Она была неподвижной и безмятежной. Ее грудь не поднималась и не опускалась. Посмотреть со стороны — мертвая. Впрочем, это являлось ее обычным состоянием. Просто она не могла очнуться.

— Что с ней? — поинтересовался он у Малвери.

— Не имею понятия, — ответил доктор. — Она и прежде вырубалась. И, насколько я помню, в первый раз она довольно долго оставалась без сознания. Потом этого не случилось, поскольку она лучше владела собой. А сегодня… — Он пожал плечами. — Поживем — увидим.

Джез чудом обнаружил один из рабов-муртиан. Он наткнулся на женщину, лежащую без сознания. Поскольку она не являлась ни даком, ни самми, он решил, что она из компании их новых союзников, и притащил ее к ним. Никто даже не отождествлял ее с демоном, наводившим ужас на врагов. Вдобавок большинство из находившихся в карьере вообще не заметили ничего, кроме странной, стремительной тени.

Фрея мучила совесть. Он совсем не волновался о Джез. Капитан был уверен, что, когда сражение закончится, Джез сама позаботится о себе. Но ситуация круто переменилась.

— Что она собой представляет? — осведомилась Ашуа — единственная из посторонних, кому позволили войти в тесный и неопрятный лазарет Малвери.

Фрей решил, что хранить от нее тайну штурмана вовсе необязательно. В конце концов, Ашуа была свидетелем того, как Джез «мелькала». И, кстати, восприняла превращение весьма спокойно. Ему это понравилось. На борту «Кэтти Джей» было сложно найти уравновешенного человека. Но с Ашуа он все-таки распрощается.

— Наша Джез — наполовину ман, — объяснил он. — Долгая история.

— Ман? — переспросила Ашуа. — Я считала, что это сказки.

— На юге — возможно, — ответил Дариан. — А вот на севере — реальность. — Он бросил на собеседницу пронизывающий взгляд. — Но только заикнись об этом кому-нибудь, Бесс вышвырнет тебя в море.

— А мне никто не поверит, — парировала она.

Такого заверения Фрею хватило. Он снова повернулся к Малвери. Доктор тревожно наблюдал за Джез, приглаживая усы, и что-то бормотал.

— Как Пинн?

— В норме. Я подсунул ему кое-что, и он отключился. Отдохнем от него немножко. А где наш йорт?

— Раздобыл провизию в кладовке и засел в кают-компании. Сначала устроил скандал, что, дескать, не может есть «неблагословленное мясо». Я его и оставил — пусть сам разбирается.

— Ох уж эти йорты, — кивнул Малвери. — Их устраивает только мясо диких животных, над которыми вдобавок нужно провести какой-то обряд сразу после охоты.

Фрей пожал плечами.

— Ну и ладно. Нам больше достанется.

— Каковы наши дальнейшие планы, капитан? — вмешалась Ашуа. В ее устах обращение «капитан» звучало насмешливо, хотя при разговоре через маску это было трудно понять.

— Выберемся из тумана, когда стемнеет. Угрик дал мне координаты. Он заявил, что сам проложит курс, если Джез не придет в себя.

— Ты ему доверяешь?

— А у меня есть выбор? — сказал Фрей. — А если он надует нас, у меня в запасе будут лишь сутки, чтобы пожалеть об этом.

В двери лазарета появился Крейк.

— Кэп, у тебя гостья. Она ждет тебя в кабине.

Дариан непроизвольно напрягся. Он рассчитывал оттянуть момент встречи с Триникой как можно дольше.

— А, — небрежно произнес он. — Спасибо.

Дверь, ведущая в кабину, оказалась, против обыкновения, закрыта. Испытывая дурное предчувствие, Фрей распахнул ее.

Триника заняла пилотское кресло и смотрела в лобовое стекло. Снаружи быстро угасал день. «Делириум Триггер» зловеще висел на якоре в желтой мгле. Между ним и землей сновали челноки, доставлявшие бывших рабов-муртиан на гигантский фрегат.

— Закрой дверь, — вымолвила она.

Дариан повиновался и наконец-то заметил, что Триника без маски, а воздух чист. Что-то странно жужжало.

— Стандартная система очистки, — сообщила Триника. — Удаляет дым, если случится пожар.

Фрей растерялся. Стащил маску, вдохнул полной грудью.

— И сколько времени эта система здесь стоит?

— С тех пор, как я в Иктаке переоборудовала для тебя «Кэтти Джей».

Знакомые интонации. Она говорила медленно, устало. Ее голос исходил из глубочайшего провала самого дурного настроения.

— Триника… — начал он.

— Пять человек, — произнесла она. — Двое погибли в сбитых «Эквалайзерах». Остальные — на борту, когда «Делириум Триггер» попал на незащищенный участок.

Фрея буквально парализовало. Он был бессилен и не мог исправить положение. Однако предпринял попытку.

— С нами йорт, — выдавил он. — Ты меня выручила. Я получил шанс. Его дала мне ты.

— Ради тебя пожертвовали собой пятеро, — сухо отчеканила она.

На сей раз Фрей прислушался к инстинкту и промолчал.

Триника встала и отвернулась от окна. Она облачилась в черный мундир, брюки, серый плащ с капюшоном и перчатки. В руке она держала противогаз с круглыми линзами, закрывающий всю голову. Ее глаза были черными и пустыми — взор пиратской королевы, укравшей женщину, которую он когда-то любил. А еще они напомнили ему Железного Шакала.

— Зря ты просил меня об услуге, — сказала она.

— Лучше бы я умер?

— Это были мои люди. Они мне доверяли.

— Они свыклись с опасностью, — произнес Фрей.

Она покачала головой.

— Дариан, теперь они сомневаются. Даже Баломон, мой боцман.

— Ты очень долго ими командовала. Они простят тебя.

— Дело не в прощении, — прошипела она. Но вспышка гнева сразу погасла. — Они — не дураки и знают, почему я так поступила. Ты сделал меня слабой.

Обвинение Триники возмутило Фрея. Он тут же завелся. Когда он спорил с ней, дипломатия мигом улетучивалась.

— Ты что, забыла про Саккан? — рявкнул он. — Я подверг смертельному риску свою команду, чтобы спасти твою голову! Проклятье, тогда я почти не имел шансов на успех!

Она вздрогнула от его тона. Это сразу остудило его гнев.

— Они мои должники, — добавил он гораздо мягче. — Все ведь ясно.

— Ты многого не понимаешь, — констатировала Триника.

Он терпеть не мог, когда она говорила эти слова.

— Так объясни получше, — потребовал он.

— Они видят, что происходит между нами! — выкрикнула она. — А их соратники и друзья из-за этого гибнут! — Она взяла себя в руки и вновь стала подавленной и печальной. Пламя угасло. — Я командую полусотней пиратов. Они выполняли мои приказы. Не догадываешься почему? Я не давала им повода думать о себе как о женщине. Дариан, им нужно, чтобы я была безжалостна и жестока.