они задумали сегодня, головы поболят. Немного, пару часов. Можно лечь спать, и к утру всё само собой пройдет без следа.

– Так, тогда давай решать, что именно мы думаем, – предложил Пол. – Надо как-то просто, наверное. И коротко. Чтобы он понял.

– Ммм… ну, давай так, например. Что-то типа «Амрит, это мы, отправь нам сейчас самолёт, мы хотим получить от тебя ответ», – сказал Ян.

– А не слишком длинно получается? – нахмурился Пол. – Может, покороче как-то?

– Тогда можно так. «Пришли ответ прямо сейчас», – Ян задумался. – Может, и получится. Если он не занят и не спит, конечно.

Эта мысль пришла к нему только что, и Ян понял – а ведь верно, они почему-то не задумывались о том, что время у них и на Сфере может не совпадать. Вдруг у Амрита сейчас глубокая ночь, он спит, и десятый сон видит? Или он сиди и учится где-то, а они его толкать примутся, и помешают? Впрочем, выхода всё равно нет.

– Рискнём, – сказал Пол решительно, словно прочтя мысли брата. – Ну, не получится, значит, не получится, потом ещё попробуем. Ян, давай быстрее, у нас времени мало осталось.

Они разошлись в стороны, закрыли глаза – не из необходимости, а, скорее, по привычке. «Пришли ответ, – думал Ян. – Амрит, пришли ответ! Прямо сейчас!» Воздух вокруг них стремительно теплел, Ян открыл глаза, и увидел, что окна запотевают, словно они были не вдвоем с Полом, а в зале снова оказалось множество людей; воздух становился теплее и теплее, вскоре он стал горячим, и…

– Смотри! – завопил Пол. – Смотри скорее!

Из ничего, из ниоткуда, под самым потолком зала стали возникать вдруг самолетики – один, два, три… их становилось всё больше, и братья, опомнившись, кинулись их ловить, про Систему и про то, что они делали, в этот момент они позабыли. Всего самолетиков оказалось больше трёх десятков, и братья десять минут убили только на то, чтобы их собрать, потому что самолётики разлетелись по всему залу.

– Спрячем, – сказал Ян, оглядывая груду бумажных самолётиков. – Спрячем, и потом прочтём. Надо срочно написать ему ответ.

«Амрит, мы всё получили, причем одновременно, сразу. Мы поняли, как это работает, теперь сможем переписываться. Напиши сейчас, ты получил наши письма?»

Ответ пришел через несколько минут, тоже короткий, но объясняющий многое. Видимо, Амрит, как и братья, догадался о времени, потому что про время Амрит написал, к счастью, сам.

«Тоже получил сейчас всё сразу, когда почувствовал вас. У нас ночь. Разница во времени четыре часа, у вас девять вечера, у нас час ночи. Ну, примерно. Надо договориться. Пишем ночью, зовём друг друга ночью. Сейчас не могу писать, я не один. Завтра свяжемся».

– Отлично! – обрадовался Пол. – Круто, что ты догадался про эти качели. Вот только как пробираться в зал по ночам?

– А зачем нам зал? – удивился Ян. – Это, видимо, везде можно. Сделал вид, что ночью в туалет пошел, и всё. Дел-то.

– Верно, – Пол хмыкнул. – Я дурак, не допёр.

– Ты не дурак, ты просто слишком обрадовался, – Ян усмехнулся. – Ну что, отнесем ключи, и пошли прятать?

– Ага, – кивнул Пол. – И почитаем. Ну хоть немножко, ну, пожалуйста…

– Чего ты ноешь? Почитаем, конечно. Или ты думаешь, что мне не интересно, что ли? – удивился Ян. – Всё, закрываем, и пошли. А то Лаврентьич оборётся.

* * *

Тридцать с лишним писем прочитать за один раз было задачей нереальной, поэтому их просмотрели, не вчитываясь, и сделали для себя несколько выводов. Первый – про сопротивление Амрит написал немало, про учителя тоже, и это надо будет читать отдельно и очень внимательно. Второй – у Амрита появилась девушка, и он, кажется, в неё сильно влюбился. Третий – Амрит про них ни на секунду не забывал, скучал, и был огорчен тем, что переписка прекратилась. Еще он писал о том, что очень надеется, что владычеству Самфелаг на Сфере скоро придет конец, и тогда они трое смогут встретиться, и он, Амрит, наконец-то увидит небо, настоящее небо, как всегда мечтал. И море. Конечно, и море тоже.

– Ну, сейчас ему бы наше небо не понравилось, – заметил Пол. – Вон, пурга какая, никакого неба не видно.

Мело действительно знатно, завтра, скорее всего, даже часть занятий отменят, потому что до того, как трактор не почистит дорогу, автобус до Масловки не доедет, можно завязнуть в снегу. А почистит он её к полудню, а то и позже.

– Да, завтра не учимся, – подтвердил Ян. – К трудовику сходим, наверное, и всё. Можно будет почитать. А на счет неба ты не прав. Может, ему и понравилось бы. Вдруг он снег любит?

– Он его никогда не видел, только на картинках, – возразил Пол. – Чёрт его знает, в общем. Но как же всё-таки круто, что получилось!

– И не говори, – согласился Ян. – Если честно, я не ожидал. Думал, ещё долго пробовать придется. А тут – как по заказу. И время почти совпало, и он не спал. Словно…

– Чего словно? – не понял Пол.

– Не знаю, – Ян задумался. – Пока не знаю. Меня только одно смущает.

– И что тебя смущает? – удивился Пол.

– Девчонка эта его, – Ян всё никак не мог сформулировать мысль. – Как-то она… Как-то у них слишком быстро получается. Обычно ведь все сперва гуляют вместе, встречаются, да?

– Ну… да, – несмело согласился Пол. – И чего?

– А ты не понял? Она же у него ночевала, он написал, что не один.

– Так, может, там Джессика была дома, – возразил Пол, впрочем, без особой уверенности. – Может, из-за неё.

– Не-а, – покачал головой Ян. – Точно не из-за неё. Говорю тебе, там у него эта девчонка. Ночью. А встречаются они, получается… – он задумался. – Месяца полтора, что ли? Ну да, так и есть. Не больше. И уже вместе спят.

Пол с сомнением пожал плечами. У него, равно как и у Яна, девчонки не вызывали желания с ними ночевать. То есть они нравились, но как-то не так, как другим парням из их группы. Тот же Комар лет с тринадцати рассказывал о своих «победах», многие детдомовцы по теплому времени завязывали романы и