отличие от Валки, я могу ошибиться, отвлечься или что-то забыть.

Но я проявлю усердие, ведь для этого настал подходящий момент. Другого уже не будет.

Глава 4

Воздух и тьма

– «Помоги Корво проехать, – сказал мне Адриан. – Я скоро вернусь». А сам открыл люк и вылез на крышу фургона. Я поняла, что произошло, когда было уже поздно. Он прыгнул на гвардейский фаэтон и перестрелял с него остальные. Прикрыл нас. Потом что-то произошло – я не видела что. Может быть, он развернулся, чтобы разобраться с преследователями, или пропустил поворот на тесных улицах. Я сидела рядом с Отавией и помогала ей вести фургон…

Она не упомянула, что для навигации по улицам Ведатхарада пользовалась эйдетической памятью. Это можно было достаточно легко скрыть, и Валка старалась не привлекать лишнего внимания к своим тавросианским имплантам. В Капелле хватало приоров и инквизиторов, которые не посмотрели бы на ее демархистское гражданство и отношения со мной.

– Мы вовремя успели к воротам, – продолжила она. – Адриан кричал «вперед!» по рации. Я думала, он прямо за нами. Он должен был быть недалеко.

– Не дотянул до ворот всего полсотни локтей, – сказал я и умолк под пристальным взглядом Валки.

– «Адриан! – кричала я. – Адриан! Тави, разворачивайся!»

Валка наклонила голову, и ее голос прозвучал как-то плоско. Я такое уже слышал. Когда ей приходилось повторять сказанное ранее, она обычно копировала интонацию и выражение. Один в один. Почти как на аудиозаписи – только звук срывался с ее губ, а не шел из динамиков. Но случалось – чаще всего в спешке, – что она просто цитировала слова без присущей им эмоциональной окраски. Еще секунду назад она старалась не выпячивать свое тавросианское происхождение, но теперь все стало очевидно. Нума точно не мог этого упустить. Будучи схоластом, он сам был близок к машинам и наверняка распознал симптомы. Но ни он, ни генерал-губернатор не прервали Валку, в то время как я уже готов был броситься на ее защиту.

– Было поздно, – продолжила Валка. – Ворота закрылись, но впереди дорога к космопорту была чиста. Точнее, так мы думали. Ворота с другой стороны тоннеля оказались закрыты. Отавия и Паллино предложили бросить фургон. Мы так и сделали. В это время в тоннеле появились гвардейцы. Мы с боем прорвались к служебному люку примерно в километре от выезда к порту. Паллино заминировал дверь при отходе, чтобы сорвать погоню.

Я мысленно представил, как Паллино ругается и приказывает остальным поторапливаться.

Как по команде, Валка наклонила голову в другую сторону.

– «Шевелитесь, собаки! Живее!» – кричал он. Но я сказала Отавии: «Мы должны вернуться! Адриан остался в городе! Нужно его спасти!» Отавия положила руку мне на плечо. «Валка, я знаю, – сказала она. – Они не станут его убивать. Он важный заложник. Лучше добраться до „Тамерлана“ и торговаться с позиции силы».

Валка приняла аргумент. В одиночку «Тамерлан» не мог тягаться со всей лотрианской армадой, но с орбиты был способен нанести столице Содружества немалый урон – или, по крайней мере, дать лотрианцам это понять.

– Тогда мы еще не знали, что «Тамерлан» захвачен, – объяснила Валка. – Мы прошли по тоннелям до шлюза. Атмосфера Падмурака не подходит для земных форм жизни, а многие из нас, включая меня, были без специальных комбинезонов. Мы украли снаряжение для тех, кому оно требовалось, и разрезали люк, чтобы вылезти наружу. Добрались до космодрома. Лотрианцы как будто не ожидали, что мы проберемся через подземелья. Нам не оказали сопротивления. С воздуха не атаковали. Но наш шаттл угнали…

Валка как будто скукожилась, опустила плечи и воскликнула, не поднимая глаз:

– «Нужно что-то придумать!»

Я вздрогнул, ясно услышав в ее грубом возгласе интонации Паллино.

– И мы придумали, – повторила она уже своим обычным тоном. – Нас оставалось… семнадцать. Мы ворвались в ангар на краю космодрома и захватили военный грузовик. Потеряли восьмерых…

Дешевое стеклянное забрало лотрианского шлема разбилось от удара кулака Корво, и гвардеец начал задыхаться в холодном разреженном воздухе. Другого сразил кинжал Бандита, а третьего поджарил Паллино из плазмомета. Валка, облачившаяся в лотрианские доспехи, поспешно взбежала по трапу, не обращая внимания на искры и холодный пар охладителей.

– У меня был опыт пилотирования, – продолжила Валка. – Также я… владею базовым лотрианским. У нас получилось взлететь. Двигатели были термоядерными, поэтому взлет вышел резким. Не прошло и нескольких минут, как мы покинули Ведатхарад. Тут-то и наткнулись на сьельсинов. – Она сцепила руки на коленях, поставив бокал на стол. – Это был не oscianduru, не корабль-мир. Я предположила, что это корабль класса «семь». Опустошенный астероид, которому придали классическую веретенообразную форму. Длиной километров триста. «Тамерлан» не выходил на связь…

Пальцы ее левой руки дрогнули и сжались. Ногти впились в правую руку.

– «Тамерлан» не выходил на связь.

Узнав симптомы червя Урбейна, я приподнялся:

– Валка…

Усилием воли она разжала левую руку и схватила ее правой.

– Мы с Отавией поймали сигнал с помощью ее передатчика, – продолжила она, оставив без внимания мое вмешательство. – Сьельсины его не заблокировали. Так мы обнаружили их корабль. Он был на орбите одного из спутников Падмурака. У лотрианцев там военная база. Судя по всему, они… снабжали сьельсинов продовольствием. Там сновали грузовые суда наподобие нашего. Отавия вышла на высокую орбиту над спутником, и мы присоединились к веренице кораблей. Это все, что мы могли сделать. Наш грузовик не имел варпенного двигателя, а возвращаться на Падмурак, чтобы спасти Адриана, было самоубийством. Мы почти целые сутки дискутировали. Спали по очереди. В конце концов решили следовать за «Тамерланом». Сьельсины уже почти погрузили его к себе на корабль. Мы влились в лотрианский конвой, а когда приблизились, то сменили курс и прицепились к палубе.

– И вас не обнаружили? – удивился генерал-губернатор Дорр.

– Я много лет изучала сьельсинскую судовую инженерию, – ответила Валка.

Она имела в виду тысячи часов, проведенных нами над чертежами, отчетами и голограммами, сделанными Разведывательной службой легионов по итогам изучения захваченных за годы войны сьельсинских судов, включая корабли-миры. Первый и наиболее крупный, получивший условное название «Ехидна», был взят еще Кассианом Пауэрсом в ходе Второго крессгардского сражения в самом начале конфликта. С этого корабля были получены более сорока процентов от всех данных по сьельсинам, доступных Империи. Этот трофей стал ключевым для понимания сьельсинских технологий и тактики.

– У них буквально отсутствуют линии визирования, – пояснила Валка, – а радары ближнего действия неэффективны в зоне полукилометра от корабля. Если нас и засекли, то приняли за мусор. Или помехи.

Ответ, кажется, удовлетворил Дорра.

– Мы подумывали рискнуть и осмотреть