Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Через час, когда он уже был готов к выходу, ему пришло сообщение от курьерской службы, что заказ доставлен ему под дверь.
Глава 9
Щелк — услышала Катя. Она приоткрыла глаза и сразу же зажмурилась. От яркого летнего солнца не спасала даже тень дерева. Оксана сунула ей под нос свой смартфон, на который она сделала их совместное селфи.
— Глянь, Катюш, какая ты тут романтичная получилась, — сообщила подруга и, добавив различные фильтры, отправила фотографию в сторис. — О! Сразу лайки пошли! Подпишу: с девчонками в парке Горького.
— Хорошо лежим, — зевнула Милана, растянувшись на туристической пенке. Ее гладкие черные волосы были аккуратно зачесаны в тугую французскую косу, которой не повредило даже лежание на траве. — Сто лет вот так никуда не выбиралась. Учеба-учеба!
— Ну, это ты сама так решила! — воскликнула Оксана. — Могла бы вообще диплом купить и не париться!
— Не, — девушка говорила с легким восточным акцентом. — Я так не хочу. Сказала отцу, что буду сама учиться. Он меня любит, разрешил. Я же у него единственная дочка. У меня пятеро братьев! — Милана показала растопыренную пятерню.
— Ты все правильно сделала, — поддержала ее Катя. — Какой смысл в купленном дипломе? И сколько он может стоить? Лучше за те же деньги образование получить.
— Я тоже так думаю, — вставила Даша, лежащая на пляжном коврике вместе с Катей и Оксаной. — Кстати, пришли анализы твоего нового подопечного Блэки. Он здоров, надо начинать кампанию по его пристройству. Там у меня еще щенки появились. Сделаем сразу для всех.
— Отлично, — подтвердила Катя. — Сделаем.
— Ой, не знаю, — пробормотала Оксана, с кем-то увлеченно переписываясь. — Все равно всех не спасти. Это естественный отбор, выживает сильнейший.
— Всех, может, и не спасти, — согласилась Даша. — Но большинство этих животных пострадало от рук человека. К нам в приют как-то попала кошка, которую вывезли на дачу, а потом выкинули, когда она забеременела.
— Что ты все в телефоне копаешься? — спросила Катя у Оксаны, заглядывая к ней в экран.
— Андрей интересуется, где мы, — ответила та и добавила мечтательным тоном: — Говорит, соскучился по мне. Ответила, что лежим на лужайке недалеко от центрального входа.
Потеряв интерес к переписке подруги, Катя потянулась за пакетиком арахиса в карамели и аппетитно захрустела. Милана закинула в рот горсть изюма, а Даша сорвала упаковку с сэндвича. Какое-то время девчонки увлеченно жевали, наслаждаясь жарким безоблачным днем, а затем Даша отряхнула руки, спрятала сорванную упаковку в карман и поднялась.
— Девочки, с вами, конечно, хорошо, но мне пора к подопечным, — она быстро покидала свои вещи в объемную сумку. — Спасибо что позвали!
— Пока! Я заскочу к тебе на днях, — сказала Катя. — Может, зайдем в «Кофейник» здесь на выходе [1]? — обратилась она к подругам, когда Даша ушла. — Чай попьем. От этих орешков в горле пересохло.
Милана и Оксана поддержали ее предложение: валяться на газоне уже надоело, а расходиться не хотелось. Подруги уже выходили из центральных ворот, когда к ним подошли двое парней.
— Привет! — воскликнула Оксана, бросившись на шею Андрею.
Во втором парне Катя даже не сразу узнала Макса. Он вел себя несколько отстраненно и выглядел смущенным. В руках парень держал огромный букет белых орхидей и бросал на Катю робкие взгляды.
— Катюш, — несмело обратился он к ней, — можно тебя на пару слов?
Катя растерялась. Если бы Макс, как и раньше, нагло повел себя, она просто развернулась бы, а может, даже влепила пощечину. Но его неожиданная вежливость обезоружила ее, и она, кивнув, подошла к нему.
— Мы будем в «Кофейнике»! — крикнула ей Оксана.
— Что тебе? — спросила Катя, наблюдая, как ребята направились в сторону кафе, оставив ее наедине с Максом.
Тот переложил цветы в одну руку, а второй растерянно взъерошил волосы.
— В общем… — замялся он. — Я хочу извиниться перед тобой… Я был не прав. Я не должен был делать того, что сделал…
— Ладно, — кивнула Катя и повернулась к нему спиной, собираясь отправиться вслед за подругами.
— Подожди! — окликнул ее Макс и прикоснулся к плечу. — Вот, хочу подарить тебе эти цветы, — продолжил он. — Орхидея — символ нежности и чистоты. Прошу, прими их. Я признаю, что был не прав и прошу за это прощения. Обещаю, что не повторю свою ошибку.
Вздохнув, Катя покачала головой. Мягко освободилась от его хватки и, бросив взгляд на раскошный букет, произнесла:
— Не понимаю, как у кого-то могла подняться рука на такую красоту, — она протянула руку и мягко погладила нежные лепестки орхидей. — Они же живые, как можно было загубить их?
— Что? — опешил Макс. — Ты не любишь цветы? Или только орхидеи?
— Люблю, — улыбнулась она, — очень люблю. Любые люблю: розы, ромашки, тюльпаны, ландыши, пионы — не важно. Но как же они прекрасны, когда растут сами по себе: в саду, в лесу, в поле.
— У тебя очень красивая улыбка, — тихо произнес Макс, внимательно ее разглядывая. Букет так и остался лежать на изгибе его локтя. — Прости, что обидел тебя. Мне и правда очень жаль.
Его слова, сказанные столь бесхитростно, обезоружили, и она кивнула, снова улыбнувшись ему:
— Ладно.
— Что же мне делать с ними? — Макс указал на орхидеи. — Жалко будет, если завянут.
— Да, — согласилась Катя. — Сорванные цветы недолго радуют своей красотой, к сожалению.
— Так… Может, возьмешь? — предложил он.
— Мне кажется, будет лучше, если ты подаришь их своей девушке, — предложила Катя.
— Мы расстались с Кристиной, — сообщил Макс. — Окончательно. Это надо было сделать уже давно. Мы совершенно разные и не подходим друг другу, мы только мучали сами себя.
— Мне жаль это слышать, — Катя внезапно поняла, что говорит дежурную фразу, и на самом деле ей ни капельки не жаль. Она не хотела признаваться самой себе, но извинения Макса, показавшиеся Кате искренними, подкупили ее. Она уже не чувствовала по отношению к невыносимому мажору той злости, что была раньше. И может, этот мажор не так уж невыносим, раз способен признавать