клубе, куда мы пошли с друзьями послушать музыкальную группу. Николас и мои друзья спасли меня от участи худшей, чем смерть. Эмме повезло меньше.

Начав рассказывать свою историю, Эмма уже не могла остановиться, поток слов и слез хлынул из нее. Элай забавлялся с ней целую неделю, прежде чем наконец обратил. Он выбрал ее, потому что она была молода и невинна на вид, чтобы стать идеальной приманкой для других подростков. Даже после того как она стала вампиром, он месяцами пользовался ею, пока окончательно не устал от нее. К счастью, она не стала вдаваться в подробности, но я услышала достаточно, чтобы представить, через какие ужасы ей пришлось пройти.

Элай был ее создателем и сильным вампиром, поэтому он полностью контролировал Эмму. Лишь после его смерти она освободилась и смогла отправиться, куда пожелает. Она приехала в Вегас, потому что здесь было много других вампиров.

– Ты когда-нибудь встречала хозяина Элая? Я спрашивала демона, но он не хотел или не мог сказать.

– Я должна была его встречать, потому что Элай всюду таскал меня с собой, но я его не помню. Элай говорил, что его хозяин боится, будто Мохири выпытают из вампира информацию. Поэтому он внушал каждому забывать его. Кроме Элая. – Она тяжело вздохнула. – Мне жаль. Я бы хотела оказаться более полезной после всего, что ты для меня сделала.

– Не беспокойся об этом. Попытаться все равно стоило.

Эмма встала с кровати и подошла к окну.

– У меня была младшая сестра, Мари. Ей было десять, когда я исчезла. Думаю, ей сейчас тридцать один. – Она прислонилась лбом к стеклу, и я увидела, как задрожали ее плечи. – Моя малышка-сестра почти вдвое старше меня. Она, наверное, уже замужем, имеет детей, а мне по-прежнему семнадцать.

– Мне жаль, Эмма. Я бы хотела…

– Знаю, – тихо произнесла она. – Ты вернула мне мою жизнь. Я должна радоваться.

– Нет ничего плохого в том, что ты грустишь. Однажды это изменится. И если захочешь, то мы можем выяснить, где твоя сестра и как у нее дела. И у родителей тоже.

Она вернулась и села на кровать.

– Ты можешь это сделать?

Я тихо усмехнулась.

– Не я, но парочка моих друзей может найти практически кого угодно.

– Мне бы этого хотелось. – Ее взгляд стал отсутствующим, и я поняла, что она думает о своей семье и прежней жизни.

– Хочешь поговорить о них?

Эмма грустно кивнула.

Мы проговорили несколько часов. Она рассказала мне о своей семье и друзьях, о детстве в Роли в Северной Каролине. Я поведала об отце, Нейте и друзьях. Когда я описывала красоты Нью-Гастингса, она с тоской посмотрела мне в глаза и сказала, что всегда хотела жить вблизи океана. Каждое лето ее семья снимала на две недели домик на пляжах Вирджинии, и это было ее любимым местом.

У нас оказалось много общего, помимо любви к океану. Любимым хобби Эммы была живопись, и однажды она даже надеялась получить степень в области искусства. Одно время я тоже увлекалась живописью, но карандашные наброски получались у меня куда лучше, хотя в последнее время я почти не рисовала. Я отыскала карандаш и блокнот и нарисовала ее, пока мы говорили обо всем: начиная от художественных принадлежностей и заканчивая нашими любимыми тематиками. В основном я рисовала людей, которых знала, и существ, которых встречала. Она предпочитала пейзажи, особенно побережье.

В полдень Джордан принесла нам сэндвичи. На ужин – пасту с курицей. После каждого приема пищи я выносила тарелки в коридор, и мы с Эммой продолжали разговор.

К девяти часам вечера я заметила, что Эмма начала уставать. Я убедила ее попытаться немного поспать, заверив, что буду рядом на случай, если понадоблюсь ей. Я вышла из комнаты, потирая уставшие глаза, и обнаружила в коридоре Николаса, который поджидал меня. Ничего не говоря, я шагнула в его объятия и крепко обняла в ответ. Весь день я была сильной ради Эммы, но с Николасом могла сбросить маску и показать, как тяжело мне дался сегодняшний день. Он обнимал меня и нежно гладил по спине, пока я тихо плакала в его рубашку.

Следующим утром Эмма была в лучшей форме, эмоциональной и физической. Джордан сходила с Крисом купить несколько смен одежды для нас, и Эмма почувствовала себя более уверенно, приняв душ и переодевшись.

После обеда она согласилась побеседовать с Крисом о том, что ей известно о похождениях вампиров в Лас-Вегасе. Я попросила поговорить с ней именно Криса, потому что он был более непринужденным и менее пугающим, чем остальные воины. Я сидела рядом, пока он расспрашивал ее о количестве вампиров и месторасположении их гнезд. Сперва она колебалась, пока мы не заверили ее, что ничего из сделанного ею в качестве вампира не заставит нас думать о ней хуже. Она не помнила о Мастере, но многое знала о здешней деятельности вампиров и поделилась с нами всем.

Когда вопросы кончились, Крис тепло улыбнулся ей.

– Спасибо, Эмма. Знаю, тебе было очень тяжело. Эта информация поможет нам спасти множество жизней.

– Я рада, – робко ответила она, выглядя так, будто с ее плеч сняли крошечную часть вины.

В тот вечер Николас отвел меня в сторону и сообщил, что утром мы покидаем Лас-Вегас. Мохири направили в город больше команд для скоординированной атаки на вампиров, основываясь на информации, которую мы получили от Эммы. Николас не хотел, чтобы мы с Джордан находились поблизости, когда это произойдет.

– А как же Эмма? Мы должны взять ее с собой.

– Я поговорил с Тристаном, и он сказал, что ей будут рады в Вестхорне, если она захочет поехать с нами.

Я обняла его так крепко, что он рассмеялся. Когда я спросила об Оскаре и наших вещах, оставшихся в Калифорнии, он ответил, что Рауль обо всем позаботится.

Я отправилась поделиться новостями с Эммой. Она была взволнована, и я понимала, что она боится находиться среди Мохири после двух десятилетий в роли нашего заклятого врага. Потребовалось приложить немало усилий, чтобы убедить ее согласиться, потому что я не могла точно сказать, куда мы направляемся, пока не доберемся до места. Я рассказала, как там красиво и безопасно, пообещала, что она сможет уйти в любое время. Убедилась, что она знает, что это только ее выбор, и какое бы решение ни приняла, я все равно помогу ей. В конце концов она едва заметно улыбнулась и согласилась поехать с нами.

Когда на следующий день мы поднялись на борт самолета Мохири, я была так взволнована возвращением домой, что едва могла усидеть на месте. Четверо воинов, которые прилетели вместе