собственности и быть не может? Наоборот. Собственность человеческая имеет своё непреложное основание в том, что есть собственность вообще и есть Хозяин всего вообще. Значит, собственность может быть дана, если есть её истинный Хозяин… Какой простор, какое глубокое основание всякого истинного владения! В свете этого обоснования делается понятным, почему нельзя ничего красть, присваивать и — ничем нельзя „богатиться“, ни через что нельзя возвышать себя. Вся собственность принадлежит Богу, так же как Ему принадлежит жизнь. И собственность так же раздаётся Богом, как жизнь».

О том, что Господь создал мир и дал его человеку в пользование, написано на самых первых страницах Библии, в книге «Бытие». Господь творит вселенную, планеты, создаёт райский сад, в котором всё в изобилии, и поселяет в нём человека, чтобы он жил и возделывал этот сад. Говоря современным экономическим языком, человека можно назвать арендатором земных благ, соуправителем, но никак не собственником. По этому случаю вспоминается современная притча про атеиста, который полагал, что он может жить и без Бога.

— Мы в Боге не нуждаемся! — доказывает свою точку зрения атеист. — У нас есть наука. Наука научилась делать абсолютно всё то же, что и Бог!

— А может ли наука из праха земного сотворить человека? — спрашивает Господь.

— Может! Сейчас мы это продемонстрируем. — Атеист зачерпывает горсть земли, но Господь останавливает его руку и замечает:

— Пожалуйста, своей землёй пользуйся.

Человеку знакомы разные виды собственности и разные отношения к ней при разных социальных устройствах. Да, высоки были идеалы первохристианских общин, и о том, что и такой способ управления имуществом может быть эффективным, наглядно показывают православные монастыри.

Однако грубейшей пародией на этот образ жизни стали советские коммуны в годы большевизма с их отрицанием прав человека, растворением личности в коллективе. Экономист Л. М. Сабсович, автор книги «Социалистические города», утверждал: «Жилые дома в социалистическом городе должны строиться так, чтобы они представляли наибольшее удобство для коллективной жизни, коллективной работы, коллективного отдыха трудящихся… В этих домах не должно быть отдельных квартир с кухнями, кладовыми и пр. приспособлениями для индивидуального домашнего хозяйства, так как обслуживание бытовых нужд трудящихся будет полностью обобществлено. Они также не должны заключать в себе помещений для обособленной жизни каждой отдельной семьи, ибо семья… безусловно исчезнет».

Слава Богу, этого не произошло. Сейчас подобные высказывания не воспринимаются иначе, как курьёз, но мы не должны забывать, что когда-то в бытовом журнале одной из советских коммун писалось совершенно серьёзно: «Сначала были обобществлены простыни, наволочки и носовые платки. Теперь обобществление распространено на полотенца и носки. Кроме того, уже начата работа по обобществлению нижнего белья». История показала, что такой насильственный метод обобществления собственности приводит не к умножению собственности, а к её разбазариванию.

Но какой же вид собственности лучше? На этот вопрос однозначного ответа нет. Как показывает история, идеального мироустройства на земле быть не может.

ГЛАВА 9

ОТНОШЕНИЕ К ПЕРЕДЕЛУ СОБСТВЕННОСТИ

Сегодня Церковь не отвечает на вопрос, какой вид собственности для человека лучше, принимая различные формы собственности как данность, свойственную тому или иному общественному устройству, но она занимает твёрдую позицию в вопросе передела собственности.

Смысл церковного подхода к вопросу собственности в том, что за пределами краткой земной жизни рано или поздно человеку всё равно придётся дать отчёт о том, как он распоряжался Божиим имуществом. И с него спросят не за всё вообще, а за то, что было в его руках, за то, что принадлежало ему лично.

В «Основах социальной концепции Русской Православной Церкви», официальном церковном документе, принятом на юбилейном Архиерейском Соборе 2000 года, сказано: «Владея значительным имуществом, не согрешает тот, кто использует его согласно с волей Бога, Которому принадлежит всё сущее, и с законом любви, ибо радость и полнота жизни — не в приобретении и обладании, но в дарении и жертве». Апостол Павел призывает памятовать слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20, 35).

В вопросах передела и отчуждения собственности позиция Церкви такова: «Священное Писание признаёт право человека на собственность и осуждает посягательство на неё. В двух из десяти заповедей Десятисловия прямо сказано об этом: Не кради… Не желай дома ближнего твоего, не желай жены ближнего твоего, ни поля его, ни раба его, ни рабыни его, ни вола его, ни осла его, ни всякого скота его, ничего, что у ближнего твоего (Исх. 20, 15, 17). В Новом Завете такое отношение к собственности сохранилось и приобрело более глубокое нравственное обоснование».

Протоиерей Сергий Булгаков, русский философ, богослов, экономист, написавший несколько книг о философии хозяйствования, в своём произведении «Христианство и труд» подчёркивал: «…ошибочно и близоруко судят те, которые придают решающее значение только внешним формам владения и присвоения — они имеют лишь относительное и подчинённое значение. Главная борьба должна быть направлена не на отнятие собственности одних для передачи её другим, но к преодолению себялюбия, своекорыстия, бессердечия, которые могут гнездиться во всяком общественном строе. Посему великие отцы и учители церкви свв. Василий Великий, Григорий Богослов, Иоанн Златоуст, Амвросий Медиоланский и др., которые многократно обличают себялюбие богатых и чванных, надеющихся на своё богатство, призывая их к милосердию и любви, к исполнению своих обязанностей пред бедными, однако никогда не управомочивают этих последних к зависти и мятежу».

Сегодня, если общество желает руководствоваться православной этикой, его экономическая политика должна исходить не из отношения к собственности, а из постулата — рост богатства одних не должен увеличивать бедность других.

ГЛАВА 10

БЛАГОСЛОВЛЁН ЛИ БОГОМ МИРСКОЙ ОБРАЗ ЖИЗНИ?

Идеалом для русского православного человека всегда было монашество. И это понятно. Что может быть выше того подвига, когда человек устраняется от мира и от мирских дел, чтобы полностью сконцентрировать всю свою жизнь на устремлении к Богу? Монахи — это те христиане, которые оставляют по возможности все земные занятия, принимают обет нестяжания, безбрачия и послушания ради высшей добродетели христианина — молитвы, чтобы посредством её соединиться с Богом.

«Монашество очень славно и похвально воспето всеми святыми отцами, это есть высший образ жизни для человека на земле. Конечно, жизнь монашеская должна представляться для нас очень заманчивой, и какой настоящий христианин не желает в глубине души, не мечтает об иноческом пути?!» — пишет архимандрит Лазарь (Абашидзе) в своей статье «О монашестве».

Монашество есть великая тайна Божия. «Монашество есть установление Божие, отнюдь не человеческое», — пишет святитель Игнатий (Брянчанинов).

Господь Иисус Христос верующим в Него указал два пути, ведущих к спасению, два образа жизни. Один из них