Вскоре Владыко Виталий со всей свой братией переводится указом Архиерейского Синода в Канаду, как правящий Епископ западной части этой страны с кафедрой в Эдмонтоне. Тут в семидесяти пяти милях от города он основывает Свято-Успенский скит около полустанка Гранада.

Затем Владыку Виталия Архиерейский Синод переводит в Монреаль и возводит в сан Архиепископа Монреальского и Канадского. В скором времени после переезда Преосвященный[74]Владыко Виталий приобрёл землю в окрестности городка Мансонвилля (Квебек) и начал постройку мужского скита. Работы там совершались братией Архиерейского подворья с участием добровольцев прихожан, и на сегодня всё это обрело уже вид Свято-Преображенского скита с храмом этого же имени, украшенного чудесным иконостасом внутри, с иконами известных зарубежных иконописцев. Также выстроен свечной завод, сооружены часовенки на русском кладбище и на озере с источником ключевой воды. Большие, светлые корпуса для братии с трапезной закончены со строительством и оборудованием и ждут своих насельников. Это малое братство живёт поразительным единодушием и для массы людской часто совершенно незримо истинно духовной жизнью, полностью посвященной Церкви Христовой.

В течение всего жительства в Канаде Архиепископа Виталия беспрерывно работала типография при Архиерейском Подворье, выпуская богослужебные книги, брошюры, толстые тома духовной литературы и периодической с богословским материалом, журнал «Православное Обозрение», первый номер которого был издан еще в Бразилии.

Старый митрополит тогда следил за успехами и ростом своего друга. И когда в связи с кончиной предстоятеля перед Церковью встал вопрос о новом первоиерархе, он был искренне рад, что Архиерейский Собор избрал Архиепископа Виталия на должность Первосвятителя Церкви в сане Митрополита Восточно-Американского и Нью-Йоркского.

Теперь они встречались чаще, гораздо чаще, конечно не как в Ладомирове, но всё же… Служение Митрополита Виталия проходило теперь совсем рядом, в Нью-Йорке, в окрестностях которого был расположен Джорданвилль. Старый митрополит, будучи тогда ещё Архиепископом, мог часто слушать проповеди Высокопреосвященнейшего Владыки и всякий раз заслушивался, переносясь мысленно в далёкую, безвозвратно ушедшую юность, в тихий, уютный уголок Карпат, увитый виноградниками, как древняя колыбель христианства Иудея. Где ласковое солнце, всегда свежий воздух, наполненный ароматами трав и садов, приютили доброжелательный, радушный народ, гордо именующий себя карпатороссами.

Как и тогда речь Владыки была содержательной и ёмкой, а со временем и с опытом приобрела более красочности, образности и эмоциональной глубины.

Одна из самых любимых проповедей Митрополита Виталия, сказанная на съезде духовенства в Кливленде в октябре 1992 года, врезалась в память, словно альпинистский крюк в скалу[75]:

«Священное Писание – книга вечной жизни, книга космическаго размера, потому что она ДО времени и ВО времени, ДОисторическая и историческая. В этой книге заложены все решения для всех народов, для всех поколений. Эта книга должна была бы быть настольной книгой не только всех христиан, но главным образом всех руководителей, всех глав правительств государств мира. В ней заключены нормы жизни, как надо себя вести и как нельзя себя вести. Нет ни одного вопроса, ни одной мировой проблемы, всех времен и каждого века, на которое Священное Писание не дало бы ясное, чёткое своё суждение. И теперь, когда мы все, русские люди, в особенности на нашей несчастной Родине, ищем выхода из создавшегося тупика, политического, экономического и главным образом духовного, нам надо обратиться к Священному Писанию, чтобы иметь ясное представление, где мы, куда нам идти и что делать.[76]

Рассмотрим бегло периоды истории человечества.

Итак, первый род человеческий, уже повреждённый падением Адама и Евы, размножился по всей земле и, будучи цельным организмом, очень скоро превратился в игрушку сатаны, который довёл этот первый род человеческий до невообразимого состояния разврата, разгула и полного растления, неописуемого падения. Господь, взирая на этот первый мир, видел, что он не достоин ни только жить, но даже просто дышать. И Господь погрузил его во всемирном потопе.

От оставшегося праведного Ноя зародился второй мир человеческий, который до сего дня и существует. Для того чтобы с ним не произошло той же трагедии, как с первым миром, Господь в своей бесконечной божественной премудрости, разделил весь род человеческий на языки.

Другими словами, чтобы нам это было более понятно, человечество – как корабль, который в наше время разделён на отсеки, дабы не потонул от одной пробоины. Вода заполняет только один отсек с пробоиной – и корабль, немного погрузившись, идёт дальше к своей цели. Вот что сотворил Господь со вторым родом человеческим. Теперь дьяволу уже не так просто вспрыснуть в род человеческий свой яд, который беспрепятственно бы разлился по всему человечеству.

Род человеческий получил величайший дар языка. Каждый народ имеет свой язык. Теперь на земном шаре существуют тысячи языков. А от языка происходит вся культура, все его обычаи, традиции, кончая костюмом и пищею. Всё у него свое особое. Господь поставил каждый народ через дар языка в школу любви, призвав его к творчеству. Ибо каждый человек с самого своего младенчества уже смотрит и видит ту картину, которую он никогда не забудет. Он всегда будет любить свою церковку, свою деревню и свой город или свою улицу. Он будет любить свою речку, свой лес. Это и есть школа любви. Ибо человек, который научится любить своё, будет способен полюбить и чужое, и другой народ. Вот промысел Божий для всего рода человеческого.

Перед дьяволом, источником всякого зла, стоит теперь задача снова вернуть весь род человеческий к Вавилону. Суть этого Вавилона – уничтожить семейные очаги, где возможно упразднить самую частную собственность, в особенности родной дом, в котором рождается человек и умирает; в котором всё мило его сердцу, где помнится всякая царапина, всякая норка мышиная. А вместо этого расселить всех по квартирам в небоскрёбы, в которых все восемьсот квартир до скуки одинаковы. Он, сатана – это древнее зло, вдохновляет людей, не защищённых благодатью Святаго Духа, строить дома кубические, без малейшего архитектурного воображения; заставляет людей слушать в какофонии или в декакофонии что-то особое, щекотливое, одурманивающее, и этой музыкой вызывать у людей самые низкие ощущения и инстинкты. Это всеобщая уравниловка, безвкусица коснулась даже нашей пищи, в которой царит индустриальная, массовой продукции пища. Вот почему всякий интернационал, первый, второй, третий, всякий экуменизм и социализм не от Бога. Вот откуда происходит ненависть ко всему Божьему, к самой красоте.