— И на том спасибо, — прозвучало сверху. — Хотя и не знаю, как переживу такое лишение. Придется грамотным отдуваться.

Генерал досадливо цыкнул зубом и покосился в сторону голоса. Обнаружил худющую эльфину лапку, поставленную на носок с надменностью, которой хватило бы на добрую дюжину королевских мажордомов.

— И не избавишься же, — печально отметил Панк. — А это кто?

— А это лягушка. Она тут живет.

— Вранье, — изрек с другой стороны от генеральской туши голос Хастреда. — Это, надо думать, зачарованная принцесса. Как кто-то постоянно говорит — понял, нет?

— Кваааа! — возрадовалось встретившее понимание земноводное и затрепетало кадыком, не отрывая вожделеющего взора от физиономии генерала.

— Понял. А от меня ей чего? — уточнил генерал на всякий случай.

— Да кто ж их, баб, поймет, — философски отозвался книжник и, звучно шлепая словно бы налитыми водой сапогами, удалился от поверженного титана.

— Кваааа?! — возопила лягушка тоном, смахивающим на истерику.

— Прошу прощения, ваш-высочество, — просипел генерал, повел плечом, проверяя его на подвижность, страдальчески поморщился и залепил несчастной принцессе смачную оплеуху. От резкого движения в глазах помутилось, зато громогласную амфибию подняло в воздух и зашвырнуло так далеко, что при попытке отследить ее траекторию Тайанне заработала вывих шейных позвонков.

— Ого! А не погорячился? Такая зелененькая была, тебе подстать! Маленькая, круглая, как раз по вашему гоблинскому вкусу!

— Слишком белопузая, — огрызнулся генерал — Вроде тебя. Ты часом сама не принцесса? А то я могу и уважить согласно рангу…

Еще раз перекатился на спину, с трудом уселся и, потряся головою в целях скорейшего прихода в себя, оценил обстановку.

Полуразваленная яхта торчала из… болота. Откуда болото взялось посреди степи, Панк не имел ни малейшего понятия. Из подавленных гзуров должна была, скорее, получиться кровавая каша, нежели пасторального вида гладь, затянутая обильной ряской. Озадаченный генерал огляделся и призадумался еще пуще, обнаружив со всех сторон мало что не вековые деревья.

— Это ж сколько я провалялся? — осторожно полюбопытствовал он. — Что и деревья эвон какие наросли?.. Хотя, слыхал я, эльфы умеют рост всякого лесного ускорять. А болото тоже ты выкопала?

— Я, я, — лицемерно вздохнула Тайанне — И деревья, и болото, и обвалы в Ангрен-Эмин, и гзурские неправильные взгляды на жизнь…

Эльфийка наконец избавилась от своего вечернего платья, нынче щеголяла нарядным, но более практичным ансамблем, видимо, из отцовского гардероба. Шитый серебром камзол висел на ней, как на составленном из одних палок пугале, изящные бархатные бриджи держались единственно на затянутом ремне, тонкая рубашка вздулась пузырем, и Тайанне озабоченно ее пыталась приткнуть за пояс. Слишком длинные рукава, закатанные выше локтя, не желали держаться в таком виде. Рыжие локоны намокли, слиплись и висели сосульками, тут и там перемежаемыми стебельками ряски.

— На себя посмотри, — предупредила эльфа генеральский комментарий — Ты и в обычном-то виде то еще пугало, а тут вовсе…

Генерал посмотрел и ничего криминального не обнаружил. Ну, подумаешь, прорех на рубахе поприбавилось. Главное, что воротник уцелел, а кольчугу все равно посеял, так что актуальность подкольчужного одеяния невелика. Тут вспомнил, что башка то ли горела, то ли плавилась, осторожно ее пощупал. Вроде все на месте, хотя волосы на висках действительно осыпаются ломким горелым порошком.

— Что горело? — вопросил Панк насколько сумел вкрадчиво, чтобы не спугнуть раньше времени виноватых.

— Где горело? Ничего не горело.

— А это что?

— А что? Ах, волосы? Да это ты, наверное, невзначай подумал, вот и перегрелся.

Тайанне вдумчиво копнула носком сапожка землю и неохотно добавила:

— Это я Карсомир выдернула.

Генерал задрал бровь, подумал и, ничего не поняв, прикинулся что ждет продолжения.

— Ну, движок наш, — раздраженно пояснила эльфийка — Боже ты мой, а чтобы маршалом стать, надо вообще лево и право путать? Карсомир, меч «плюс пять», холи эвенджер или как его там… Тебе виднее, вообще, это твоя епархия.

Панк озадаченно погладил макушку, попутно убедился, что хотя бы на ней сохранился короткий жесткий ежик. Вот и славно, а то пришлось бы, как Морту, в шлем подушечку подкладывать, чтобы не холодил лысину. Потом до него понемногу стало доходить, что если отмахнуться от имен собственных, непонятной цифири и эльфийских словес, непонятно что означающих, то получается…

— Погоди, девица, — прогундел генерал в нос. — Ты это что мне сказать хочешь? Что у нас есть меч-кладенец?

— Чудотворный ты наш! — исступленно всхлипнула эльфийка. — Почти сразу понял! Даже почти все! Кроме главного, но это, сам понимаешь, мелочи.

— А что главное?

— А главное, радость моя зеленопузая, что нету у нас меча — как говоришь? — кладенца! Он там и остался.

— Где — там?

— Там, где я его выломала. На полпути от Копошилки к Хундертауэру.

Панк досадливо хрюкнул, покосился в небо, дабы глянуть на звезды. Знавал он в свое время одного звездочета, так тот уверял, что пока звезды на небе есть — он точно знает где находится. Правда, Хастред обладал умением еще более дивным: ориентироваться безо всяких звезд, по одним только табличкам с буквицами на стенах домов; но в лесу, генерал знал это доподлинно, таблички вешают редко. А в этом конкретном случае поленились повесить даже и звезды. Может, дело в том, что еще день?

— А сейчас мы где?

— А сейчас мы… ну, здесь, — ответила эльфийка с некоторым, как показалось генералу, смущением.

— Это ближе к Копошилке или Хундеру?

Тайанне совершенно отчетливо покраснела.

— Есть такое мнение, что это дальше. От того и другого.

У генерала появилось пока еще вполне контролируемое, но уже вполне оформившееся желание взять рыжую вредительницу за ногу и, хорошенько размахнувшись… Но догадливая эльфийка проворно отскочила на расстояние, однозначно превышающее всякие гоблинские бросковые возможности.

— Спасибо скажи, что задницу твою вытащила невредимой! — обиженно тявкнула она и, махнув на разочарованного офицера рукой, проворно направилась к яхте.

— Спасибо, — покладисто крикнул ей вослед генерал, который, надо отметить, никогда не был неблагодарной свиньей, не то что, скажем, иные гномы. — За задницу! Однако же свою береги, вот узнаю, где это «дальше», и не поленюсь!..

Эльфа через плечо оскорбила его жестом, за какой горячие орки перерезают обидчику глотку (а в случае, когда месть невозможна, вскрывают собственные животы, сводя счеты поруганной чести с жизнью), и ловко запрыгнула на покосившуюся палубу. Приглядевшись, Панк обнаружил, что на разрушенном кораблике вовсю кипит жизнь: его команда снует между его внутренними помещениями и берегом, перетаскивая какие-то кульки, свертки и мешки. В проломленном борту был виден Вово — работал не покладая рук, перекидывая наверх все новые найденные ценности. Зембус и Чумп оттаскивали находки к борту, где их подбирал и таскал на берег Хастред — у борта корабля ему было по горло. Орк в гоблинской народной забаве «сопри что найдешь» не участвовал: разложил в сторонке, на твердом берегу, груду своего железа и, тыча пальцем во фрагменты доспеха, пересчитывал их. Вид он имел озабоченный.