соприкасающееся лицо причастным к этой субстанции. В соответствии с этим убеждением надевают амулеты: растения, зерна, кусочки дерева, металла (прежде всего золота и свинца), жемчужины и другие драгоценности; иногда амулеты опускают в молоко, мед, воду, которые также рассматриваются как носители благоприятных субстанций, чтобы защитить себя от болезней, колдовства, вражеских происков, обрести долгую жизнь, процветание, успех и пр.

Имитативная, или подражательная, магия лежит в основе разного рода предсказаний. Определенная, символически толкуемая ситуация в настоящем рассматривается как модель событий будущего. Например, чтобы узнать, какое войско победит, разжигают костер, и считается, что поражение потерпит то войско, в чью сторону потянется дым от костра. Имитативный элемент участвует и во многих других магических практиках. Например, ревность изгоняют, опуская раскаленный топор в холодную воду; против кровотечения применяют красный лак; желтуху прогоняют на желтых птиц или на солнце и т.п.

Все эти и другие подобные им приемы или символические действия заклинателя служат различными проявлениями того существенного для магического мировоззрения представления, которое Шайер называет «законом символической эквивалентности»[53]. Согласно этому представлению, каждый предмет является не только тем, что он есть на самом деле, но и чем-то иным. Предметы и субстанции не изолированы, а связаны таинственной и глубокой эквивалентностью, так или иначе обусловленной упоминавшимся выше глобальным детерминизмом. Задача же заклинателя — овладеть «законом эквивалентности» и тем самым подчинить себе окружающую действительность.

Магическая процедура, осуществляемая заклинателем, может включать в себя использование посредника. Посреднику переходят функции заклинателя. Предполагается, что именно посредник должен осуществить переход субъекта от исходного состояния к желаемому. Заклинатель же в этом случае принимает на себя функцию каузатора этого перехода: он воздействует на посредника, чтобы привести его в действие.

Эта часть процедуры не обязательна, но практически встречается в заговорах АВ очень часто. Посредники бывают двух родов: те, с которыми возможно непосредственное соприкосновение, например разного рода амулеты, барабан, пояс и т.п., и те, с которыми таковое невозможно, — боги, солнце, луна, звезды и др. То, что здесь представлены два разряда одного и того же типа, подтверждается и такой особенностью: если имеет место обращение к посреднику второго рода, посредника первого рода уже не используют (иными словами, в заговорах, обращенных к богам и силам природы, амулеты не используются).

Обычно в заговорах этого типа присутствует восхваление посредника. Например, в заговоре против злых сил с амулетом-жемчужиной к жемчужине обращаются: «Ты одна из золотых вещей. Ты родилась от Сомы. Ты видная на колеснице. Ты блистательная на колчане» (IV, 10, 6). Очень часто посреднику приписывают мифологическое прошлое. Например, в заговоре против злых духов со свинцовым амулетом об амулете говорится: «Свинец благословил Варуна, свинец нравится Агни, свинец мне пожаловал Индра — вот он и изгоняет злых духов!» (I, 16). Существенным представляется также знание родословной амулета, часто мифологической, и его имен. Например, о растении лакша, используемом против ран, говорится: «Ночь — (твоя) мать, туман — отец, Арьяман — твой дед. Ведь ты же по имени Силачи, ты сестра богов» (V, 5). Восхваления посредников нередко носят не общий, а вполне целенаправленный характер, т.е. у них отмечаются и восхваляются именно те качества, которые важны для исполнения данной просьбы. Так, в заговоре на обнаружение колдунов с амулетом-травой о траве говорится: «Смотрит рядом, смотрит вокруг, смотрит вдаль, смотрит... На небо, на воздух и затем на землю — на все это смотрит, о богиня» (IV, 20, 1)— «смотрит», значит, высмотрит колдунов. Или же в заговоре на приобретение жены (VI, 82) при обращении к Индре за помощью его называют Повелителем Шачи (Шачи — имя жены Индры).

Заклинатель обращается к посреднику во втором лице — «ты» или в третьем лице — «он». Те же местоимения употребляются им по адресу заказчика, а «он» может быть еще и враг — субъект желаемого состояния. Игра местоимениями используется в заговоре для создания нарочитой неясности[54] (ср., например, употребление местоимений в заговоре на долгую жизнь, VIII, 2). В таких фрагментах центр внимания читателя или слушателя переносится на последовательность изменяемых точек зрения, на поиск «швов», отмечающих эти перемены и задающих членение текста. Нередко в подобных случаях особенно полно проявляется связь желаемого и достигнутого, субъекта и объекта, жертвователя и жертвы.

Если в заговоре упоминается враг, то действия заклинателя обычно сводятся к тому, чтобы отразить (самому или с помощью посредника) действия врага, обратив их против самого врага: яд — против змеи, колдовство — против колдуна и т.п.

В заговорах с участием посредника первое место часто занимает описание посредника: его мифологическое прошлое, его восхваление, перечень его эпитетов, атрибутов, действий. На втором месте бывают просьбы к посреднику. На третьем месте, т.е. в конце заговора, встречается изображение желаемого состояния как достигнутого, причем могут упоминаться те действия заклинателя, которые тому способствовали.

В заговорах без участия посредника на первом месте иногда могут быть сведения о заклинателе, например его мифологическое прошлое. Чаще же это место занято непосредственными обращениями к тому, что хотят иметь или не иметь: приглашения различных благ, отсылки злых сил и врагов. На втором месте нередко бывает перечисление типов желанных или нежеланных предметов. На третьем месте — описание магических действий заклинателя. В конце, как и у заговоров предыдущего типа, желаемое состояние может изображаться как достигнутое. Процедура перехода от исходного состояния к желаемому подробнее описана обычно в заговорах без посредника.

Указанная последовательность частей заговора является лишь общей тенденцией. Отклонения от нее весьма многочисленны. Конфигурация частей в рамках заговора бывает иногда самой причудливой: так, в середине заговора заклинатель может изобразить желаемое как достигнутое, а затем снова перейти к просьбам и проклятиям и т. п.

Такова в общих чертах структура заговора АВ[55].

* * *

В индийской традиции существует классификация гимнов и заговоров АВ по содержанию, которая с небольшими изменениями и дополнениями применяется также и западными исследователями этого памятника. Пользуясь ею, в то же время обычно отмечают и ее несовершенства, поскольку в одном и том же заговоре АВ так тесно бывают сплетены разные темы, что по этой классификации он мог бы быть отнесен одновременно к нескольким типам. Так, заговор против болезни одновременно оказывается и заговором на долгую жизнь; заговоры против болезней иногда совсем неотличимы от заговоров против демонов; заговор против врагов с тем же успехом можно считать заговором на победу и т.п. В таких случаях остается только прибегнуть к традиционному индексу-анукрамани, в котором указан тип каждого гимна.

Специальными терминами в индийской комментаторской традиции обозначены следующие типы заговоров: против болезней