оно было искажено от ярости.

– Я что сказал, Богуславская? – шипяще рявкнул он. – Немедленно!

И она, всхлипывая от страшного лорда Макса и страшной обреченной злости в его голосе, рванулась и побежала наверх, в темноте, цепляясь руками за камни, соскальзывая и снова поднимаясь. И задыхаясь от скорости и нехватки кислорода.

Оглянулась она через десяток секунд – чтобы увидеть, как профессор, полоснув ножом по ладони, мажет кровью по камням – и затем устремляется вправо, резко забирая дальше от моря. А через несколько минут оттуда раздался звук рога.

Алина снова оглянулась – преследователи повернули туда, за ним! Он уводил погоню от нее! И принцесса, закусив губу, полезла наверх.

Только бы выжил! Только бы выжил! Пожалуйста!

Она не могла сказать, сколько поднималась. Луны давно прошли две трети неба, и тени теперь повернули к морю. За это время несколько раз раздавались звуки рога, и огни факелов удалялись все дальше, а Алина все брела и брела… пока не оказалась на вершине второго холма.

Через несколько минут принцесса поймала себя на том, что прислушивается – очень давно не было слышно трубного рева рога. Ее начало трясти, по лицу потекли слезы, а она упрямо шла вперед, чувствуя себя слепой и беспомощной. Возможно, лорда Тротта сейчас убивают – и все из-за нее, глупой неуклюжей Алинки!

Она обернулась еще раз и похолодела, увидев мерцающие огни факелов. Похоже, часть преследователей поняла, что с помощью звуков рога их водят за нос, и решила прочесать тот склон, по которому поднималась Алина. Охонги были очень далеко, но двигались куда быстрее человека – расстояние, на прохождение которого она потратила уйму времени, они преодолели за несколько минут. Еще полчаса – и ее догонят!