Интересно, чего в решении шефа больше: желания поставить на место чересчур ретивого сотрудника, ясно дав понять, что за нарушением субординации всегда следует дисциплинарное взыскание, или уберечь от настоящих неприятностей, которых, по его мнению, непременно стоило ждать от принципиальных, гордых и обидчивых альбинов?..

– Чудесно, – Алан встал, с грохотом отодвинув кресло. – В таком случае я поспешу исполнить распоряжение. Всего хорошего. Понадоблюсь – что ж, вы знаете, где меня искать. Вот только не ждите, что я примчусь по первому зову.

Он хлопнул дверью так, что референт в приёмной чуть не грохнулся со стула.

В коридоре было пусто. Впрочем, даже наличие невольных свидетелей не помешало бы Алану высказать толстому фиолетово-чёрному ковру всё, что он думает.

– Баран! – Алан дал волю своему гневу. – Сослать бы тебя самого на Птерос, в птичьем помёте копаться!

Вместо того, чтобы повнимательнее присмотреться к этому случаю с альбиной, а его – оставить в покое, Боулд отстранил его от расследования, да ещё и выслал в провинцию!

– Всё в порядке, друг мой? – деликатно прошелестел знакомый голос.

До-фа-соль появился неслышно, как могут только миноры, и мелко засеменил рядом. Посмотрев на напарника, Алан внезапно осознал, что его опала касается и минора: сработанный тандем из инспектора и помощника-переводчика разбивать в любом случае не стали бы. Впрочем, До-фа-соль от него всё равно не ушёл бы, даже если б существовала такая возможность: они не просто коллеги и напарники, они – друзья.

– Прости, дружище, – Алана охватил стыд. Если бы он не был так дерзок с господином Боулдом – может, всё повернулось бы иначе? Или решение о его ссылке уже было принято и ничто не могло этого изменить?

– Всё нормально, – на лице минора появилась теплая улыбка. – Ты не виноват. Я знал о Птеросе, Боулд сообщил мне. Так что не казни себя понапрасну. В конце концов, это же не на всю жизнь, а лишь на время.

Сопровождаемый минором проштрафившийся инспектор вышел на улицу. Солнце медленно садилось, прячась за скалистую кромку гор; с северо-востока задувал прохладный ветер, пахнущий багульником и хвойным лесом.

– Не работа, а сплошной балаган, – устало вздохнул Алан, глядя в закатное небо. – Бюрократ на бюрократе и бюрократом погоняет. Как же мне всё это надоело...

Нежно-сиреневое небо Люцерны молчаливо внимало адресованным ему словам – вот только не стоило уповать на снисхождение и ждать от него ответа. Благосклонность высших сил, как и удача в азартных играх, даровалась лишь немногим избранным. И большим счастьем было заполучить такой подарок.

Просыпаться не хотелось.

Вот сейчас она разлепит веки, ещё тяжелые и слегка опухшие от сна – и неподкупная реальность вновь закружит её в бесконечном хороводе повседневных забот.

Фелис зажмурилась, зарылась в одеяло, силясь удержать ускользающую, распадающуюся на обрывки картинку сновидения. Ей это почти удалось – слишком яркой была ночная грёза.

Внезапно вчерашний сюжет всплыл в памяти, молоточком постучался в сердце: вечер, площадь, башня, падение... Всё обошлось, к счастью. Удивительно, что ей не приснилось что-то "по мотивам": неслучившаяся трагедия произвела на неё весьма сильное впечатление.

Она увидела во сне совсем не это.

Легкомоторный катер с кургузым, будто усечённым фюзеляжем – на таких обычно летают представители властей и органов правопорядка. Справа, на пассажирском сиденье – мальчик-подросток с честным и смелым лицом. Впереди – пилот, которого она не успела как следует разглядеть. А за иллюминаторами – россыпь незнакомых созвездий, будто вышитых золотом на чёрном полотнище...

Вздохнув, Фелис встала и принялась приводить себя в порядок.

Не быть ей пилотом, никогда. Даже на современных катерах, где почти всё – на автоматике, а с управлением даже ребёнок, пожалуй, справится. С её неловкостью, неуклюжестью и невезением её на пушечный выстрел нельзя подпускать к штурвалу космолёта.

Вот только от понимания всего этого страсть взглянуть на чужедальние земли не становится меньше.

Потому-то она так и стремилась попасть на стажировку в туристическую сферу – ради возможности увидеть иные миры вживую, а не на голограмме и не в виртуальной реальности, пусть даже самой детализированной и реалистичной.

В сердце тревожно кольнуло.

Должно быть, уведомление о распределении уже пришло на почту. Неужели... нет, нельзя думать о плохом.

С замирающим от волнения сердцем Фелис включила смартфон. Так и есть, "одно непрочитанное сообщение". Пальцы её дрожали, когда она загрузила мессенджер и кликнула на жирный заголовок свежего письма.

Только бы повезло...

В это мгновение двери распахнулись и в комнату с пылающим от радостного возбуждения лицом ворвалась Йоши.

– Фелис, меня назначили на Люцерну! – выпалила она с порога. – В главное управление отдела "зет"! – Фелис, представляешь? Боже, я так счастлива!

– Поздравляю! – Фелис искренне улыбнулась. Она действительно была рада за подругу. – Впрочем, в твоём случае это было неизбежно.

– Ну, я всё равно переживала, мало ли... – призналась Йоши. И вдруг оживилась: – А ты? Тебе уже пришло?.. – девушка перехватила её взгляд.

– Кажется, да, – Фелис почувствовала, что краснеет. – Только я еще не знаю, что там, – как раз собиралась прочитать...

– Так читай скорее! – нетерпеливо воскликнула Йоши. Как всякому абсолютно счастливому человеку, ей отчаянно хотелось видеть такими же счастливыми всех вокруг.

Фелис шумно перевела дух, но оттягивать момент до бесконечности было невозможно.

– Уважаемый выпускник Парижской лингвистической академии... та-та-та... Информируем вас о направлении на практику... – Фелис запнулась. – На филиал товарно-сырьевой биржи Юнивёрса в качестве помощника маклера, – упавшим голосом закончила она.

– Куда? – подруга выхватила смартфон, который в её руках мгновенно потемнел. Фелис провела пальцем по экрану, снимая блокировку.

– Товарно-сырьевая биржа на Альбедо, – дочитала Йоши. – Альбедо... – она прикрыла глаза, вспоминая карту. – Это не Ойкумена, это планета братьев-по-разуму.

– Значит, биржа? – деланно бодрым голосом подытожила Фелис. – Что ж. Отлично.

Тендеры, фьючерсы и курсы валют. Сухие бездушные цифры. Статистика, аналитики и маклеры.

Более нежеланную работу сложно было вообразить.

– Фелис! – жалобно протянула Йоши.

– Всё в порядке, Йоши, не нужно меня успокаивать, – нарочито бодро отозвалась она. – Я знала, что не получу "Работу Мечты". Тут недостаточно трудолюбия, усердия и высоких баллов в дипломе. Тут нужна...

– Удача, – прошептала Йоши.