– Такие вот! Такие же, как и ты, только очень красивые. И, вроде немного повыше тебя.

– Куда же выше-то! Я и так здесь самый высокий, – пробурчал с какой-то обидой Глеб.

Устроившись поудобнее в кресле, мамонтенок продолжил:

– Ладно, так уж и быть, я тебе все расскажу!

– Сделай милость! – вставил Глеб, присаживаясь на соседнее кресло.

Медленно и не торопясь, Бука начала рассказывать Глебу историю своей короткой жизни, большая часть которой нам с вами известна. Когда стало светать, она мило посмотрела на Глеба и как-то нехотя произнесла:

– Глеб, знаешь, я немного устала, думается, что мне пора спать. Ты не будешь на меня обижаться, правда?

– Конечно, конечно! Как же я мог у на тебя обижаться, моя красавица! – пробормотал он, в чем-то укоряя себя.

Бука устроилась в своем стеклянном домике и, лукаво глядя на Глеба, произнесла:

– Глеб, а ты тоже красивый и добрый, как и мои друзья. Я тебя тоже люблю!

Затем повернулась на бочок и уснула. Глеб аккуратно закрыл стеклянный купол и, чуть-чуть постояв, направился к своему рабочему месту. Было уже светло, сев за стол, он перевернул страницу, а затем почувствовал, что засыпает.

– Проснись, соня! – услышал он голос Полины, которая пришла с утра пораньше, чтобы быстрее все прибрать, а потом забраться в библиотеку и готовиться к поступлению в университет.

Целый день Глеб был сам не свой. Он никак не мог разобраться в себе. Верить ли ему в то, что произошло, а может это был сказочный сон? Он не сколько раз подходил к мамонтенку, но он лежал в своем стеклянном домике и не подавал признаков жизни.

Вечером, перекусив в местном буфете, Глеб помчался исполнять свои новые обязанности. После ухода всех сотрудников закрыл двери, обошел все помещения, удостоверившись, что все в надлежащем порядке, помчался к мамонтенку. От неизвестности его всего трясло, но, когда он увидел стеклянный домик и улыбающуюся Буку, то весь засиял от радости.

Мамонтенок сидел и ласково смотрел на него.

– Привет, привет! – произнес довольный Глеб, поднимая стеклянный купол.

– Значит, это все же не сон и не сказка! Значит, это все наяву! – пронеслась мысль.

– Привет! Я так хорошо выспалась! – отрапортовала радостно Бука, выбираясь из своего домика. Удобно устроившись на диване, положив ногу на ногу, обратилась к Глебу:

– Ну, что тебе еще рассказать?

– А ты расскажи про маму с папой, попросил он.

– Я могу тебе рассказать только то, что помню, если тебе это очень интересно, то наберись терпения и слушай, – игриво просюсюкала она.

Вообще-то, я мало что помню. Помню маму с папой, наши прогулки, во время которых мама учила меня всему, что, как она говорила, обязательно мне понадобится в жизни. У меня была очень добрая мама. Она всегда говорила, что я должна внимательно смотреть за всем тем, что делает она, и стараться учиться тому, что знает и умеет мама.

Когда она что-то кушала, то всегда объясняла, какая трава вкусная и полезная, а какая не очень, но без которой нельзя обойтись. Показывала, какие травы нельзя кушать, так как от них может заболеть животик. Но я еще не пробовала все эти травы, мне хватало и маминого молока.

– Ну что, рассказчица, ты еще не устала сидеть? Может, мы пройдемся немного по залу? Посмотришь наш музей, экспонаты, которые выставлены здесь, – предложил ей Глеб.

– А почему бы и нет! Я с удовольствием! Пойдем! – услышал он ответ.

Они медленно двигались по залам, Бука внимательно и с каким-то трепетом осматривала выставленные экспонаты. Она долго рассказывала о своих друзьях, с которыми познакомилась у Милы, о том, как ей там было хорошо.

Остановившись возле декоративного чума, с сидевшими у костра первобытными людьми, Глеб, как бы невзначай, спросил:

– А таких людей ты там случайно не видела?

Бука удивленно посмотрела на него, а потом тихо проговорила:

– Конечно, видела! Когда мы возвращались от Александра, Мила показывала их нам с Феликсом. Она еще предупредила, что с ними надо быть очень осторожными. Я об этом даже маме с папой рассказала.

– Да ты, милая, была свидетельницей зарождения нашей цивилизации! Не каждому такое счастье выпадает! – с какой-то гордостью произнес Глеб.

– Я же не виновата, что родилась именно тогда. Ты мне лучше скажи, а почему вы здесь живете? Ведь вы не приспособлены к таким холодам, и вам нужно тепло! – озадачила она его.

– Ну, и вопросики ты задаешь, моя милая! Ты, оказывается, не такая простая, как кажешься, – удивился Глеб.

– Ладно, слушай! – начал он. – Нам действительно нужно тепло, но мы научились его получать. Мы вот сидим с тобой здесь и не мерзнем. Это потому, что все здесь мы обогреваем природным газом, который добываем из-под земли.

На этом полуострове, где мы с тобой сейчас находимся, самая большая кладовая природного газа на планете. Им мы обогреваем свои дома не только у нас здесь, но и во многих других местах Земли. Поэтому мчится наш газ отсюда по трубам в разные стороны, чтобы помогать людям. Не зря же вы, как властелины Севера, так долго охраняли эти кладовые.

– А мои друзья здесь не жили! – вставила Бука.

– У твоих друзей, видимо, не было такой необходимости, дорогая. Если они летали на таких огромных летающих тарелках, жили в них, то, вероятно, они нашли другой способ получения тепла. Мы не нашли следов твоих друзей, милая. Думается, что они прилетали к нам, чтобы изучать нашу Землю, и, когда пришло время, или по каким-то другим причинам, улетели к другой звезде, на свою родную планету. Но все это было так давно, что нам этого не понять и, скорее всего, не узнать. По крайней мере, сейчас! – объяснил ей Глеб.

– А может, вы просто плохо искали следы моих друзей или не хотите ничего замечать? – ошарашила она Глеба.

Глеб внимательно посмотрел на нее, но отвечать ничего не стал. Когда они обошли все помещения и вернулись к стеклянному домику, Бука устало произнесла:

– Глеб, миленький, я уже засыпаю.

– Ну, конечно! – откликнулся он. Помог ей забраться в домик и осторожно опустил колпак.

С утра до обеда Глеб переделал все запланированные на день дела и принялся за свой дневник, в который он записывал все детали своей встречи с мамонтенком. Затем он отправился на поиски Полины. Ему надо было обязательно с кем-то поделиться своими впечатлениями. Он просто не мог сдерживать в себе все накопившиеся эмоции. Как и всегда, он нашел ее в библиотеке.