Юрьев набрал на клавиатуре имя и фамилию Ахмеда Казаева, открыл несколько электронных страниц с последними новостями, прочитал первый абзац и едва удержался от желания присвистнуть. Сведения, выуженные из бездонных недр Интернета, оказались прелюбопытнейшими.

Пока Юрьев работал в Каире, а потом бездельничал в Албене, на Британских островах произошли важные события. Несколько английских журналистов, словно сговорившись (возможно, не без материального поощрения российскими спецслужбами), принялись дружно сливать в прессу компромат на обосновавшегося в Лондоне Казаева. Будь это разоблачение его террористической деятельности на прежней родине, жители туманного Альбиона и бровью бы не повели, но журналисты докопались до связей чеченца с лондонскими мусульманскими общинами экстремального толка, и началось!

Мы пригрели на своей либеральной груди международного террориста! Негодующая демократическая общественность требует выдворить из страны человека, подозреваемого в причастности к взрывам в лондонском метро!

Журналисты (опять же не без подсказки ФСБ) получили неопровержимые доказательства того, что отравление полонием Лугового было совершено чуть ли не в присутствии Казаева. Одновременно всплыли факты его тесного сотрудничества с британской разведкой и господином Березовским. Одним словом, тайное стало не просто явным – оно получалось настолько неприглядным и шокирующим, что грозило Британии политическим кризисом.

Спецслужбы, взявшие под крыло Казаева и его теплую компанию, спешно открестились от этой публики. В Верховном суде Лондона началось слушание дела по экстрадиции лидера чеченских сепаратистов. Судья Тимоти Лэйзимен заявил на брифинге, что выдворение Казаева в Россию будет «если не справедливым, то предусмотрительным шагом». Забывчивые власти неожиданно «вспомнили», что он вот уже несколько лет числится в международном розыске с санкцией на арест. Под улюлюканье массмедиа Казаев был действительно арестован, но тут вмешались его адвокаты, предъявившие медицинские справки о подверженности подзащитного припадкам эпилепсии. Самый гуманный суд в мире отпустил Казаева на свободу под залог в 500 тысяч фунтов стерлингов.

Генеральная прокуратура России высказала недоумение по поводу такой лояльности по отношению к террористу и направила в Лондон делегацию, располагающую дополнительными материалами о преступлениях Казаева. Глава делегации созвал иностранных журналистов на пресс-конференцию, где заявил: «В ближайшее время, по договоренности с генпрокурором Англии и Уэльса, мы проанализируем все уголовные дела, по которым были отказы от экстрадиции ряда обвиняемых и преступников. Мы постараемся восполнить существующий пробел и использовать механизм международно-правового сотрудничества, в том числе с учетом национального законодательства Великобритании». Посол России в Лондоне выразил уверенность, что британская сторона пересмотрит свое отношение к вопросу о выдаче эмиссара чеченских сепаратистов. Министерство юстиции пришло к заключению, что требование России о его экстрадиции вписывается в нормы Европейской конвенции.

Не дожидаясь результатов англо-русского сотрудничества, Казаев бросил все свое движимое и недвижимое имущество, нажитое непосильными трудами, и бежал в неизвестном направлении. Впрочем, неизвестном лишь широкой публике. Судя по зашифрованной депеше, полученной Юрьевым, Седой скрывался где-то рядом.

«Почему Болгария, а не какая-нибудь другая страна? – спросил себя Юрьев и незамедлительно себе ответил: – Да потому, что, несмотря на прописку в Евросоюзе, София не превратилась чудесным образом в Париж, Брюссель или Вену, а покупать должностных лиц в Болгарии значительно проще и дешевле, чем в Германии или Швейцарии. Казаев решил отсидеться на задворках Европы, ожидая, чем закончится процесс об экстрадиции. Если суд его оправдает, он героем возвратится в Лондон, где примется клеймить позором кремлевских прихвостней. Если же Британия сдаст его России, то у него будут открыты пути отступления в Турцию, Грузию, Молдавию, Украину. Например, через Черное море, которое, между прочим, соединяется со Средиземным. На корабле».

Перед мысленным взором Юрьева всплыло лицо Папá, замкнувшегося, как только речь зашла о яхте. Испытывая знакомый охотничий азарт, он встал, расплатился за пользование Интернетом и вышел на улицу. Отрубленная мужская рука представлялась ему лишним подтверждением присутствия Казаева в Албене. Опасный противник, тем более что его наверняка опекают британские кураторы из Ми-6. Не могут же англичане бросить своего любимчика на произвол судьбы, поскольку, сочтя себя преданным, тот не замедлит с дачей разоблачительных показаний.

Но пока Седой помалкивает. Таится, выжидает, наблюдает. Загнанный в угол, он способен если не на все, то на многое.

«Как, впрочем, и я, – подытожил Юрьев, поднявшийся на террасу ресторана ровно без четверти десять, за пятнадцать минут до закрытия. – Тоже способен на многое. Хотя в угол меня пока никто не загонял и, полагаю, не загонит».

Подбодрив себя таким образом, он принялся за завтрак. Аппетит, странное дело, восстановился. Юрьев уплетал блюда шведского стола с таким удовольствием, что не обратил внимания на оценивающие взгляды, направленные на него через весь зал молодой брюнеткой в зеркальных очках. Ему было не до женщин. Но одна из них явно интересовалась его скромной персоной.

Сотрудникам информационно-аналитических центров разведуправлений не часто выпадает возможность попутешествовать по свету за казенный счет. Их удел протирать штаны и юбки, сидя в четырех стенах перед мониторами сверхмощных компьютеров. Им положен отпуск, но в командировки их не отправляют, поскольку все необходимые сведения добываются без их участия. Двадцатипятилетняя Агата давно смирилась с этой несправедливостью, когда удача внезапно улыбнулась ей. Поскольку операция затевалась молниеносная, руководству некогда было создавать традиционную агентурную сеть. Агата Дичева оказалась единственной сотрудницей Национальной разведывательной службы Болгарии, свободно изъясняющейся на русском, немецком, французском и английском языках. По этой ли причине или по каким-то иным соображениям, но ей впервые доверили миссию связного и ассистента при русском шпионе. Не какой-нибудь там сотрудник посольства с дипломатическим иммунитетом. Самый настоящий профессионал.

Вот так приключение!

Прибыв в Албену накануне, Агата поселилась в корпусе «Б» отеля «Кардам» и пока что осваивалась, не спеша открыться русскому. К чему подгонять время, которое и без того мчится чересчур быстро. К тому же заместитель НРСБ в своей напутственной речи сказал:

– Усердствовать не надо, лейтенант Дичева. Политическая обстановка переменчива. Сегодня президенты Болгарии и России сходятся во мнениях, а завтра между ними могут возникнуть непреодолимые разногласия. Понимаете? Например, по поводу строительства газопровода. Или по поводу личности господина Казаева. Допускаю, что он действительно виновен в приписываемых ему преступлениях. Но на настоящий момент господин Казаев является гражданином Великобритании. Наша миссия очень, очень деликатная. Мы не смогли отказать бывшему Большому Брату в оказании содействия, однако не должны забывать об осторожности. Вам поручается создать предпосылки для взятия Казаева под стражу, и только. Его дальнейшую судьбу определять не нам с вами. И будьте с русским партнером настороже, лейтенант Дичева. Не расслабляйтесь ни на минуту, как если бы вы находились в клетке с матерым волком.