– Что за чертовщина! – воскликнул Вернер. – Что там случилось?

Кира снова поставила переноску к себе на колени.

– Ой, да тут полно полиции! – взволнованно ахнула она.

Я принялся царапать когтями боковину переноски. Из этого дурацкого ящика я совершенно не мог видеть, что так шокировало моих двуногих друзей и почему Вернер так резко ударил по тормозам.

Кто-то постучал по стеклу:

– Эй, проезжайте, пожалуйста. Вы загораживаете проезд спецтранспорту. – Голос был мужской, басовитый.

– Что тут случилось, господин офицер? – поинтересовался Вернер.

Офицер? Ага, значит, рядом с машиной стоит полицейский. Слушай, Кира, ну-ка, выпусти меня из этой дурацкой переноски!

– Школу ограбили, – сообщил бас.

– Не может быть! – воскликнул Вернер. – Опять сейф унесли? Ведь из-за обычной карманной кражи сюда бы не приехали четыре полицейские машины, верно?

– Я понимаю ваше любопытство, но в данный момент сказать вам ничего не могу. Кроме того, что ваш автомобиль загораживает всем проезд. Если вы хотите высадить ребенка, проезжайте немного дальше – остановитесь на следующем перекрестке.

Четыре полицейских автомобиля? Конечно, Вернер прав: преступники снова украли школьный сейф! Я царапался как сумасшедший, и наконец Кира сжалилась и открыла переноску. Я быстро выскочил наружу, сел к ней на колени и посмотрел в окно.

С ума сойти можно! Просто невероятно! Вот тебе и четверг, и школа «Гутенберг»! Правда, я не знал, какой сегодня день недели, потому что это было несколько за пределами моего кошачьего чувства времени. Но мне было ясно одно: мы стояли точно перед гимназией «Вильгельмина». Том с его криминалистом, или как там это называется, ничего не угадал!

У меня по телу побежали мурашки. Сначала я чувствовал их только в лапах, потом они поползли выше, и наконец все волоски на моем теле встали дыбом – от кончика хвоста до головы. Мне казалось, будто в моей шерстке бегают тысячи мелких муравьев. Другими словами – во мне проснулся охотничий инстинкт! Мне тоже захотелось выяснить, кто стоит за этими кражами.

Вернер проехал немного дальше и остановил машину за школой. Когда Кира открыла дверцу, я, не медля ни секунды, выскочил из машины.

– Эй, Уинстон! – крикнул мне вслед Вернер. – Ты с ума сошел?! Немедленно вернись!

Извини, Вернер! Просто сегодня не самый подходящий день для прививок. Потому что агент Супер-Уинстон начинает расследование!

В школе перед началом занятий царила обычная суматоха. Я бежал, прижимаясь к стене, поэтому вероятность того, что меня кто-нибудь заметит, была невелика.

Если в школе действительно побывали те самые грабители, мне нужно каким-то образом пробраться в кабинет фрау Розенблатт, невероятно строгой директрисы гимназии «Вильгельмина». Я был уверен, что школьный сейф находится именно у нее.

Низко пригнувшись, я крался к кабинетам школьной администрации. Они находились в конце коридора за стеклянными дверями, всегда закрытыми. Но сегодня двери были распахнуты настежь. Подбежав ближе, я понял причину: мужчины в белых комбинезонах тыкали в дверные стекла тампонами с каким-то черным порошком. Интересно, зачем они это делали? Но остаться и понаблюдать за их действиями я не решился. Кира с Вернером наверняка меня ищут. Возможно, даже уже объявили меня в розыск. Так что надо было бежать дальше!

Я прошмыгнул мимо этих мужчин и быстро огляделся по сторонам. Насколько мне помнится, впереди слева был кабинет фрау Розенблатт. Когда я находился в теле Киры и учился в этой школе, однажды у меня произошел там очень неприятный разговор, но это другая история.

Во всяком случае, дорога в кабинет директора выглядит чуточку по-другому, когда бежишь к нему не на двух ногах, а на четырех лапах.

Подойдя к двери, я остановился. Не из-за того, что испугался – ведь Супер-Уинстон не ведает страха! – просто возле входа в кабинет директрисы я наткнулся на настоящий лес человеческих ног. Пробраться мимо него оказалось непросто!

Я теснее прижался к стене и посмотрел наверх. Возле двери стояли директриса фрау Розенблатт, трое полицейских, школьная секретарша фрау Моммзен и господин Люттге, школьный завхоз. Господин Люттге что-то взволнованно говорил и быстро жестикулировал – по его виду можно было предположить, что случилось что-то необычное. Я тут же навострил уши и подкрался чуть ближе.

– Видите ли, фрау Розенблатт, ограбление в школе «Софи Шолль» меня сразу насторожило, – говорил он. – Однако, признаюсь честно, такой наглости я никак не ожидал. Они просто заперли меня в копировальной каморке, где я ничего не мог поделать – просто сидел и слушал, как они выламывали из стены сейф!

– Почему вы вообще вышли из своего кабинета? – спросил один из полицейских. – Вы что-нибудь услышали? Какой-то шум, когда преступники проникли в школу? Мы пока не обнаружили на дверях никаких следов взлома. Создается впечатление, что у злоумышленников был ключ.

Люттге покачал головой:

– Нет, не слышал. Об этом говорили и мои коллеги из «Софи Шолль». Грабители, вероятно, вошли в их школу с помощью ключа, который подходит ко всем дверям. Поэтому я установил в школьном вестибюле камеру видеонаблюдения, картинка с которой поступает на мой компьютер, а еще датчик движения, посылающий мне сигнал тревоги.

Святые сардины в масле! Как похоже на сериалы, которые мы с Вернером смотрели по телику! Тем более удивительно, что господин Люттге при таком солидном оборудовании очутился в копировальной каморке.

Видимо, о чем-то подобном подумал и полицейский, потому что он задал очередной вопрос:

– Значит, вы говорите, что видели по системе видеонаблюдения, как посторонние люди проникли в здание школы?

Люттге устало кивнул:

– Да. Вчера вечером. Приблизительно в двадцать один час.

– Но почему же вы сразу не позвонили в полицию?

– Понимаете, я думал, что сам разберусь с теми типами. Ведь я год назад окончил курсы самообороны. Поэтому спустился из своего кабинета в вестибюль, а оттуда направился в администрацию. Ну и как только вошел в дверь, вдруг – бум! У меня потемнело в глазах. А когда пришел в себя, то обнаружил, что сижу возле копировального аппарата, а в кабинете директора те парни уже орудуют дрелью.

– Дорогой господин Люттге, значит, не вы задержали преступников, а преступники вас, – раздраженно проговорила фрау Розенблатт, и это прозвучало так, будто во всем виноват Люттге. Тот сразу съежился под ее колючим взглядом. Короче, не хотел бы я жить с этой дамой в одной квартире! Тем более когда у нее такое плохое настроение, как сейчас.

– Увы, все так и есть, – пробормотал Люттге и почесал в затылке. – Теперь я остался с огромной шишкой на голове, а сейф украли. Ничего не понимаю – они как будто знали, что я приду сюда.

– Хорошо, господин Люттге, – деловым тоном продолжал полицейский, – если вы уже более-менее пришли в себя и не хотите лечь в больницу, я прошу вас сейчас поехать с нами и повторить показания для протокола.