Завязалась жестокая драка. Лемуты лезли не только в дверь, но успевали проникать и через окна, потому что защитники были вынуждены отвлечься от своих постов.

Под потолком помещения воздух уже вскоре был густо насыщен тяжелым дыханием и руганью. Отовсюду раздавались глухие звуки ударов и многочисленные стоны, предсмертные хрипы лемутов и обрывки прощальных молитв, вырывавшихся из уст поверженных наземь защитников Небоскреба.

Запахи дыма, продолжавшего заполнять комнату, смешались с плотными запахами крови, густо заливавшей пыльный пол.

Беспорядочно мелькали тени в зареве ослепительных молний. Раздавались воинственные крики, нестройное пение псалмов и отчаянные вопли ужаса.

* * *

Навстречу монстрам, ворвавшимся через выбитую дверь, сразу ринулось несколько молодых парней, приятелей Таррейтала. Юноши дрожали от благородной ярости и, несмотря на ощутимый страх, нетерпеливо ждали настоящей схватки.

Впереди всех, конечно, держался Дино-Книгочей, любимчик аббата. Несмотря на свою тщедушность, он изображал из себя настоящего героя, и со стороны, действительно, казалось, что он ничего не боится.

Молодой принц невольно поймал себя на мысли о том, что немного завидует этому умнику. По сути дела, именно он, как будущий правитель Города, должен был бы сейчас вести вперед молодежь, он должен был бы возглавлять небольшой отряд. Но было уже поздно, ничего нельзя было изменить, и именно выскочка Дино оказался впереди, подбадривая остальных парней бравыми командами.

«Что же, философ, посмотрим, сколько в твоей голове мозгов… — неожиданно едко усмехнулся про себя Таррейтал. — Хватит ли их для того, чтобы дожить хотя бы до завтрашнего утра…»

Рослый лемут, ворвавшийся первым через дверь, мерзко завизжал и раскрутил над головой узловатую, корявую, но увесистую дубинку. Его глазки светились невероятным торжеством, но он пока не решался первым вступить в схватку, а шаг за шагом приближался к юношам, вместе со своими бойцами отрезая им путь к отступлению.

Неопытные молодые ребята тоже не решались начать первыми. Маскей, Парсонс, Уэлбек… все они не то чтобы боялись, но все же невольно пятились вглубь комнаты, от того места, где развернулась основная схватка.

Только Книгочей не повернул назад.

На его лице, полыхавшем юношеским румянцем возбуждения, была написана ненависть, гнев и суровая решимость. Он всегда предпочитал изучать только возвышенные, правильные книги. В его любимых поэмах герои боролись со злом и, в конце концов, одерживали победу над изнанкой жизни, поэтому Дино нисколько не сомневался, что благородные помыслы помогут и ему одолеть стаю воняющих, злобных монстров.

— Будьте прокляты, смрадные уроды! — сдавленным, прерывающимся от волнения голосом крикнул он. — Никто из вас не уйдет отсюда живым!

Он воинственно потряс своим копьем и встал в боевую стойку.

— Во имя Отца, Сына и Святого Духа!!! — закричал он.

— Во имя Отца, Сына и Святого Духа! — дружно, хотя и не очень уверенно откликнулись за его спиной Маскей, Парсонс и Уэлбек.

Дино сделал еще один шаг вперед и грозно ощерился копьем, выставив его в направлении захватчиков.

— Что же вы медлите, мерзкие отбросы? — едко заметил он. — Еще не поздно! Вы можете выпрыгнуть обратно в окно. Покажите свои грязные задницы и взмахните лапами, как крыльями! Только тогда каждый из вас сможет сохранить свою убогую жизнь…

Словно и в самом деле разобрав смысл его слов, черномордый лемут, ворвавшийся первым, выдвинулся вперед и с легким шуршанием скользнул по пыльному полу. Он хрипло выдохнул, и узловатая дубинка взмыла вверх, нацелившись в голову юноши.

Движение вышло стремительное, шипы массивной дубинки молниеносно мелькнули в воздухе.

Любой другой соперник, наверное, сразу лишился бы головы. Только Книгочею, к удивлению Таррейтала, удалось не только мягким, едва уловимым движением уклониться, но и тут же сделать резкий выпад копьем, поразив продолговатым острием мускулистое серое плечо.

Из пасти лемута от боли вырвался отчаянный визг, в одно мгновение слившийся с победным воплем Дино. На его лице появился азарт, глаза заблестели упоением схватки.

«Нет, ты не станешь героем! — воскликнул про себя Вингмохавишну. — Не дам тебе стать героем!»

Их знакомство с Книгочеем длилось уже давно, с самого раннего детства, и они всегда прекрасно понимали друг друга, легко устанавливая между собой ментальный контакт. И сейчас, не обращая внимания на непрекращающуюся ожесточенную схватку, принц настойчиво попытался наладить со своим сверстником канал телепатической связи.

Только совсем не для того, чтобы послать приятелю импульс дружеской поддержки…

В программу ментальной подготовки юных кандианцев входило не только развитие разнообразных защитных психических блоков. Они занимались не только подготовкой построения оборонительных экранов, наглухо закрывающих сознание от проникновения чуждой воли. Аббат Фарсманс обучал своих подопечных и нападению.

Используя свой опыт, Вингмохавишну сконцентрировал волю, собрал ее в пучок и полоснул парализующими лучами, но направил их отнюдь не в сторону лемута, а ударил по сознанию Книгочея, только что открывшемуся навстречу и откликнувшемуся на знакомый импульс, исходивший от друга детства.

Дино, только что приготовившийся к новому выпаду копьем, от неожиданности вздрогнул, и на лице его появилась болезненная гримаса. Но принц на этом не остановился, а хлестнул лучом враждебной воли еще несколько раз, при этом почувствовав, как излучающая вибрация попадала точно в цель.

Какое-то время тело Таррейтала сражалось словно само по себе, а рассудок в это время отчаянно напрягался в изощренной телепатической атаке, нацеленной на мозг любимчика аббата. Такого напряжения ему еще никогда не приходилось испытывать, впервые он попробовал так сконцентрировать все свои силы — он вынужден был и сам отбиваться от лемутов, чтобы уцелеть, и одновременно подавлять волю сопротивлявшегося Дино.

И его усилия не пропали даром. Книгочей дрогнул, и на этом его удача закончилась. Рука ослабела, потеряла точность, и ему не удалось вонзить еще раз узкое острие копья в щетинистую мускулистую тушу. Он не смог сразу разобраться в том, что Вингмохавишну плотно держит его сознание, не выпускает из-под жесткого ментального контроля, и это оказалось для него роковым.

Лесной монстр, еще недавно верещавший от боли, успел отскочить и оправиться от удара. Почувствовав слабость и замешательство соперника, раненый мутант исхитрился подскочить вплотную и даже схватил толстое древко копья Книгочея.

Мохнатые пальцы крепко зажали копье и дернули на себя. Дино растерялся от такого маневра. Неопытный юноша не осмелился выпустить оружие из рук, отчего силой инерции его толкнуло вперед, прямо на противника.

Снова заверещав, мутант коротким движением ударил сверху увесистой дубинкой, но не по голове юноши, а по его запястью, по руке, вцепившейся в древко копья. На этот раз мучительный стон вырвался уже из груди Дино, теперь его кость громко хрустнула, заставив Книгочея взвыть от боли. Кисть сломалась, и кулак, зажимающий древко, почти свернулся набок, как-то неестественно выгнувшись наружу побелевшими костяшками пальцев.