— недовольно причитала она однажды. — А теперь еще и тебе придется терпеть непомерное эго его сыночка! Ох, дочка! Но ты главное научись давать отпор! Не молчи! Они это не любят! Предпочитают покорность! А ты не будь тряпкой! Умей постоять за себя, а я что-нибудь придумаю! Обещаю, мы переедем из этого места!"

Уж не знаю, из собственного ли опыта это было сказано... Однако у меня не было никаких сомнений, что в свое время маме хорошенько досталось от Довлатова-старшего. Не один литр крови попил, судя по всему.

Впрочем, не всегда мне удавалось следовать маминым советам. Я вроде бы и не молчала. И отпор давала. И сколько раз шла наперекор "МАРС", а Довлатов только крепче прилипал.

Думала, после выпускного что-то изменится. Да вот только ошиблась. Что может измениться, если мы живем по соседству?

Я же была у него на виду. Да, у себя дома, но это все равно, что на ладони.

— Что эти сволочи опять натворили? — грубо поинтересовалась мама, усердно сжимая кружку с кофе. До хруста. До побелевших костяшек.

— Ничего такого. Успокойся, присядь, — надавила на ее плечи и буквально усадила за стол.

— Точно? А то смотри, я могу и...

— Точно, мам. Все в порядке, — ласково накрыла ее нежную ладонь. — Я уже все уладила.

В подтверждение моих слов мотор автомобиля Романа Ильича взревел. Север поставил ее в гараж, а после отправился восвояси, погрузив свой двор во мрак.

— Лучше расскажи мне как у тебя дела? Мне кажется, или ты встретила мужчину?

Реакция последовала крайне эмоциональная. Я застала маму врасплох. Родительница покрылась красными пятнами. Буквально вся.

— Не совсем так, — сухо она отозвалась.

— А как? — напряжение снова достигло апогея.

Я не вынесу, если маму используют в грязных целях всякие претенциозные мужики с толстыми кошельками. Моя мама не позволила бы. Не опустилась бы такого уровня!

— Несколько иначе.

— И что у нас кроется под "иначе"? Только не говори, что у тебя с ним...

Мама выдернула свою ладонь из-под моей и рассекла ею воздух, словно отвесила пощечину невидимому сопернику.

— Нет! Нет, дочка! Как ты могла подумать так обо мне?

— Я не... Просто... зная Бергера и то, какие слухи о нем ходят...

— Откуда знаешь, что речь идет об Арсении? — чересчур изумленно.

Захлопнула рот и язык прикусила, напарываясь на мамин требовательный взгляд.

— Лина! Я спрашиваю, откуда? Кто тебе рассказал? — с нажимом.

— Север обмолвился, — выдала его с потрохами.

— Вот ведь противный мальчишка! — выплюнув с ненавистью, шарахнула кулаком по столу, что вся утварь на нем задребезжала, да и я от столь эмоциональной реакции подпрыгнула на месте и ссутулилась. — Все ему спокойно не живется! Вечно нос свой сует, куда не просят!

— Так он сказал правду? Или...?

— Второй вариант, — жестко повторила, а потом словно выдохлась. Склонила безвольную голову к груди и, скорчившись, принялась массировать виски. — Опять эта чертова мигрень! Как же меня все достало! Житья никакого нет!

— Мамуль, ты ведь знаешь, что можешь поделиться со мной обо всем. Обещаю, я и слова против не скажу. Я всегда на твоей стороне, что бы ни случилось...

Мама улыбнулась мне уставшей улыбкой. Приподнялась со своего места и через весь стол потянулась ко мне, чтобы обхватить голову и поцеловать в лоб.

— Ты всегда была у меня понимающей. Как же я люблю тебя, золотце мое!

Последовала заминка. Мама вернулась на место и присосалась к кофе, пока не осушила кружку полностью.

Искоса глянула на меня, нервно барабаня пальцами по столешнице. Мне стало ясно, что она вела внутреннюю борьбу. Но, находясь в напряженном ожидании, я не давила на нее. Знала, что в какой-то момент она откроется мне. Пускай не сегодня. Пускай не завтра, но точно откроется.

Когда-нибудь.

— Один парень как-то повстречал девушку в стенах института, в котором они оба учились. Только парень был на два курса старше нее. Он сразу обратил внимание на блондинку, все время витающую в облаках. Она вскружила ему голову, не обмолвившись с ним ни словом. Вскоре он поклялся, что любой ценой добьется от нее взаимности. Шли недели, но что парень только ни делал... Как ни ухищрялся, а предмет обожания все нос от него воротила. Уж больно гордой она была. Неприступной, — рассмеялась мама.

— Мне уже нравится эта история, — призналась я, на что улыбка тут же стерлась с ее посеревшего лица.

— А парень не отступал. Ловил ее в темных закутках института и буквально умолял об одном свидании. В какой-то момент девушка сдалась. Чудом парень смог расположить ее к себе. Полагаю, его мощная харизма на пару с недюжинным упорством сделали свое дело. Он добился от нее свидания! И она не пожалела! Все было волшебно: свечи, шампанское, звездное небо одно на двоих. В тот вечер у них случился первый поцелуй. Совершенно фантастический. Впервые девушка испытала то чувство, когда бабочки порхают в животе. Она почти была уверена, что влюбилась без памяти. И на все сто была уверена, что это взаимно. А потом свидания сменялись одно за другим. Все было как в сказке! Только счастье было реальным!

— Вот это да, — выдохнула я вдохновенно.

— Но... затем случилось то, чего девушка боялась больше всего — этот парень исчез из ее жизни... Забрал документы из института. Продал квартиру. Ту, где они собирались жить вместе и заводить детей! Без предупреждения. Не попытавшись объясниться. Как следствие, ее привычный мир рухнул. Будучи абсолютно целой, она ощущала себя опустошенной от предательства. Днями и ночами ревела в подушку, издирая в кровь свое горло... Но она нашла в себе силы, чтобы жить дальше. А еще через какое-то время повстречала твоего отца и началась ее новая сказка. Конец.

Я пребывала в эмоциональной коме. Не в силах была ни моргнуть, ни вдохнуть, ни словом обмолвиться. А, с трудом моргнув, почувствовала нестерпимое жжение на щеках, словно кислота разъедала кожу. То были слезы. Кислотные слезы.

— Мам... — скрипнула кое-как, поддаваясь эмоциям, бьющим через край. — Так это ты о себе рассказывала? Той блондинкой, витающей в облаках, была ты?

Мама заботливо утирала с моих щек въевшиеся дорожки слез. Досуха.

— Угу, — кивнула едва заметно. — Арсений был тем парнем, который подарил мне несколько месяцев безграничного