Являясь великими правителями, ближайшие предки св. Александра отличались глубоким, искренним благочестием, пламенной ревностью к распространению Слова Божия и укоренению его в сердцах современников. Черта глубоко знаменательная! Оценивая эту сторону деятельности суздальских князей, историк говорит: «Христианство, утвердившись в Ростово-Суздальской земле не раньше XI века, только при Андрее получает, так сказать, полную оседлость в этой земле.

При нем открываются мощи святых, покровителей земли, Леонтия и Исайи; Владимирская икона Божией Матери, привезенная Андреем с юга, и икона Боголюбская становятся предметами особого местного почитания, освящают своими чудесами княжескую власть Боголюбского; православие начинает приобретать «земское» значение, становясь мало-помалу у нарождающегося великорусского племени символом того политического сознания, которое в наше время выражается термином «народность».

Подготовляется то многознаменательное единение церкви и государства, которое вполне выясняется в позднейший, московский, период русской истории и которое составляет характеристическую особенность истории великорусского племени». В теплых, искренних словах изображает летописец глубоко религиозное настроение души князя Андрея Юрьевича Боголюбского.

«Сей благоверный и христолюбивый князь Андрей с юных лет возлюбил Христа и Его Пречистую Матерь, очистив свой ум, как светлую палату, и украсив душу всеми добрыми нравами. Он уподобился Соломону, соорудив две великолепные и богатейшие церкви – одну в Боголюбове, другую во Владимире…

А потом создал и многие другие каменные церкви и многие монастыри: ибо Бог отверз его сердечные очи на весь церковный чин и на церковники. Не омрачил он ума своего пьянством; был кормителем чернецам и черницам, и для всех людей был как бы отцом любвеобильным. Особенно же любил подавать милостыню: каждый день приказывал возить до городу различное брашно и питье и раздавать больным и нищим и, видя всякого нищего, просящего милостыню, подавал ему и говорил в себе: «Не Христос ли это пришел испытать меня?.»

По ночам входил он в церковь, сам зажигал свечи и, повергаясь пред иконами Господа и святых Erо, с сердцем сокрушенным и смиренным приносил, подобно Давиду, покаяние и плакал о грехах своих». Православная церковь причла благоверного князя к лику святых. Живым благочестием отличался также и Всеволод Юрьевич, скончавшийся в 1212 г.

По словам летописи, он «имеяше приско страх Божий в сердце своем, подавая требующим милостыню, суд судя истинен и нелицемерен, необинуяся лица сильных», которые притесняли слабых и сирот, и, подобно брату своему Андрею, «многи церкви созда во власти своей». «Тем, – замечает летописец, – и дарова ему Бог чада добросмысленна, яже и воспита в наказаньи и в разуме совершение, и даже и до мужества».

С особенной теплотой отзываются летописи о дяде св. Александра, старшем сыне Всеволода, Константине, хотя он умер очень рано, на 33-м году своей жизни. «Этот блаженный князь возлюбил Бога всею душою и всем желанием; не омрачил он ума своего суетною славою мира сего, но весь свой ум устремлял туда – к жизни вечной, которую и улучил своими милостынями и великим незлобием.

Был правдив, щедр, кроток, смирен, всех миловал, всех снабдевал, особенно же любил дивную и славную милостыню и церковное строение, помышляя о том день и ночь. Весьма заботился он о создании прекрасных Божиих церквей и много их создал в моей области, наделял святыми иконами, книгами и разными украшениями… Не щадил имения своего, раздавая его требующим, и воистину был, по Иову, оком слепым, ногою хромым, рукою неимущим, всех любя, нагих одевая, усталым доставляя покой, печальных утешая и не огорчая никого ничем.

Всех умудрял… беседами: ибо часто читал книги с прилежанием и все творил по Писанию, не воздавая злом за зло… По преставлении его жители Владимира стеклись на его двор и плакали о нем великим плачем…» Глубокая искренность христианского благочестия слышится нам в его прощальном наставлении своим детям: «Возлюбленные чада мои! Будьте между собою в любви, Бога бойтеся всею душою, заповеди Его соблюдайте во всем и воспримите все мои нравы, которые вы видели во мне.

Нищих и вдовиц не презирайте, церкви не отлучайтесь, иерейский и монашеский чин любите, книжного учения слушайте, и Бог мира да будет с вами. Имейте послушание к старейшим вас, которые внушают вам доброе, так как вы еще малолетни. Чувствую, дети мои, что отшествие мое из мира приближается, и вот я поручаю вас Богу и Его Пречистой Матери и брату моему Георгию, который да будет вам вместо меня». Этот князь Георгий Всеволодович, положивший свою жизнь в бою с татарами за родину на берегах Сити, православной церковью причтен к лику святых.

С особенной силой выступают характерные черты суздальских князей в лице отца св. Александра – князя Ярослава Всеволодовича. Упорно, настойчиво и смело стремится он к намеченным целям, действуя наперекор установившимся, освященным веками обычаям. Трудно в такие переходные эпохи, как тогдашняя, избежать крутых, подчас жестоких мер…

Но отсюда нельзя еще заключить, чтобы печальная необходимость прибегать к крутым мерам указывала на злой характер правителя. Трудно решить, чья жертва выше: того ли, кто, следуя влечениям своего сердца, охотно жертвует своими интересами, или того, кто, подчиняясь голосу разума, прибегает к суровым мерам, хотя бы в душе и возмущался ими. Князь Ярослав Всеволодович умел жертвовать собою во имя общего блага, умел подавлять свои личные чувства.

Первый из русских князей, собрав и утешив, ободрив пораженных ужасом татарского нашествия жителей, покорился он печальной, но неизбежной участи – смиренной покорностью спасать родину от конечного разорения, а под конец жизни совершил трудный подвиг, отправившись в далекую Татарию, где и погиб страдальческой смертью.

Лично же, независимо от высших государственных интересов, он был «милостив ко всякому, требующим невозвратно даяше». А его кончину современники и ближайшие потомки высоко чтили и выражали светлое упование, что Господь «причте его ко избранному Своему стаду праведных селения».

С другой стороны, по матери своей св. Александр является наследником всех блестящих качеств, отличавших южнорусских князей. Его дед по матери был знаменитый князь Мстислав Мстиславич, прозванный Удатным. Он не преследовал каких-либо новых целей, не давал нового направления ходу событий. В противоположность суздальским князьям, зто был героический защитник старины, неустрашимый боец за правду раньше установившихся отношений и взглядов.

«Это был, – по словам историка, – лучший человек своего времени, но не переходивший той черты, которую назначил себе дух предшествовавших веков». Это был, одним словом, блестящий представитель отживавшей старины. Позволим привести здесь следующее сравнение, которое делает историк между представителями двух эпох – отживающей и грядущей.