– На самом деле… – Она все не могла решиться, кусала нижнюю губу, и ее голос звучал все тише и тише. Артуру даже пришлось наклониться, чтобы разобрать ее слова. – Честно говоря, я вообще этим не занималась.

Брови Артура взлетели вверх.

– Повтори еще раз…

– Никогда, – твердо добавила Кимберли.

– Ты имеешь в виду, что никогда не проводила ночь с мужчиной, с которым только что познакомилась?

– Да, но не совсем, – резко сказала Кимберли, раздражаясь оттого, что он так медленно соображает. – Кроме того, что я разборчива в знакомствах, я…

– Одну минуту… подожди. Я не собираюсь никого осуждать, – солгал Артур, так как он никогда, ни при каких обстоятельствах не имел дело с женщинами, которые спят со всеми подряд.

– Я… это… еще не слала с мужчиной. В общем, я… ты понимаешь… – Кимберли устремила на него умоляющий взгляд, но Артур, который был весь внимание, казалось, и не собирался помочь ей справиться с этой проблемой. – Я девственница.

– Кто? – недоуменно переспросил Артур. – Я правильно тебя понял?

Кимберли молча кивнула. На ее щеках проступили два розовых пятна. Артур был непритворно шокирован, и к такой реакции она не была готова.

– Но ты уже не девочка, – пробормотал он, глядя на ее обеспокоенное, залитое краской лицо.

– Ну и что?

Девственница. Она – девственница. А он все портит. Вместо того чтобы спокойно отнестись к этому факту, он пялится на нее так, словно она диковинная зверушка! Артур почувствовал, как внутри у него что-то перевернулось. Он быстро подошел к кровати и сел.

– Ничего страшного, – мягко произнес он и, осторожно опустив покрывало, обнял Кимберли, но уже с большей осторожностью.

Ничего страшного, мысленно повторил он. А почему в самом-то деле это должно быть проблемой?!

– Честно? – с сомнением спросила Кимберли.

В Артуре боролись страсть и порядочность. И впервые за долгое время – он даже не хотел об этом вспоминать – победил тот, которым, как Артур считал, он был в действительности.

– Тебе следует хорошо подумать, прежде чем…

– Нет, не хочу, – твердо сказала Кимберли. Крепко прижавшись к нему, она подавила желание крикнуть, что все свои взрослые годы она только и занималась тем, что думала, но по сути мало что делала. Близость Артура ломала привычные стереотипы ее поведения. Да даже от одного взгляда на него Кимберли начинала дрожать, а внутри у нее разливалась теплая тягучая лава, которая проникала так глубоко во все ее поры, что Кимберли становилось стыдно от столь откровенного проявления страсти.

– Почему именно я? – спросил Артур и, не удержавшись, коснулся губами быстро пульсирующей жилки на ее нежной шее.

Интимность этой ласки привела Кимберли в экстаз. Она подобно вынутой из воды рыбе хватала ртом воздух, все ее тело вибрировало, как мотор гоночной машины при увеличении оборотов, и Кимберли уже не могла сосредоточиться на вопросе.

– Не знаю…

– Знаешь, – уверенно возразил Артур.

Он прав, мелькнуло у нее в голове, затуманенной страстью. Кимберли хотела его так отчаянно, как не хотела никого и ничего в своей жизни. Это было основой всего происходящего.

Наконец Артур отбросил в сторону покрывало и замер в восхищении, увидев соблазнительно торчащие розовые соски.

– Ты восхитительна…

Он слегка стиснул пальцами набухшие бутоны и, когда они затвердели, стал обводить их кончиком языка. Кимберли выгнулась ему навстречу, из ее груди вырвался крик удовольствия. Артур поиграл с сосками и стал целовать ее тело – не торопясь, как бы утверждая свое мужское право. Кимберли бесстыдно подставляла себя его губам, ее руки скользили по его широким плечам и мускулистой спине.

– Не бойся, я не сделаю тебе больно, – шепнул Артур.

Он встал и снял с себя великолепно скроенные брюки. Широко раскрыв глаза, Кимберли смотрела на него, как на какое-то чудо. Широкая грудь, твердый плоский живот, узкий таз, гладкая загорелая кожа – потрясающий мужчина. Его плотные белые трусы, казалось, вот-вот лопнут. Артур без колебаний избавился от этого последнего предмета одежды, и любопытство Кимберли, в котором она ни за что не призналась бы, было удовлетворено.

Распахнутые глаза, лицо, залитое краской смущения… Боже, как же?… Кимберли юркнула под спасительное покрывало.

Артур лег на кровать рядом с Кимберли. В темной глубине его глаз полыхало пламя. Кимберли встретилась с ним взглядом, и вдруг желание вспыхнуло в ней с такой неистовой силой, что она отшвырнула покрывало в сторону и сама потянулась к Артуру. Ее тело стало горячим, невесомым и своевольным – Кимберли не совсем понимала, что с ней творится.

– У тебя кожа прозрачная, как китайский фарфор. – Губы Артура жадно блуждали от нежной шеи до небольших холмиков грудей, руки гладили живот и бедра. – Ты такая тонкая и чувственная… мне очень нравится.

Кимберли вздрагивала и вскрикивала, требуя еще большего наслаждения, которое и так уже было мучительным.

Артур приник к ней в пьянящем поцелуе, их языки сплелись в эротическом танце. Кимберли не терпелось ощутить тяжесть прекрасного мужского тела, но, когда она потянула Артура на себя, он засмеялся.

– Ты говорил, что еще никого не хотел так сильно, как меня, – с легкой обидой напомнила ему Кимберли. – Ты солгал?

– Я лишь хочу, чтобы ты почувствовала то же нестерпимое желание, которое испытываю я, но ты торопишься, – проворчал он и, приподняв ее бедра, снял с нее трусики. – У нас с тобой впереди целая ночь, моя красавица.

О каком нестерпимом желании он говорит?! Кимберли едва не плакала, мучимая страстью, которая искала и не находила выхода. Почти безвольный мозг фиксировал реакцию каждого дюйма ее трепещущего тела: тугие соски, влажные от прикосновений языка Артура, горячая пульсирующая боль между бедер. Чувствуя силу эрекции Артура, Кимберли сходила с ума от возбуждения.

– Я сделаю эту ночь особенной для тебя, – пообещал он.

Кимберли лихорадило, ей отчаянно хотелось дотронуться до Артура, но ее удерживала боязнь по неопытности сделать что-то не так. Она прижалась к его сильному, разгоряченному телу и рискнула провести губами по мускулистому плечу вниз, к груди, поросшей темными волосками. Переведя дыхание, она заскользила вниз, к животу, и вдруг обнаружила, что, чем ниже опускается, тем дальше отступает смущение. Прежде чем Кимберли смогла шагнуть в неизведанное, Артур остановил ее.

– Независимая женщина, – прошептал он с откровенным удивлением.

Любит покомандовать, но он великолепен, подумала Кимберли.

– Значит, я ложусь и думаю о…

– Обо мне. Ты думаешь только обо мне, – совершенно серьезно сказал Артур и поцеловал ее.

Кимберли больше не могла думать, она могла только чувствовать. И то, что она чувствовала, было потрясающим по своей силе и глубине, но она знала, что это не предел.