– Мое окно всегда будет открыто.

Затем он бросил мяч.

Я знала, что это значит: он рядом, пока я здесь совсем одна. Это придало мне смелости. Мы дошли до тридцати пяти, прежде чем ему пришлось идти за мячом. Еще один новый рекорд.

Глава 8

Пикси Рэй

Следующим утром я шла домой из пекарни, неся два бейгла, и увидела отца Гейза, заснувшего у «Таппса». У него был синяк под глазом, и он храпел. Я не знала, что делать, но оставлять его там казалось неправильным. Я зашла в «Таппс», внутри было пусто, если не считать нескольких мужчин, сидевших за столом и игравших в карты.

– Извините, может, кто-нибудь из вас знает, почему отец моего друга спит у входа?

Я ждала ответа, раскачиваясь с носков на пятки.

– Брюс? Прошлой ночью он напился до одури, и его пришлось выгнать, когда он пытался подраться с каждым, кто попадал под руку.

– О, ясно. Но я не могу оставить его там, потому что он отец моего друга, а в одиночку мне его не поднять, он слишком тяжелый. Можете помочь?

– Оставь его. Пусть ведет себя как полагается, если не хочет, чтобы с ним обращались как с мусором.

Мужчина с седеющими каштановыми волосами указал мне на дверь.

Я пробурчала себе под нос:

– Не могу! – и фыркнула, прежде чем уйти.

Стоя около бара, я пыталась придумать, как заставить мистера Джонса хотя бы встать. Я потянула его за руку, но это не помогло. Я надавила ему на плечи, но он казался просто мешком мяса.

Прежде чем я успела попробовать что-нибудь еще, мужчины из бара вышли. Кто-то из них проворчал:

– Куда его нужно отвести?

– Спасибо! Берите его и пойдемте за мной. Он живет в доме через дорогу. Его сын знает, что делать.

Я шла впереди, мужчины тащили мистера Джонса, его ноги волочились по тротуару.

– Сколько лет его сыну? – спросил меня тот, что с сединой в волосах.

– Столько же, сколько и мне.

Я заметила, как они обменялись друг с другом взглядами. Неодобрительными. Мне это было знакомо. Взрослые делали так, когда не соглашались с тем, как кто-то воспитывает своего ребенка. Я видела, как учителя обменивались такими взглядами, когда у них возникали вопросы по поводу расписания моей матери. На самом деле я уже столько раз это наблюдала, что понимала: не стоит упоминать о том, что маме нужно часто уезжать. Наверняка я буду замечать еще больше подобных взглядов теперь, когда ее долго не будет дома.

Я указала на лестницу.

– Они живут на пятом этаже.

– Черт возьми, вот уж нет. Ральф, у тебя есть ключ от служебного лифта?

Блондин обошел мистера Джонса и порылся в карманах в поисках ключей.

Я даже не знала, что в доме Гейза есть лифт, но да, он здесь был, и Ральф жестом указал на двойные двери, которых я никогда раньше не замечала. Они затащили мистера Джонса в тесную кабину, я решила пойти пешком.

– Встречу вас на пятом этаже.

Когда я добралась до двери в квартиру Гейза, мужчины уже ушли. Должно быть, они спустились на лифте. Мистер Джонс прислонился к двери, я тихонько постучала. Гейз не открыл, я решила вернуться к себе и поговорить с ним из окна. Теперь Мистер Джонс был, по крайней мере, не на улице, а рядом со своей квартирой. И так как он опирался на дверь, Гейз мог просто открыть ее, чтобы отец ввалился внутрь.

Я добралась до своей комнаты и бросила мяч, он отбился от доски и влетел в комнату Гейза. Я услышала, как он ударился обо что-то и еще раз подпрыгнул, а затем Гейз выглянул из окна и уставился на меня.

– Твой отец у двери. Он…

В этот момент я увидела настоящего Гейза. Он выглядел так, будто боялся того, что я собиралась сказать. Помимо того, что привела его отца домой. Дело было в том, откуда я его привела. Мистер Джонс слишком часто бывал в «Таппсе». И теперь Гейзу предстояло весь день возиться с пьяным отцом.

– Спасибо.

Мяч был у него в руках. Он бросил его мне, и мы начали игру. Мне пришлось дважды спускаться за мячом, потому что я не могла сконцентрироваться. Но потом настала его очередь. Я ждала, пока он, замерев, смотрел на то, как мяч катится по переулку и останавливается.

Я не знала, что сказать. Предложить прийти и помочь ему с отцом? Но я догадывалась, что он этого не хотел. Его тело было напряжено.

Гейз все еще смотрел на мяч.

– Можешь закрыть свое окно? Ненадолго?

Он не хотел, чтобы я что-то увидела. Ему нужно было личное пространство. Гейз обещал мне, что никогда не закроет свое окно, и я сделала так, как он просил. Закрыла свое.

Я перешла в комнату мамы и посмотрела вниз, куда упал мяч. Гейза не было. И он не появился спустя несколько минут как обычно, что логично, ведь ему нужно было разобраться с отцом.

Я ждала. И ждала. Мяч по-прежнему лежал на том же месте. Мне не хотелось, чтобы его кто-нибудь забрал, поэтому я спустилась и схватила его. А потом услышала чей-то крик. Подняла взгляд на окно, которое выходило из квартиры Гейза. Звуки ударов эхом доносились до меня. Тихий плач. Снова крики. Удар кулаком.

Я побежала домой и оказалась у окна как раз в тот момент, когда отец затолкал Гейза в его комнату и захлопнул дверь. Такое случалось и у других соседей, они иногда ссорились. Но они были взрослыми. Я видела много драк в школе. Но ничто из этого не отзывалось во мне такой болью. Желудок скрутило, я была зла.

Когда я увидела Гейза в окне, то заметила, что по щеке у него расползался синяк. Я показала ему мяч, он кивнул и тут же поморщился.

Так я узнала, какой еще секрет хранил Гейз. Мой ему уже был известен. Я открыла окно, и мы продолжили играть, не обсуждая то, что произошло. Теперь я понимала, что Гейз не всегда был в безопасности. Я боялась темноты, но мама никогда бы не причинила мне вреда. Этим вечером за мячом всегда спускалась я, потому что не хотела, чтобы Гейзу снова пришлось столкнуться с отцом.

Я решила больше никогда никого не просить отвести мистера Джонса домой. Лучше бы он сгнил на том же месте, где валялся пьяным.